Легитимация власти, узурпаторство и самозванство в государствах Евразии. Тюрко-монгольский мир XIII – начала ХХ в.
Шрифт:
В предыдущем разделе мы рассмотрели примеры апеллирования претендентов на трон к завещанию предшествующего (или одного из предшествующих) монарха. Как следствие, в качестве обвинения монарха порой фигурировало нарушение им последней воли его предшественника. Как мы помним, нарушение семейством Угедэя его же последней воли (выбрать ханом его внука Ширэмуна) стало одним из поводов для отстранения этой ветви Чингисидов от ханского трона. Нередко к этому прибегали и узурпаторы, свергавшие законных ханов.
Так, в 1291 г. золотоордынский временщик Ногай захватил хана Тула-Бугу (которого несколькими годами ранее сам же и возвел на престол) и предал его в руки своего сообщника – царевича Токты, сына Менгу-Тимура, сказав ему:
«Вот этот завладел царством отца твоего и твоим царством», тем самым обвинив плененного монарха в незаконном захвате трона [СМИЗО, 1884, с. 108]. [33]
В 1323 г. в результате заговора погиб монгольский хан Шудибала (Гэгэн-хан, император Юань Инцзун), который сам, впрочем, ничего не нарушал, поскольку занял трон по воле своего отца. Однако нарушителем был признан именно его отец – Буянту-хан (Аюрбарибада, император Жэньцзун), который должен был после своей смерти передать трон сыну своего брата, а не собственному сыну, который пострадал таким образом за грехи родителя [Далай, 1983, с. 127–128; History, 2006, р. 527, 532–533]. [34]
33
Примечательно, что от самой казни свергнутых правителей Ногай предпочел устраниться – несомненно, чтобы впоследствии не давать повода обвинить себя в незаконной расправе с членами дома Чингис-хана (см.: [Веселовский, 1922, с. 39].
34
Характерно, что заговорщики не вернули трон отстраненному от власти наследнику – сыну хана Хайшана, а вызвали из Монголии куда менее легитимного претендента – Есун-Тэмура, по некоторым известиям вообще принадлежавшего даже к потомству не Хубилая, а его брата Арик-Буги [Лубсан Данзан, 1973, с. 250].
Несмотря на то что любой прямой потомок Чингис-хана по мужской линии имел законное право занять трон в любом из государств, возникших после распада Монгольской империи, уже на рубеже XIII–XIV вв. фактически в каждом из четырех улусов закрепилась собственная династия, происходящая от одного из сыновей Чингис-хана – Джучи (Золотая Орда), Чагатая (Мавераннахр, Средняя Азия) и Тулуя (империя Юань в Китае и государство ильханов в Иране). Поэтому когда в результате династических кризисов к власти в каком-либо чингисидском государстве приходили представители другой ветви «золотого рода», их соперники в борьбе за власть всегда могли обвинить их в том, что они являются нелегитимными монархами – по сравнению с представителями местной династии.
Так, в государстве ильханов в Иране в 1335 г. пресеклась старшая ветвь потомков Хулагу, и на трон вступил Арпа-хан, который вообще не принадлежал к Хулагуидам: он являлся потомком Арик-Буги, брата Хулагу. Несмотря на то что Арпа-хан занял трон на основе завещания своего предшественника Абу Саида и был официально признан в ханском достоинстве, против него вскоре выступил Муса – представитель боковой ветви Хулагуидов, заявивший, что имеет больше прав на трон Ирана, чем потомок Арик-Буги, чьи предки никогда здесь не правили [Хафиз Абру, 2011, с. 144–149; Shajrat, 1838, р. 311]. [35]
35
Следует также отметить, что Арпа-хан оттолкнул от себя многих еще и тем, что, осознавая проблематичность своих прав на трон, приказал казнить многих царевичей-Чингисидов, находившихся в это время в Иране – причем не только потомков Хулагу, но, например, и несколько представителей рода Угедэя [Хафиз Абру, 2011, с. 147]. По всей видимости, он опасался, что если уж ему, потомку Арик-Буге, удалось занять трон в другом чингисидском государстве, это окажется возможным и для потомства Угедэя.
Примерно в это же время аналогичная ситуация сложилась в Чагатайском улусе. После свержения хана Тармаширина в 1334 г. здешние ханы из рода Чагатая менялись едва ли не каждый год. В 1346 г. эмир Казаган, фактический правитель Мавераннахра, убив очередного хана, возвел на трон свою марионетку – хана Данишменда, который не был Чагатаидом, а являлся потомком Угедэя. [36] Надо полагать, Казаган считал, что хан с сомнительной легитимностью будет во всем ему покорен. Однако по какой-то причине уже два года спустя сам временщик убил своего ставленника, обвинив его в том, что тот не принадлежит к династии законных правителей Чагатайского улуса, и возвел на трон следующего ставленника Баян-Кули – на этот раз из дома Чагатая [Натанзи, 2007, с. 60–61; Shajrat, 1838, р. 376].
