Лекарства Фронтира
Шрифт:
— Не учи меня! — Огрызнулся церковник, продолжая выдавать пламя, в котором без следа сгорел бы и стальной доспех, но рыжая шерсть даже и не думала обугливаться. Олег мысленно сократил список подозреваемых до всего одной персоны, той которая владела бревенчатой избушкой и украденным драконом. Даже если срок жизни чудо-юдо-кабана исчислялся лишь парой суток, он все равно оставался шедевром, достойным только и исключительно архимага-химеролога, а личи до такой планки дотянуть не могли чисто физически в силу особенностей существования, изрядно затрудняющих мертвым колдунам манипуляции Жизнью. Биллер же, как и любой другой мамонт-лич, мог поспорить с одаренными восьмого ранга в геомантии и некромантии, и пусть гибриды людей с ископаемыми слонами великолепно умели управлять уже имеющимися сибирскими монстрами, но вот сотворения новых существ за ними как-то не отмечалось. Тем более, подобного класса опасности. Видимо неведомый Бессмертный, которого переполох в городе заставил не то очнуться, не то ненадолго воскреснуть, сохранил достаточно разума, чтобы не только осознать потерю трехголового домашнего питомца, но и всерьез
Количество бьющих по твари со всех сторон атак, основанных именно на магии света, действительно было таким, что просто резало глаза. К сожалению, исполинский вепрь не спешил от них рассыпаться в прах или хотя бы местами обугливаться — ну не был он нежитью или демоном, против которых силы священников показывали максимальную свою эффективность, да вдобавок оказался защищен от враждебных чар по высшим стандартам царства Кащеева. Выстрелы из автоматического оружия и заклинания из носимых с собою боевых артефактов, щедро отправляемые в агрессора командой Олега, производили на тварь не большее впечатление, чем снежинки в лицо. Монстр щурился, ведь в глаза ему метил каждый, кто имел хотя бы теоретическую возможность их выбить…Но пули и низшая магия по какой-то причине не могли ему толком даже веки поцарапать! Артиллеристы на борту эсминцев могли бы показать куда лучшие результаты…Если бы они шевелились быстрее. А еще не умудрялись позорно мазать даже с такой смехотворной дистанции. Несмотря на то, что кверху пузом исполинский монстр лежал уже вполне достаточно времени, в это самое пузо до сих пор прилетел от силы десяток пушечных выстрелов. Ядра пробивали шкуру и углублялись в плоть, а через несколько мгновений начинали выдавливаться обратно стремительно нарастающим мясом и по бокам чудовища скатывались на землю. И то половина попаданий была вообще-то на совести местного гарнизона, удивительно ловко управляющегося со своими небольшими орудиями.
Монстр давно уже успел прийти в себя после небольшого оглушения и теперь извивался как бешенный, дрыгая всеми имеющимися лапами словно перевернутый жук, однако перевернуться в нормальное положение до сих пор не мог. Какие бы метаморфозы не прошло его тело, но они не были так же совершенны, как результат тысячелетий эволюции и безжалостного естественного отбора, взамен размеров и запредельной прочности забрав у животного немалую часть природной ловкости и гибкости. Наконец, случайно добравшись до внутренней стены в ходе своих трепыханий, исполинский кабан получил точку опоры, перевернулся…И постепенно ускоряющейся рысью припустил вдоль не по прямой, развернувшись тылом к Олегу и всем прочим волшебникам, не прекращавшим бомбардировку твари заклинаниями ни на миг. На пути монстра внезапно прямо из воздуха возник отец Варфоломей, видимо выбравшийся из завалившейся на бок «Тигрицы». И сказал он только одно слово: «Спать!». Вот только обладало оно такой силой, что буквально все люди, да и не только люди в зоне видимости единомометно зевнули. А исполинская свинья так и вовсе захрапела…Прямо на бегу. И так же на бегу, не остановившись и не сбившись с курса, мимоходом отфутболила далеко в сторону непонятного церковника, вроде бы обладающего скромным третьим рангом, но в то же время командующего куда более сильными священниками и способного на площадные воздействия, игнорирующие чужую защиту. С воплем, дымом и реактивной струей отец Сергий рванул наперерез своему то ли коллеге, то ли начальнику и даже смог его поймать раньше, чем тот оказался размазан о землю. Вот только состояние Варфоломея в данный момент лучшего всего описывалось фразой: «мешок с костями», судя по тому, насколько неправильно были выгнуты его руки и деформирована грудная клетка. Монстр же встрепенулся всем телом, стремительно приходя в себя, а после припустил еще быстрее, без малейших усилий пробив своим рылом частокол.
— Чудище убегает! — Громко возрадовался на стене кто-то из местных стрельцов, от избытка чувств даже подбрасывая в воздух свою красную шапку. Правда всем остальным было не до ликования. Солдаты гарнизона в ужасе взирали на разрушения, оставшиеся после совсем недолгой схватки, ну а практически все церковники перестали поливать заклятьями тыл удаляющегося монстра и побежали искать свое начальство, которое пролетев по воздуху метров пятьдесят шлепнулось в чей-то сарай, пробив собою крышу. Обычный человек после такого почти наверняка бы оказался размазан в лепешку, но одаренный, даже если он действительно имел всего лишь третий ранг, имел неплохие шансы не выжить, так не подохнуть мгновенно и дотянуть до помощи профессионального целителя.
