Лёха - сокрушитель Вселенной
Шрифт:
— Теперь вся вода такая. Везде. Если нос зажать и про вкус не думать, то и пить можно, пока вроде никто не умер, — объяснила она.
— М-да, — протянул Избранный.
Очевидно, Зло решило использовать всё способы, даже самые подлые, но и это было ожидаемо. Это только в глупых фильмах силы зла выходят биться стенка на стенку, будто это просто парни из соседнего микрорайона, а потом закономерно отгребают назад в свои мордоры и пустоши. В условиях настоящей войны на уничтожение зло не остановится ни перед чем, изобретая всё более изощрённые способы геноцида, будь
Лёха вздрогнул, в то же время радуясь, что это мир меча и магии, и напалмовых бомб здесь точно не будет.
— Всё равно лучше не пейте, — сдавленным голосом произнёс он, зная, что никто всё равно не послушает.
Вдруг резко завопил Петрович, хлопая крыльями и подпрыгнув на добрые два метра. Лёха обернулся на звук и увидел, как какой-то малец победным жестом вздымает над головой ярко-красное перо и пускается наутёк, а за ним и все его товарищи.
— Лёха! Держи его! Живодёр! Стой! — громко кудахтал Петрович, бегая по кругу.
— Дамы, пардоньте, — произнёс Герой и лёгкой трусцой побежал вслед за малолетним садистом.
Петрович побежал тоже, помогая себе крыльями, чтоб не отстать.
— А ну, стой, сука, а то хуже будет! — воскликнул Паладин.
Малец бежал, сломя голову, одним махом преодолевая крутые подъёмы и буквально взлетая по ступенькам, которых в Белом Городе было предостаточно. Лёха же не мог похвастаться скоростью, и наглый малец то и дело останавливался и смеялся над Героем, который только и мог, что материться себе под нос. Остальные дети сопровождали их на почтительном расстоянии, осыпая Лёху с Петровичем градом насмешек.
— Вы чё, бля, шелупонь… — задыхаясь после бега, просипел Герой. — Стой, бля, кому говорю!
Переулки и дворы, похожие один на другой, сменялись с невообразимой скоростью, мальчишка петлял как заяц, мастерски лавируя между прохожими. Не все успевали расступиться перед бегущим Паладином, и Лёха то и дело устраивал дорожно-транспортные происшествия, сбивал кого-то с ног, но всё равно продолжал погоню. Следом за ним нёсся Петрович, почти перелетая через возмущённых горожан.
— Лёха, он туда побежал! Держи его! — продолжал голосить петух, крайне рассерженный внезапным ощипыванием.
— Так, бля, падажжи, ёпт, — Избранный резко остановился перед очередной лестницей, и Петрович по инерции ударился о его ногу. — Мы за ним вообще нахера бежим?
Петрович непонимающе помотал гребешком.
— То есть? Он мне перо выдернул! — воскликнул он.
— Фух, бля, погоди. Вот если бы он лопатник подрезал, то вообще другой базар. А перо тебе нахрена? У тебя ещё есть, — рассудил Герой, пытаясь отдышаться после пробежки.
Парнишка остановился на последней ступеньке, наблюдая за преследователями.
— Ты чё, петушара, опять в какой-то блудняк меня решил втянуть? — хмыкнул Избранный, на что петух только захлопал глазами.
Лёха протянул руку к нему, молниеносным движением выдернул из пышного хвоста точно такое же красное перо и протянул Петровичу.
— На, держи. Один-в-один такое же, бля буду.
Ошарашенный
— Держи, говорю, — Лёха потряс пером и выпустил его из руки.
Малец тем временем уже куда-то исчез, потеряв всякий интерес к погоне.
Лёха не спеша поднялся по ступенькам, и перед ним открылся вид на широкую площадь с раскидистым белым деревом в центре. В Белозерске была похожая площадь, только там стоял бронзовый Ильич с кепкой в руке, вечно обгаженный голубями. Здесь за площадью точно так же стояло какое-то громадное здание, скорее всего местной администрации, и точно так же на площади никого не было.
Дерево выглядело внушительно и необычно. Пышная крона белых, почти прозрачных листьев, покачивалась и играла на ветру, а мощный ствол был надёжно укрыт густым сплетением веток.
Лёха вдруг почувствовал, как стала давить на клапан вода из того фонтана.
— Бля, растрёс что ли, пока бегал… — пробормотал он, ощущая, как просится наружу выпитое. — Ну-ка, Петрович, на шухере постой…
Паладин Богини оглянулся по сторонам. Никого. Мягко подпрыгивая на носочках, он протиснулся через густую листву и оросил Белое Древо.
Глава 44. Старейшины
Белый Город по праву называли жемчужиной Вольных Баронств. Неприступный и гордый, словно горный утёс, в котором он и был вырублен, он ни разу не покорился врагу. Точно так же и люди здесь жили гордые и свободолюбивые, всегда готовые встать на защиту своей свободы.
Правили городом трое выборных старейшин, от каждого сословия. Маг, воин и торговец. Все они гармонично дополняли друг друга, и никогда не случалось, чтоб кто-то попытался захватить всю власть себе.
Неделю назад Архимагу снизошло видение. Ужасное и тревожащее, оно показывало чудовищные картины разрушений, что произойдут совсем скоро, когда проснувшееся Зло захватит их любимый город. Немедленно был созван совет, на котором ему с великим трудом удалось убедить остальных в необходимости мобилизации войск. Никто не верил ему, даже несмотря на то, что Архимаг был величайшим волшебником Вольной Марки.
И всё-таки, пару дней назад его слова подтвердились, когда несколько патрулей наткнулись на орочьи банды, что были одеты в единообразную униформу. Зло неустанно готовилось, и Архимаг тоже решил быть готовым ко всему.
Но к прибытию Героя никто не был готов. Ведь это означало только одно. Древнее пророчество сбылось. И что это не обычное нашествие сил тьмы, которые регулярно случаются раз в две-три сотни лет, а масштабная, спланированная атака против всего человечества.
Лёхино присутствие почуяли почти сразу, едва он зашёл в Белый Город. Консул предложил встретить его пышной процессией у самых ворот, показать ему все красоты города и дать почётное звание гражданина. Лорд-протектор предложил арестовать его и привести под конвоем. Архимаг предложил подождать во дворце. В итоге все трое, как обычно, пришли к компромиссному решению — встретить Избранного на площади Священного Древа.