Легион Времени
Шрифт:
Китаец натянул шлем и пожал плечами:
— Я думаю, мы просто не вернемся из этой битвы. Что ж, раз мне суждено умереть за свободу Китая…
Не закончив фразы, он вскарабкался в кабину на место стрелка.
Ланнинг проверил приборы, дал сигнал наземной команде и включил мотор. Старая, испытанная временем машина взмыла в ночное небо, где уже слышались звуки боя. К сожалению, большую часть их истребителей японцы разбомбили еще вчера, прямо на аэродроме. Ланнинг невесело усмехнулся — это казалось ему куда худшим предзнаменованием, чем остановившиеся часы Шана.
На севере под покровом ночи лежал обезумевший от страха город. По улицам носились тяжелые грузовики
Самолет по спирали набирал высоту. Ланнинг вздрогнул, заметив внизу яркую вспышку разрыва. Мысленно он видел обрушивающиеся здания прекрасного современного города, слышал стоны и крики о помощи, чувствовал удушливый запах горящей плоти… Серые глаза Ланнинга полыхнули огнем, худощавое тело напряглось. Он нажал на гашетку и, не целясь, выпустил в воздух короткую очередь.
Они были уже на уровне облаков, когда луч прожектора выхватил из темноты силуэт вражеского бомбардировщика. Вокруг него то и дело распускались белые облачка разрывов. Ланнинг послал свой древний самолетик в пике. Шан улыбнулся и приветливо помахал ему рукой. Застучали пулеметы. Вражеский самолет рванулся в сторону, сверкая красными вспышками ответных выстрелов. Ланнинг прицелился, выстрелил. Бомбардировщик полетел вниз, волоча за собой шлейф черного дыма.
Один…
Ланнинг принялся осторожно сбрасывать скорость — старенький самолетик не был приспособлен для таких нагрузок. И тут луч прожектора упал прямо на него, а на крыльях появились россыпи зловещих черных дырочек. В лицо Ланнингу брызнули стекла разбитых приборов. Одна рука безжизненно повисла.
Предательский белый луч убежал в сторону, но было уже поздно. В ноздри ударил запах бензина, хвост самолета охватило яркое пламя. Ланнинг развернулся в кресле и увидел, как из-за туч, продолжая стрелять, вынырнул еще один вражеский бомбардировщик.
А потом он увидел залитое кровью лицо Шана и понял, что им уже не выкарабкаться. Но Шан был еще жив. Китаец усмехнулся, помахал окровавленной рукой, и Ланнинг решил попробовать сделать «иммельман». Старенькая машина заскрипела, но выдержала. Враг попался в свою собственную ловушку.
Еще один удар, и Ланнинг перестал чувствовать правую ногу. Горящий самолет упрямо несся навстречу огромному бомбардировщику, поливая его пулеметным огнем. Противник нырнул вниз, но Ланнинг держался за ним вплотную. Наконец вражеский самолет тоже загорелся.
Два…
Взрыв отшвырнул голову Ланнинга назад. Осколками его не задело, но в лицо Попали брызги горящего масла. Мотор заглох, и в наступившей тишине слышен был лишь рев пламени. Ланнинг обернулся посмотреть, как там Шан. Окровавленное лицо маленького китайца превратилось в ужасную застывшую маску. Слабо усмехнувшись, он поднял руку и помахал зажатыми в ней часами.
У Ланнинга мурашки по спине побежали. Никогда в жизни он не смеялся над чужими предчувствиями. Но сейчас пророчество Шана потрясло его даже больше, чем близость смерти.
Шан вдруг перестал ухмыляться и с изумленным видом уставился куда-то вверх. Он взмахнул рукой, предлагая другу посмотреть тоже. Ланнинг проследил взглядом за направлением окровавленной руки и оцепенел. Прямо перед ними с неба опускалось нечто немыслимое.
Это был очень странный летательный аппарат. Скорее даже призрак летательного аппарата, поскольку все его очертания были размыты. Крыльев у странного сооружения не было вовсе. Сигарообразный, как у подводной лодки, корпус казался
Перед ним был Барри Халлоран!
Рыжеволосый гигант нисколько не изменился за прошедшие десять лет. Барри тоже увидел Ланнинга, широко улыбнулся и поднял руку в приветственном жесте.
Призрачный корабль опустился ниже, завис рядом с горящим самолетом. Каким-то образом он вдруг приобрел более ясные очертания.
Ланнинг от удивления даже забыл о своей боли и, затаив дыхание, следил за происходящим на палубе.
Тощий седовласый человек — Ланнинг был уверен, что откуда-то знает его, — возился у хрустального колпака, покрывавшего металлическую башенку в самой середине палубы. Сначала из башенки выползло что-то вроде хрустального орудийного ствола, а затем из него вылетел широкий, ослепительно желтый луч. Желтое сияние окутало горящий самолет, и Ланнинг почувствовал, что его куда-то тащит.
Ощущение было болезненным. И самолет, и его собственное искалеченное тело отчаянно сопротивлялись неведомой силе. Глаза заволокло кровавой пеленой. А потом словно что-то отступило, и призрачный корабль стал совсем реальным.
Пальцы Ланнинга соскользнули с бесполезного штурвала. Он кашлял и задыхался, теряя сознание в удушливом черном дыму. Усиленная жаром боль была невыносимой… В следующее мгновение кто-то выволок его из объятого пламенем самолета и втащил на палубу странного корабля.
Заботливые руки положили раненых на носилки. Но Ланнинг даже не посмотрел на тех, кто это делал. Взгляд его был прикован к лицу Барри Халлорана. За все эти годы Барри ни капельки не изменился!
— Конечно, это я, старина! — прогудел знакомый голос. — Ты, главное, не волнуйся. Эти ребята тебя так починят, что будешь как новенький! А потом мы с тобой поболтаем. Боюсь, я несколько отстал от жизни.
Призрачный корабль с командой мертвецов на борту… Вообще-то Ланнинг не был суеверен. Не был он и религиозен, по крайней мере, в общепринятом смысле этого слова — он верил лишь в высшее предназначение Человека. Сам он, Денни Ланнинг, должен когда-нибудь умереть, однако человечество в целом бессмертно. Но чего он не ожидал увидеть после смерти, так это лодки Харона. Что ж, тем интереснее…
— Барри! — прошептал он. — Рад… тебя… видеть…
Глаза заволокло мутной пеленой. Хлещущая из раны на плече кровь была горячей и липкой. Раненая нога болезненно пульсировала. Ланнинг еще успел почувствовать, как люди в серебристо-зеленом поднимают его и несут куда-то. Потом он потерял сознание.
Глава пятая. Потерпевшие крушение
Когда Денни Ланнинг окончательно пришел в себя, ему почудилось, что он всю жизнь провел в этой маленькой комнатке с зелеными стенами. Все, что происходило с ним раньше, казалось полузабытым сном. Реальными в той, прежней, полной скитаний и опасностей, жизни были только визиты Летони и Зораны.