Легионеры
Шрифт:
Когда же пожилая медсестра с огромной свитой зашла в палату выздоравливающего Алексея, он как раз принимал процедуры. Первую, в виде «кружки Эсмарха» с водной очисткой истомившегося на солнце организма, он выдержал с честью. Сейчас, с воткнутой в тело иглой, прохладно раскинувшись под капельницей, принимал витамины с глюкозой, отдыхая от предыдущей инквизиторской пытки.
Вошедшая дама, медсестрой ее было тяжело назвать, подошла к кровати, ничего не говоря, порывисто обняла его
— Вы спасли мне сына, от всего любящего материнского сердца, огромное спасибо, — у нее, как и у Сергея заблестели слезы на глазах. — Теперь, можете считать меня своей матерью.
Интересно. Оказывается у Сергея мать работает медсестрой. И на работе ее уважают раз такая свита за ней увязалась. Наверное и в профсоюзной организации ценят…
— Если вам что-нибудь понадобиться обращайтесь к любому из стоящий здесь людей, — продолжала говорить она, держа Алексея за руку свободную от иглы. — Но лучше к вашему лечащему врачу… И… До скорой встречи.
Она еще раз наклонилась и поцеловала его в косматую щеку.
— Хорошо бы бритвенные принадлежности, — скромно потупясь, попросил Алексей.
Ему из ванной вынесли целый ящик этого добра, девяносто процентов предметов и их назначения, он не знал. Знаки показали, что всё давно уже его ждет, можно не только бриться, но и ногти на пальцах ног и рук срезать. Да и с мозолями, не мудрствуя лукаво, наконец-то разобраться.
Появилась оказия на отдыхе, ради славы и любопытства, заняться полезным трудом, приближая радостный миг выписки из больничного рая и постижения после этого азов мудрости и таланта. Такое завернул, что и самому не понятно.
Он с удивлением, уже несколько минут разглядывал странный предмет, пытаясь разобраться для чего Платонов принес его к нему.
— Что это? — спросил Синоним, держа в руках это нечто.
— Интересная вещица, — Казик Душанбинский, хмыкнул. — Глядя на нее трудно себе предположить ту неоценимую пользу, которую она оказала моей семье.
— Ну, что там, выкладывай.
— Фляга, которая возможно спасло жизнь моему сыну, — сказав он глянул на того ожидая реакции с его сторону на это известие.
— Не лепи туфту, что значит спасла?
— Тот, упрямец, которого привезли вместе со Сергеем и после приземления еще долго уговаривали отпустить носилки, на которых из самолета выносили его приятеля. Он сейчас рядом с тобой, в соседней хате поправляет здоровье, — видя, что его вступление чересчур затянулось, закончил мысль. — Так вот. Этот молодой человек, отдавал моему мальчику,
Синоним, до этого спокойно сидевший в кресле чуть приподнялся, отложил сигару, которую курил с отвращением, на край пепельницы и недоверчиво поинтересовался.
— Опять туфта?
— Если ты сможешь пригубить то, чем он спасся сам и спас Сережку — изволь, — и язвительно добавил: — Именно за эту вашу недоверчивость и подозрительность, вас, уголовников ментура и не любит.
С этими словами он взял прозрачную рюмку, отвинтил крышку фляги и налил в нее, не больше чем на глоток, содержимого сосуда легионера.
Синоним предварительно понюхал, приподнял брови, мол ничего в этом страшного нет, и, только потом глотнул. Платонов с интересом смотрел, как неразумный «братан» хлебнул из копытца и что с ним после этого стало.
Случилось непредвиденное. В самом прямом смысле слова, глаза у неподготовленного дегустатора полезли на лоб, это после крепчайшей гаваны, а мышцы лица свело судорогой. Раствор был настолько вяжущим, что он только при помощи рук смог открыть рот.
— Ну как? — невинно поинтересовался Платонов.
— Это напоминает мне недавно замешанный раствор цемента, только вместо воды, туда добавили йода, — он говорил, пытаясь одновременно со словами, платком отодрать от языка приставшую жидкую смолу. — Очень вяжущее и тягучее вещество.
— Может еще глоток? Тебе как гурману не повредит, — явно переходя черту приличия, начал издеваться Казик.
— Сам пей, — меняя платок и наливая себе водки, откровенно зло ответил вор, как будто именно он был виновен в том, что ему пришлось выпить напитка пустыни.
— Ладно, хватит, — сморщившись пробурчал Платонов, меняя тему разговора спросил. — Скажи мне лучше, чем мы… Вернее, как мы можем отблагодарить этого юношу?
Дай им прежде выздороветь, — прополоскав водкой рот спокойно произнес Синоним. — А потом время покажет. А лучше, пускай они сами примут решение…
— Мне Сергей рассказал, — перебил его Платонов. — Как этот парень, его зовут кажется Алексей. Так вот, как он тащил его на себе, выбираясь из-под огня вражеских пулеметов… Долго тащил по этому раскаленному аду…
— Да уж, вражеских пулеметов, — хмыкнул Синоним. — Наши это были пулеметы. Наши с тобой…
— Да, веселья мало, — горько сказал Платонов. — Могли ухлопать парня… Их обоих…
— Давайте так. Пусть та контора, где они были, считает их погибшими. А они живут и радуют нас своей молодостью и силой… А что, пацаны молодые и отважные. Любят риск и выебо… приключения, а главное, уж больно они друг к другу привязались. Мне когда рассказали о том, как плакал твой стальной и несгибаемый япошка, видя как один заботиться о другом, раненном и потерявшем сознание… Не поверишь, сам чуть не заплакал…