Лекарство от любви
Шрифт:
Мою свекровь хлебом не корми, а дай кого-нибудь поучить жизни. Она, польщенная моим смирением, заглотнула эту наживку и со снисходительной радостью принялась за дело.
Первый урок домоводства прошел в благоприятной, я бы даже сказала, дружественной и задушевной атмосфере у нас дома и начался с приготовления любимого супчика всей их семьи — «Солянки». Мама Олега готовила вышеупомянутый суп, а я, вооружившись самой большой тетрадью и преданно глядя ей в глаза, конспектировала каждое слово. После первого урока мы расстались с ней почти что подругами. Она напоследок даже не заглянула
– Завтра жди, Дашенька, — с чувством выполненного долга удалилась, а я с нетерпением стала ждать прихода любимого мужа.
Интересно, что он теперь скажет?
– Ну как? — с нетерпением заглядывая Олегу в рот, я ждала приговора.
– Дашка, — как всегда сморщив нос, он недовольно ковырялся ложкой в супе, — из чего ты приготовила эту бурду?
О! Вы не поверите, какое удовлетворение я испытала! Вы когда-нибудь выигрывали тысячу, нет, миллион рублей в спортлото? Тогда вы меня поймете. У меня в тот момент было именно такое чувство: как будто я стала обладательницей выигрыша в целый миллион рублей. Это чувство ни с чем не сравнить: наконец-то настал мой звездный час!
– А с чего ты взял, что эту, как ты выразился, бурду приготовила я? — проговорила я, отчеканивая каждое слово.
– А кто же? — удивился он.
Я пожала плечами и невинно ответила:
– Твоя мама. У меня был сегодня первый урок по кулинарному искусству.
Олег закашлялся и, загнанный в угол, начал выкручиваться, как уж на сковородке:
– Вообще-то ничего, есть можно. И как я сразу не узнал, здесь явно чувствуется мамина рука. Так, говоришь, решила поучиться у мамы? Наконец-то! Я же тебе говорил, что без мамы не обойдемся, а ты всё сама, да сама.
На следующий день, ровно в девять утра, как Светлана Петровна и обещала, она появилась в нашей квартире. И начался ликбез по ведению домашнего хозяйства.
– Даша, — говорила свекровь назидательным тоном, — запомни лишь одно: пища, которую ты будешь предлагать своему мужу должна быть всегда свежая. Не ленись, вставай пораньше, Олежек любит, когда ему подают горячее и свежее. Рубашка каждый день чистая, носки, конечно, тоже.
Я кивала головой и старательно всё записывала.
– Мужчины — те же дети, — продолжала свекровь, — они должны знать, что их любят и лелеют.
– А как же мы, женщины? — робко поинтересовалась я и тут же об этом пожалела.
– Что женщины? — свекровь грозно сдвинула брови.
Я шмыгнула носом и промямлила:
– Ну. а нас, женщин, разве любить не надо?
Я думала, что мою бедную свекровь сейчас хватит удар, так она была поражена невинным вопросом.
– Ты вообще-то слушаешь, что я тебе говорю? При чем тут женщины? Нет, конечно, муж будет тебе давать на мелкие расходы, но. Но пока я говорю не об этом, а об Олеженьке.
И ни в коем случае не спите в разных комнатах, даже когда поссоритесь.
Ах, да, конечно же, прежде всего её заботил Олеженька. Я для Светланы Петровны была лишь субъектом, обслуживающим её разлюбезного сыночка.
Ох, уж эта свекровь! Светлана Петровна приходила к нам, как на работу. По ней можно было сверять
Она ходила по квартире, придирчиво осматривая углы, фыркала, морщила носик, совсем как её сынок, когда ковырялся в моей стряпне. А потом. начиналась часовая лекция. Я готова была всё это терпеть из любви к мужу, но вот он вел себя совсем не так, как мне хотелось бы. Он никогда не спорил со своей мамой, на все её замечания отвечал лишь:
– Да, да, мамочка, ты как всегда права, мамочка.
– Почему? — допытывалась я, когда мамочка, «напившись кровушки», уходила, — ну, почему ты никогда меня не защищаешь?
– Потому что не хочу устраивать вселенский скандал. Тебе что? Трудно потерпеть?
Итак, как я уже говорила, семейная жизнь не заладилась с самого начала. Я по наивности душевной винила в этом себя. Только себя. Не его же, в конце концов! Обожаемого и горячо любимого мужа? Это сейчас я поняла, что в нашей семье любила только я, а он — нет. Я ему была просто не нужна. Хотя, нет! Нужна и даже очень, вот только не в роли жены, а в роли. Кстати, в какой же всё-таки роли? Подсадной утки? Или козла отпущения? А-а, впрочем, какая теперь разница. В который раз я укоряла потом себя все теми же «розовыми очками», но нет — они плотно сидели на моей переносице. А всё могло бы быть и по-другому.
Вздохи при луне, цветы, коленопреклоненные мужчины с этими цветами — всё это оказалось не для меня. А что же для меня? Вечные упреки, недовольно нахмуренные брови свекрови и. равнодушный и презрительный взгляд мужа. Но я так хочу настоящей и светлой любви! Так хочу! Неужели не достойна?
15.
И вот, наконец, настал тот роковой день, когда я поняла, ради чего всё это было затеяно: свадьба, семейная жизнь, которая приносила лишь одни огорчения. Золушки только в сказках выходят замуж за принцев, а в жизни — всё не иначе.
Семейный совет под предводительством Светланы Петровны был назначен ровно на семь часов вечера.
— Дашка, — торопил меня Олег, быстрей, пожалуйста, мама не любит, когда опаздывают на ужин.
Да уж, свекровь была пунктуальна до мозга костей и требовала того же от других. Я торопилась, как могла. И все-таки мы опоздали на пять минут, отчего были встречены сухо и неприветливо.
За столом уже сидели два чопорных господина, увлеченных едой, которую в огромном количестве, так что не было видно даже и кусочка скатерти, приготовили Светлана Петровна и ее помощница по дому. «Именно помощница, а не домработница», — говорила моя свекровь, хотя я предпочла бы называть вещи все же своими именами.
При нашем появлении гости на миг оторвались от своих тарелок и после протокольного представления снова в них уткнулись. За столом повисло гробовое молчание, слышно было лишь звяканье, чавканье да стук вилок и ножей. Я терялась в догадках: кто же эти господа, ради которых на столе были выставлены разносолы и деликатесы. Не ради же нас с Олегом.
Мое любопытство было удовлетворено, но чуть позже, когда помощница подала чай и кофе.
– Светочка, — мой свекор, как мне показалось, несколько затравленно посмотрел на свекровь, — пожалуй.