Легкие отношения
Шрифт:
– Когда ты собирался сообщить нам, маленький засранец? — спросила я.
– Джек говорит, что я вообще не маленький.
– Иди к черту, Грег. — продолжила я. — Так когда вы все решили?
– Вчера ночью. Я хотел сообщить вам на следующей неделе в Майями. Хотел сделать это лично. Но вы виноваты в том, что я преждевременно вскрываю свои карты.
– Грег, я так рада за тебя, малыш. Ты заслужил. Родители в курсе? — спросила Роуз.
– Пока нет. Им я точно сообщу на следующей неделе. Джек улетел в Атланту на сборы и вернется только к среде. В четверг мы им сообщим на семейном ужине.
– Сердечные капли купил? — спросила я.
Он скривился.
–
– В субботу утром вылетаю.
– Я сообщу тебе завтра, смогу ли полететь с тобой. Хоть на пару дней. Мне в последнее время все сложнее творить с этими приземленными людьми вокруг. А вы меня заразите страстями. Ты, Мо, с негативной стороны, а Роуз — с положительной.
Мы с Роуз улыбнулись.
– Даже из этой ситуации ты пытаешься извлечь выгоду, Грег, — произнесла Роуз.
Мне стало легче. Мы с друзьями обсуждали все подряд, не касающееся Моргана. Без них мои мысли разбредались, но уверенно сходились в одной точке — на мистере Стайлзе. Это было мучительно. Именно поэтому я была намерена пережить нелегкую неделю правки его интервью и улететь в Майями зализывать раны.
К среде интервью было полностью отредактировано и согласовано с Ричем. Он дал добро на то, чтобы переслать его Моргану на сверку во избежание судебных разбирательств в процессе. Это была обычная практика. Мы отправляли статью человеку, о котором писали, чтобы он проверил, все ли данные указаны верно, не исказили ли мы информацию о нем. Обычно материал возвращался в том же виде, в котором уходил от нас. Но случались исключения.
Итак, к обеду среды я сидела у своего компьютера и отправляла письмо Моргану Стайлзу.
От кого: Моника Грейнджер
Кому: Морган Стайлз
Тема: Ваше интервью
Уважаемый мистер Стайлз!
Пересылаю вам рабочую версию интервью вместе с фото. Прошу прочитать статью и как можно скорее указать, есть ли у вас по ней замечания.
Жду с нетерпением вашего мнения.
С уважением,
Моника Грейнджер,
редактор раздела «Лица в мире финансов».
Я нажала кнопку, и электронное письмо полетело в поисках адресата. Я удовлетворенно выдохнула и откинулась на спинку кресла. Подняв голову вверх, покрутилась вокруг своей оси, глядя в потолок. В тот момент я не думала ни о чем. Просто крутилась, как на карусели, и пялилась на серое пятно, портившее идеальную белизну краски наверху.
Потом я вспомнила, что за письмо отправила мгновение назад и мыслями вернулась к предмету своих переживаний. Попытка понять саму себя проваливалась с треском каждый раз. Даже я своим развращенно-избалованным мозгом понимала, что Морган был прекрасной партией. Успешный, красивый, богатый, заботливый, любящий, сексуальный… У меня было столько эпитетов, чтобы описать, какой он, но все они меркли перед моей дуростью и страхом.
Пожалев, что рассталась с Морганом, я даже записалась на прием к психиатру Роуз. Думала, что хотя бы он сможет разъяснить мои нелогичные поступки. Но, к сожалению, мы не смогли толком выяснить происхождение страха серьезных
Мы отбросили детские страхи или волнения. Мои родители счастливо женаты много лет. Единственное, что он предположил, как мне кажется, правильно, так это религиозная составляющая. Родители всегда были излишне набожными, регулярно ходили в церковь и воспитывали меня в строгости. Я слетела с катушек, когда вырвалась из-под их опеки. Тогда я почувствовала свободу. Знаете, что такое стать свободным после жизни в клетке, когда тебе восемнадцать? Представляете себе, что это означает? Да-да, именно так. Я лишилась девственности на второй день в кампусе колледжа. С парнем, имени которого даже не знала. А началось все с игры «Семь минут на небесах». Закончилась она тем, что мы порвали рубашку владельца дома и сломали хоккейную клюшку, принадлежавшую еще его деду. С той самой минуты я не отказывала себе практически не в чем. Единственным табу для меня всегда были наркотики. Потому что они погубили брата, когда мне было восемь. Он просто умер от передозировки. Моя любовь, моя надежда.
Добравшись до брата, психотерапевт предположил, что я боюсь серьезных отношений, потому что боюсь потерять близкого человека. Снова переживать агонию от того, что не могу вернуть дорогого человека. Но нет. Я не была так уж сильно влюблена в Моргана, чтобы бояться его потерять. Единственное, что я боялась потерять, - это моя свобода. Возможность делать все для себя, не оглядываясь на потребности и желания другого человека. Это мешало работе. Мешало раскрепощенности. Мешало мне.
Я хотела секса в любое время суток. Обниматься мне хотелось лишь иногда. Я была молчалива и угрюма во время работы. Разговоры отвлекали и сбивали с мысли. Я не готовила еду, когда было надо, только по желанию. Все остальное время питалась перекусами или доставкой. Я могла сорваться в спортзал в час ночи, потому что не спится. Собираюсь я громко, а гардероб находится в моей спальне. Так что, если бы там кто-то спал, я бы его разбудила. Я могла начать петь только для того, чтобы прочистить мысли и настроиться на статью. Представьте себе такое представление на кухне часа в четыре утра. Представили, да? Ага, и я о том же. Кто такое выдержит?
Я прекрасно отдавала себе отчет, что я не пригодна для совместной жизни. Я знала, что первое время все будет в розовых облаках, но настанет момент… Например, когда мужчина не будет высыпаться недели две из-за моих выбрыков… Или когда я не напишу нужное количество материала, потому что задушила свои порывы ради его сна и не смогла настроиться на работу. Так вот, в такой момент мы начнем ругаться. Начнется это как простая просьба с поглаживанием по руке, заглядыванием в глаза и задушевным разговором. Потом будет: «Ну я же просил». Дальше: «Тебе что, так сложно считаться с моим мнением?» а закончится все шуршанием колес чемодана по коридору, когда в два часа ночи он не выдержит и, сыпля проклятиями себе под нос, унесет темные круги под глазами исчезать в другой кровати.
Так что я не тешила себя мыслями, что найду подходящего мужчину. Когда Морган заговорил о серьезных отношениях, я озвучила весь этот список. Он пытался развенчать все мои аргументы. Но они разбивались о многолетние убеждения. Я была реалистом, а Морган, как оказалось, - парнем, который может легко влюбиться за очень короткий срок.
Вот это все мне врач Роуз разложил по полочкам как причину того, что я избегаю отношений. Ведь рано или поздно они приведут к совместному проживанию. А там… а там буду я, готовая все испортить. Так зачем начинать то, что закончится плохо?