36
Автор «Му’изз ал-ансаб» приводит следующую генеалогию Данишменда: «Данишмандча, сын Хундуна, сына Турджана, сына Малика, сына Угедэя» [Муизз, 2006, с. 60]. Абу-л-Гази-хан называет Данишменда сыном Хайду [Абуль-Гази, 1996, с. 89].
В конце 1340-х годов Чагатайский улус распался на две части, в каждой из которых (Мавераннахр и Могулистан), впрочем, у власти продолжали находиться Чагатаиды. Однако в силу политических причин между ними пролегла такая грань, что когда Ильяс-Ходжа, правитель Могулистана, правнук чагатайского хана Дувы, в начале 1360-х годов попытался стать ханом и в Мавераннахре, местная знать оказала ему упорное сопротивление как чужаку и, в конце концов, вытеснила из страны, возведя на престол другого Чагатаида, также правнука Дувы [Йазди, 2008, с. 34–37] (см. также: [Нагель, 1997, с. 129–130]). [37]
37
Стоит отметить, впрочем, что противостояние эмиров Мавераннахра ханам из Могулистана началось еще при жизни отца Ильяс-Ходжи – Тоглук-Тимур-хана, однако ему еще удавалось удерживать власть над обоими улусами.
По сообщению Муин ад-Дина Натанзи, в Золотой Орде в период смуты конца 1350–1370-х годов (в русских летописях называемой «Замятней великой») на трон Белой (Синей [38] ) Орды – правого крыла Улуса Джучи был приглашен Орда-Шейх, представитель правящей династии левого крыла Золотой Орды. Вскоре он был убит одним из местных эмиров, сказавшим:
Как это уруг султанов Ак Орды станет властителем трона царей Кок Орды [СМИЗО, 1941, с. 130].
Несмотря на то что к сведениям Натанзи следует относиться осторожно, и сообщение о правлении Орда-Шейха не подтверждается другими источниками, сам принцип обвинения хана в том, что он не принадлежит к местной правящей династии, как видим, отражен в этом пассаже очень четко.
38
Путаница в источниках «цветовых» обозначений правого и левого крыльев Золотой Орды вызывала (и продолжает вызывать) оживленные дискуссии исследователей (подробнее см.: [Ускенбай, 2006]).
«Узурпаторы по происхождению»: представители низложенных династий в борьбе за трон. Происхождение от Чингис-хана, как известно, автоматически влекло наличие у его потомков права претендовать на ханский трон. Однако иногда происхождение могло сыграть и злую шутку с представителями «золотого рода» – например, если претендент на престол принадлежал к семейству, по той или иной причине лишенному права наследования трона. Обвинение против монарха в подобных случаях могло носить двоякий характер: с одной стороны, претендент на власть мог обвинить в узурпации самого представителя отстраненной от власти ветви «золотого рода» – даже если он занимал трон с соблюдением всех официальных процедур; с другой стороны, сами представители низложенных династий могли выдвинуть обвинения против монархов в попрании своих прав, поскольку законность отстранения от власти целой ветви Чингисидов была сомнительна.
Так, в 1251 г. на курултае семейство Угедэя, третьего сына и преемника Чингис-хана на троне Монгольской империи, было обвинено в ряде преступлений против «золотого рода» и на этом основании лишено права занимать ханский трон [Рашид ад-Дин, 1960, с. 80; Бартольд, 1963в, с. 558]. В результате претензии всех потомков Угедэя (включая и тех, кто не участвовал в нарушении монгольского законодательства, и даже тех, кто еще не родился!) на власть в империи и чингисидских государствах признавались незаконными.
Впрочем, правомерность этого решения всегда оставалась под вопросом. Как отмечалось выше, уже хан Мунке признал Хайду, внука Угедэя, одним из своих возможных наследников. Не препятствовало решение курултая 1251 г. потомкам Угедэя и в дальнейшем претендовать на троны в других государствах. Впрочем, их соперники в борьбе за власть неоднократно ссылались на незаконность притязаний Угедэидов на ханский трон в качестве повода для выступления против них. Так, как незаконные монархи были убиты два монгольских хана из рода Угедэя – Гуйличи в 1408 г. и Адай в 1438 г. С ними расправились приверженцы потомков Хубилая – единственных, по их мнению, законных претендентов на трон Монголии [Грумм-Гржимайло, 1926, с. 574–575, 580–582; Покотилов, 1893, с. 32–33, 46–51]. [39]
39
Мы ограничиваемся здесь примером из истории Монгольской империи и Монгольского ханства, хотя потомки Угедэя неоднократно занимали троны и в других государствах Чингисидов (подробнее см.: [Почекаев, 2013а]).