— Нет, оно не убегает, — едва слышно возразил ему чародей, чье чувство опасности весьма уверенно заявляло: неприятности еще не закончились, и риск потерять голову так никуда и не делся. С церковного крейсера наконец-то заработали пушки, однако артиллеристы мазали совсем уж безбожно! Или…Просто нечто снаряды в сторону отводило? То, что Олег не видел работы стандартных защитных барьеров или каких-то маготехнологичных включений в организм гигантской карательной свиньи, вовсе не означало, что Бессмертный не пожелал придать своему творению определенную степень защищенности несмотря на всю его одноразовость. — Оно вышло на открытую местность, чтобы набрать разгон!
Предсказание чародея к его огромнейшему сожалению сбылось целиком и полностью. Пространство совсем уж рядом со стенами крепости было давным-давно расчищено от излишней растительности, в которой мог бы прятаться враг, и вырвавшийся на открытое место кабан победа вдоль периметра крепости, быстро
— Определенно я раненных после всего этого до завтрашнего вечера латать буду, — только и смог подумать Олег, наблюдая за тем, как судно теряет высоту и машинально представляя на его месте свою «Тигрицу». В голове у чародея внезапно появилась очень несвойственная ему мысль — что надо бы сходить в церковь и поставить свечку. Ну, за здравие тех параноистых православных инквизиторов, кто его в чем-то заподозрил и решил подвергнуть самой суровой проверке под дулами орудий. Если бы не они, этот чудо-юдо свин на магических стероидах следовал бы за бывшим грузовозом до тех пор, пока тот не приземлится. А после без проблем втоптал его в землю своими копытами, невзирая на сопротивление.
Потерпевший крушение крейсер упал относительно удачно — на уже раздавленные дома, в которых тем не менее до авиакатастрофы еще мог быть кто-то живой. А вот после уже вряд ли — кого не раздавило в лепешку сразу, того расплющило чуть позднее. Пробив верхнюю палубу, кабан вновь взмыл в воздух подобно баллистической ракете, нацелившись своей тупорылой мордой на ближайший эсминец. Но — не попал. На борту оказался воздушник примерно равный Святославу, который дернул свое судно вверх и в сторону с достаточной скоростью, дабы воистину эпическое чудище, по капризу своего создателя имеющее облик всего лишь обычной дикой свиньи смогло лишь впустую пробороздить клыками обшивку по левому борту, а после под действием силы тяжести устремилось вниз. Увы, упало оно крайне неудачно — головой прямо об каменную стену, ограждающую внутреннюю часть форта. Частично обрушившимся от удара укреплениям теперь требовался серьезный ремонт, но что еще хуже — монстр после падения не только не свернул себе шею, но и сразу же встал на все четыре лапы, уверенно потрусив вдоль невысокого, относительно его размеров, заборчика. Совсем уж невредимой зверюга не осталась — она ощутимо сдала в боках и явно слегка уменьшилась в росте. Бой на высоких скоростях, отражение сыплющихся со всех сторон заклинаний, пуль и снарядов, а также регенерация полученных травм явно расходовала запасы монстра, чье тело буквально пожирало само себя изнутри ради получения энергии. Вот только интуиция подсказывала чародею — если архимагистр или какая-нибудь иная подмога не появится вот прямо сейчас, то свинка успеет здесь все разнести вдребезги и пополам, прежде чем сдохнет-таки от истощения. Ну, может кроме эсминцев, которые дружно поднялись на высоту пары километров, чтобы до них уж точно не допрыгнули и пытались оказывать оттуда морально-артиллерийскую поддержку. Получалось не очень как в плане результативности, так и морали — во всяком случае, местную церковь снесл именно кто-то из них, когда мимо цели промазал. И идея использовать зажигательные снаряды тоже была не лучшей, доказательством чему служила парочка постепенно разгорающихся пожаров.
Внезапно монстр обзавелся новой деталью своего внешнего облика, от вида, которой Олег аж скрипнул зубами и едва не потерял контроль над зарядом некроэнергии, который уже секунд двадцать старательно концентрировал, дабы заклинание имело максимальную бронебойность, омертвляя не шкуру цели, а её внутренние органы. По задней ляжке исполинского кабана стремительно карабкалась вверх облаченная в одно лишь нижнее белье рыжеволосая фигурка, умудряющаяся вдобавок еще и тащить с собой двуручный черный меч с волнистым лезвием, размеры и вес которого едва ли не превышали саму Доброславу. Очевидно опрокидывание «Тигрицы» заставило тело кашенитки-изгнанницы слететь с кровати в лазарете, где она пребывала в целительном сне, и девушка не нашла ничего лучше, кроме как вооружиться и кинуться в драку.
— Выпорю, — пообещал себе чародей, посылая вперед концентрированный заряд некроэнергии, которым он вдобавок еще и вполне неплохо управлял. Зеленоватая сфера, готовая при малейшей ошибке или намеренном ослаблении контроля выплеснуть из себя враждебную всему живому силу, по плану должна была ударить в одно из коленей чудовища и прилипнуть к нему словно репей, постепенно впитываясь внутрь организма чудовища растворяя и шерсть, и кожу, и мясо, и даже кости…Или, по крайней мере, дать монахам удобную цель, которую можно выжечь вместе с затронутой смертью плотью. Глаза кабана создатель чудовища без сомненй защитил просто великолепно, да и свою огромную пасть свинья-переросток предусмотрительно не разевала, дабы не облегчить доступ к нежным внутренним органам. Однако, может столь же трепетно позаботиться о суставах он просто забыл? В конце-концов, Бессмертные царства Кащеева хоть и могли время от времени ненадолго вернуться в мир живых, но фразу: «в здравом уме и в твердой памяти» по отношению к ним можно было использовать исключительно в качестве насмешки. — Клянусь! Максимально жестоко и сурово, без жалости и снисхождения! Даже если придется лечить. Сначала — вылечу, потом — выпорю!