Легионы - вперед!
Шрифт:
Я убежден, что Никомах на нашей стороне и советы его искренни, поэтому надеюсь, что и ты прислушаешься к ним. Никомах советует использовать готов в бою с бургундами так, чтобы большинство их погибло, самого же Вилимера следует устранить тем или иным способом. Без Вилимера оставшиеся готы не будут связаны договором с Антемием и охотно пойдут на службу к тебе. Помни, пока у Антемия нет армии, он накрепко связан с нами и будет нам помогать, но, заимев собственных воинов, он уже не будет так нуждаться в нас, как теперь. Также, по словам Никомаха, Антемий отправил посольство к правителю Востока Льву Фракийцу. О чем он собирается договариваться с ним, узнать нам не удалось…»
Красс присел на ложе, приложил руку к груди и отхлебнул еще вина. «Как поступить? Как не ошибиться? — думал он. — И медлить нельзя, скоро битва. Минерва! Помоги мне решиться!»
Два часа спустя Красс вызвал контубернала и приказал привести к нему посла Одоакра, а также срочно разыскать Венанция. Проконсул принял решение.
Начинало смеркаться, когда они наконец миновали невысокую горную гряду, густо поросшую пихтовым лесом, и спустились в долину. Землю здесь покрывал настоящий ковер из красных маков, звонко журчали невидимые ручьи — близились истоки Клитиана, небольшой речушки, впадавшей в Тибр в двадцати милях к северо-западу отсюда. Ехать стало удобнее, и кони пошли рысью.
Венанций давно прекратил попытки завязать разговор со своим молчаливым спутником, сосредоточив все внимание на дороге, а точнее ее отсутствии. Сам он никогда не выбрал бы этот путь, предпочтя хоть и запущенный, но зато проезжий тракт, идущий через Америю и Тудер, однако необходимость миновать лагерь бургундов заставляла проявлять осторожность. Гундобад наверняка разослал конные разъезды, встреча с которыми в планы Венанция не входила. Центурион Петрей, приданный ему Крассом в качестве проводника, с ходу отверг предложение ехать через Америю.
— На той дороге они нас и возьмут, — мрачно сказал он, проверяя подпругу. — Тепленькими. Я эти места знаю. Поедем до Интерамны, потом вдоль Клитиана. Есть там одна тропка…
Венанций не стал спорить, решив довериться опыту центуриона, хотя его удивила и насмешила уверенность Петрея, что какая-то тропка могла сохраниться через пять сотен лет. Впрочем, смеяться он не стал. Да и никто бы не стал. Один взгляд на лицо Петрея отбил бы такое желание. Его костистый наголо бритый череп, холодные голубые глаза и жутковатый шрам на правой щеке могли, пожалуй, испугать не только детей и впечатлительных девушек.
— И это… оденься попроще, что ли, — добавил центурион. — Чего вырядился, как на смотру?
Это было все, что Венанций от него услышал. На вопросы Петрей не отвечал, только прикладывал палец к губам — нечего, мол, зря болтать. Так они и ехали, пробираясь на север, к лагерю Вилимера. По левую руку остались заброшенные Карсулы, милях в десяти к востоку находился сильно укрепленный Сполетий, уже, вероятно, занятый когортой четвертого легиона, направленной туда Копонием. Петля на шее Гундобада затягивалась все туже.
«Зачем Красс послал со мной этого центуриона? — думал Венанций. — Я бы и сам добрался. Неужели не доверяет? Должен ли он быть просто проводником, или…»
— Маки… — пробормотал вдруг Петрей. — И дуб вон тот самый. Все тут по-старому. Совсем как тогда.
Венанций обернулся.
— Ты бывал уже здесь? Когда?
— Здесь мы шли за Спартаком. А на том дубе повесили пленного лазутчика.
Он вновь замолчал. Венанций уже знал, что расспрашивать бесполезно.
Летние сумерки не спешили сгущаться. Ночь была ясная, луна сияла высоко в небе, заливая маковое поле серебристым светом. Лошади резво бежали вперед.
От разведчиков Венанций знал, что Вилимер со своим войском уже миновал Меванию, а значит, скорее всего, его лагерь был теперь близко. Вместо того чтобы направиться прямо к нему, они делали изрядную петлю в излучине Клитиана, чтобы не столкнуться с патрулями бургундов, но скоро можно будет сворачивать на восток.
Красс дал точные указания. Найти Вилимера и приказать ему занять крепкую позицию на Фламиниевой дороге в нескольких милях от неприятеля. Тем самым кольцо окружения должно было замкнуться, заставляя Гундобада дать бой в невыгодных условиях или же сдаться на милость римлян. Попутно Венанций должен был осторожно выведать, насколько Вилимер лоялен Риму и готов ли он повиноваться Крассу как военному магистру Италии. Этим указания и исчерпывались.
Внезапно центурион осадил коня. Венанций тоже натянул поводья, прислушался. Громко квакали лягушки. Повертев головой из стороны в сторону, Петрей потянул носом:
— Вроде дымом пахнет. Нет?
— Я ничего не чувствую…
— Пахнет, пахнет. Ну, так и есть!
Вглядевшись, Венанций увидел над холмами рыжие отблески.
— Вроде там деревня должна быть… Стой тут, — бросил Петрей, спрыгнул с коня, быстро взбежал на холм и скрылся среди темной массы деревьев.
Разгоряченная скачкой кобыла переступала с ноги на ногу, громко фыркала. Венанций тревожно вглядывался вслед центуриону, рука сама легла на рукоять меча. Тянулись минуты. Он не заметил, как центурион появился вновь, стремительно сбежал вниз и вскочил в седло.
— Деревню жгут, — сказал он. — Далеко забрались гады. Придется объезжать.
Они вновь погнали коней, немного задержались, переправляясь через ручей, и понеслись вперед, забирая к востоку.
Венанций подумал об оставшейся в стороне несчастной деревне. Как же несправедлива судьба к ее жителям! Недолго осталось бургундам топтать землю Италии, римские войска уже здесь, но вот поди ж ты — успели-таки мерзавцы еще одно зло причинить.
— Эй, там! А ну стой! Стой, говорю!
В лунном свете блеснула сталь. Кони шарахнулись в сторону, едва не налетев на вражеский разъезд.
— За мной! — уже не скрываясь, крикнул Петрей, круто развернув коня в ложбину между холмов.
Венанций понесся за ним. Сзади слышались отрывистые команды. Враги что-то лаяли на своем языке, топот копыт приближался.
Кони бешено мчались по высокой траве. Венанций вцепился в поводья, прилагая все усилия, чтобы удержаться в седле. Оглянувшись, увидел черные тени, но сколько врагов их преследовало, разглядеть не смог.
— Их шестеро, — крикнул Петрей. В руке центуриона сверкал меч. — Не бойся, уйдем!