Легион Времени. (Сборник)
Шрифт:
Ланнинг оцепенел. У него просто дыхание перехватило при виде этой великолепной улыбки. Он вспыхнул, сглотнул и ничего не ответил.
— Я все еще повелительница Гирончи, — ласково напомнила Зорана. — А ключик судьбы по-прежнему в твоих руках. Я лишь предлагаю тебе повернуть его.
Плавным жестом белой руки она указала Ланнингу на место рядом с собой.
— Я снова предлагаю тебе разделить со мной трон Гирончи. Я подарю тебе половину могучей империи — и себя в придачу. Ну, что скажешь, Денни?
Ланнинг тщетно пытался унять сердцебиение.
— Не забывай, Зорана, что я видел акулу, —
Зорана, соблазнительно улыбаясь, откинула голову назад, и на цветные подушки хлынул золотой ливень ее волос. У Ланнинга болезненно сжалось сердце.
— Акула действительно убила бы тебя, Денни. Но знай, что только смерть может перенести тебя ко мне и к новой жизни, которую подарит тебе гирайн. Оба мы плывем в потоке времени, и встретиться нам не суждено. Слишком большое расстояние разделяет наши жизни. Всей силы гирайн не хватит, чтобы выдернуть тебя из потока живым — это изменило бы течение времени. Но над горсткой мертвой материи время почти не властно. Будь ты мертв, я смогла бы отнести твое тело к Гларату, а уж он сумел бы вернуть тебя к жизни.
Зорана грациозно, как пантера, привстала на колени и призывно протянула к Ланнингу руки.
— Ну, Денни, придешь ты ко мне сегодня? — спросила она. — Все в твоих руках.
Сгорая от желания, Ланнинг опустил глаза и увидел свою собственную руку. Пальцы ее давно разжались, и дуло автомата смотрело прямо ему в сердце. Стоит только нажать на спуск... Никто не усомнится в том, что произошел несчастный случай.
А в ушах все звучал голос Зораны — томный и вместе с тем такой настойчивый: «Гирончи ждет нас. Хочешь править миром, Денни?»
Красота Зораны ранила сердце. Алая кольчуга оттеняла белизну ее кожи и золото пышных волос. Палец Ланнинга будто сам пополз к холодной стали спускового крючка. В ушах бешено стучала кровь. Но безумие еще не полностью овладело сознанием Денни, и в голове его прозвучал тихий голос Летони: «Запомни, Денни Ланнинг! Фонарь в твоей руке может осветить только один мир».
Медленно и осторожно Ланнинг убрал дрожащий палец со спускового крючка и поставил автомат на предохранитель:
— Попробуй еще раз, Зорана.
Голос его был хриплым, но твердым. Зорана сверкнула глазами и оскалилась, как разъяренная тигрица.
— Я предупреждала тебя, Денни Ланнинг! — взвизгнула она. Куда делась ее прежняя томность? — Попробуй только принять сторону джонбарской тени, и ты погибнешь вместе с ней! Да, я искала твоей помощи, однако Гирончи прекрасно справится и без тебя!
В ее руке сверкнул тонкий золотистый меч.
— Берегись, Денни Ланнинг! Мы еще встретимся!
Зорана в ярости пнула невидимую под грудой подушек кнопку и исчезла.
А Ланнинг остался наедине все с той же неразрешимой проблемой. Что ему делать со своими странными посетительницами? Возможно, они действительно представляют два еще не рожденных враждующих мира, но как узнать, правду ли говорит его память? Иных следов своего пребывания гостьи не оставляли...
Ланнинг не спал ночами, пытаясь понять, не сходит ли он с ума.
Вскоре пришла посылка от Уилмота Маклана — еще одна тоненькая серая книжечка. Уил был профессором астрофизики в одном из американских университетов. Книжка называлась «Вероятность и детерминизм»,
Начальный абзац этой книги Ланнинг перечитывал несколько раз.
«До сих пор будущее считалось столь же реальным, как и прошлое, и единственным индикатором течения времени служило неубывание энтропии. Однако открытие принципов квантовой механики, которое нарушило абсолютность причинно-следственных связей, изменило также и понятие реальности будущего. В малых масштабах события не подчиняются детерминистским законам, и, следовательно, об «определенности» событий микромира можно говорить только в статистическом смысле. Лишь в состоявшемся будущем вероятность может и должна быть заменена определенностью. Классическое понятие элементарных частиц сохранится без изменений в новом пятимерном континууме. Но при рассмотрении этого гиперпространственно-временного континуума следует учитывать наличие бесконечного числа конфликтующих возможных Вселенных, лишь одна из которых описывает физическую реальность в области пересечения геодезических этих миров с плоскостью настоящего. В настоящей работе представлены математические обоснования новой теории».
Конфликтующих возможных Вселенных!
Эти слова буквально потрясли Ланнинга. Вот он — проблеск света в окружающей тьме. Похоже, он нашел, кому исповедаться. Дружище Уил — единственный человек, который сможет понять его, сможет объяснить, видел он Зорану и Летони на самом деле или их визиты — лишь плод больного воображения.
Не откладывая дела в долгий ящик, Ланнинг взялся за перо и написал обо всем Маклану. В конце концов, несмотря на задержки военной цензуры, он все-таки получил из Америки ответ — собственное письмо с пометкой: «Адресат выбыл». В ответ на его запрос университетское начальство проинформировало Ланнинга, что Маклан отказался от должности, чтобы без помех заняться самостоятельными исследованиями. Адреса он не оставил.
Ланнинг вновь остался один в темноте коридора времени, и фонарь его продолжал выхватывать из тьмы одни только военные сцены. Так продолжалось до тридцать седьмого года, когда Jiao Меньшан отыскал друга в Лозанне.
Телеграмма пришла, когда Ланнинг оправлялся после ранения и писал очередную книгу. В колене у него прочно засел осколок немецкого снаряда — память о войне в Испании.
Новая книга представляла собой философское исследование тенденций современного мира. Ланнинг считал, что совокупное влияние добра и зла должно, в зависимости от преобладания одного из этих компонентов, либо повести мир по пути технического прогресса, либо отбросить его назад, к дикости и невежеству средневековья.
«Денни! — гласила телеграмма. — Мой старый амери-. канский друг! Ты снова нужен человечеству. Прилетишь к нам в Китай?»
Ланнинг всегда был человеком действия. Сражения давно уже стали для него единственным эффективным средством от тяжелых мыслей. А газеты в последние дни только и писали, что о разорванных бомбами женщинах и детях. У Ланнинга кровь стыла в жилах от этих статей. Поэтому он отложил до лучших времен книгу о вечных проблемах, махнул рукой на свое больное колено и улетел в Каир, откуда уходили самые быстрые пароходы на Восток.