Легкомысленная невеста
Шрифт:
— Хьюго?
— Да, — слегка улыбнувшись, ответил он, протягивая руку к тарелке с бараниной. — У тебя отличный голос, детка. Мне было приятно петь с тобой.
Тоже понижая голос, Дженни сказала:
— Благодарю вас, сэр. Ваше мнение очень важно и приятно для меня, потому что вы поете куда лучше, чем я.
— Нет, голоса у нас совсем разные, но сочетаются прекрасно, — заметил Хью.
Пег заерзала на своем месте.
— Кем бы вы ни были…
— Не сейчас, Пег, — остановила ее Дженни. — Трубадур должен подкрепиться. Мы сможем потолковать позднее.
— Я подумал, мистрис, что, если нам удастся потолковать немного, когда мы уйдем отсюда, то можно сверить список песен, которые будем исполнять. Ваш старший, без сомнения…
— Мы зовем его Весельчаком, — вставила Пег.
Хью улыбнулся:
— Спасибо, что сказала. Этот человек не сообщил, как я должен к нему обращаться.
— Ну, знаете, — заговорила Дженни, — я тоже понятия не имею о том, какое обращение он предпочитает. Поэтому я просто говорю ему «сэр», как и большинству джентльменов.
— Так он джентльмен? — снова поворачиваясь к ней, спросил Хью.
Встретившись с ним глазами, Дженни ответила:
— Я не знаю, кто он и откуда. Зато он был добр к нам и дал нам укрытие, и за это я ему благодарна. И у него обаятельная улыбка.
— Вам не следовало просить у него укрытия, — тихо промолвил Хью, выдерживая ее взгляд.
— Думаю, мне самой лучше судить о том, что мне следует делать, а что — нет, — не моргнув глазом ответила Дженни. — В общем, я благодарна ему за доброту и чувствую себя в долгу перед ним.
Что-то в выражении его лица ожесточилось, отчего по спине Дженни побежали мурашки, но взгляда она не отвела.
Хью глубоко вздохнул. Когда что-то выводило его из себя, охватывавшее его чувство было столь сильным, что ему требовалась вся его выдержка, чтобы держать себя в руках.
Ее спокойный вопросительный взгляд разбудил в Хью раздражение, которое он испытывал, когда ему приходилось искать ее. Правда, было и еще что-то. Эта девочка явно не понимала, какой опасности подвергала себя неожиданным бегством.
У него появилось сильное желание объяснить ей это словами, проигнорировать которые она бы не смогла. Однако он полагал, что спокойное порицание должно вызвать в ней угрызения совести и, возможно, даже тревогу. Вместо этого Дженни смотрела на него с таким видом, словно это она ждала от него объяснений происходящего, а не он от нее.
Поняв, что ему ничего не добиться от Дженни, пока они не выйдут из замка Лохмабен, Хью принялся за еду, не сказав больше ни слова.
Вскоре пришел один из менестрелей и объявил, что Весельчак просит всех собраться во дворе замка и убедиться в том, что их вещи собраны и готовы к погрузке на лодки.
— Они уезжают, добавил он, в ближайшие полчаса.
Хью быстро покончил с едой и отправился вслед за Дженни и Пег во внутренний двор замка, где царило необыкновенное оживление. Бродячие артисты взваливали на плечи тюки с вещами, а солдаты провожали их во внешний двор, где уже ждали лодки, чтобы перевезти артистов через заполненные водой рвы.
Поскольку лошади и мулы ожидали их за четвертым рвом, началась суета — люди отыскивали своих животных и затем нагружали поклажей.
Разыскав Лукаса, Хью передал ему свою корзину со словами:
— Надеюсь, тебе удалось подружиться с кем-нибудь из тех парней, которые следили за животными.
— Разумеется, — ответил слуга, задумчиво глядя на хозяина. — Компания отправляется в Дамфрис, это около восьми миль отсюда. Должен ли я вам серебряный четырех пенсовик?
— Да, — кивнул Хью. — Я нашел их обеих.
— Что ж, отлично, — бросил Лукас. — Когда мы уезжаем?
— Некоторое время мы будем ехать вместе с артистами, — промолвил Хью в ответ. — У меня еще не было возможности потолковать с ее милостью наедине.
— Тогда в ближайшее время вы все выясните, — сказал Лукас.
Хотелось бы Хью испытывать такую же уверенность в этом! Увидев, что Пег и ее милость уходят вперед, он оставил Лукаса с лошадьми, а сам поспешил вслед за женщинами.
— Мне сказали, что твой брат — один из артистов, — нагнав их, обратился он к Пег. — Это так?
— Да, сэр, — ответила та, с опаской поглядывая на него.
— Ты не согласишься некоторое время идти рядом с ним, чтобы я мог поговорить наедине с твоей… — оглянувшись, он увидел приближающихся к ним людей, — компаньонкой.
Пег повернулась к хозяйке, и та утвердительно кивнула.
— Ступай, Пег. Он не убьет меня.
Горничная явно была в нерешительности, но все же повиновалась.
Хью надеялся, что госпожа окажется такой же сговорчивой и послушной.
— Как вы, должно быть, понимаете, миледи, — начал Хью, понижая голос, — я приехал за тем, чтобы вернуть вас в Аннан-Хаус.
— Неужели? — удивилась Дженни. — Не понимаю, почему именно вы.
В ее голосе крылось лишь небольшое любопытство, но и оно вызвало у Хью раздражение.
— Вам следует знать, что я приехал сюда только потому, что лорд Данвити — ваш опекун, уж позвольте мне вам напомнить об этом — попросил меня привезти вас домой.
— Я не спрашиваю, зачем вы приехали, сэр, — пожала плечами Дженни. — Мне интересно, почему именно вы.
— Наверняка вы считаете, что за вами должен был приехать мой брат.
— Ничего такого я не считаю. Я не отвечаю за вашего брата. И мы не поженимся раньше, чем через несколько недель.
— Три недели — это совсем недолго, миледи, — заметил Хью. — И возможно, вам следует…