Ленин — Сталин. Технология невозможного
Шрифт:
Вот как выглядел расклад сил первого эшелона немецких и наших войск на 22 июня [72] .
| \ | Группы армий: | ||
|---|---|---|---|
| «Север» [73] | «Центр» | «Юг» | |
| Дивизии: | . | ||
| Пехотные (горные, егерские) | 23 | 34 | 35 + 13 румынских |
| Кавалерийские | — | 1 | 4 румынские |
| Моторизованные | 3 | 6 | 4 |
| Танковые | 3 | 9 | 5 + 1
|
| Бригады [74] : | . | ||
| Пехотные | — | — | 1 венгерская |
| Кавалерийские | — | — | 1 венгерская |
| Моторизованные | — | 2 | 2 венгерских |
| Танковые батальоны | 2 | 2 (огнемётных) | 2 (огнемётных) |
| Итого: | 34 | 51 | 44+19 |
72
Таблицы составлены Ю. Нерсесовым.
73
Без учёта войск в Финляндии.
74
Две бригады приравниваются к дивизии. Германская горная бригада СС «Норд», румынские горные и кавалерийские бригады отмечены как дивизии, поскольку вскоре были переименованы в них без изменения численности и вооружения.
Несмотря на кажущееся превосходство группы армий «Юг» в абсолютном исчислении, на самом деле, во-первых, у нее был гораздо более протяженный фронт, во-вторых, девятнадцать дивизий из общего числа — союзнические, а это войска даже не второго, а третьего сорта. Направление же главного удара легко вычисляется по количеству танковых (и моторизованных) дивизий. Знаменитые немецкие танковые клинья родились не в июне сорок первого, о них знали и, по идее, должны были учесть. Гитлер явно сосредоточивал основные силы на севере. И тем не менее командование Красной Армии держит большинство войск на Украине.
| Дивизии | Прибалтийский и Ленинградский округа | Белорусский округ | Киевский и Одесский округа |
|---|---|---|---|
| Стрелковые и горнострелковые | 34 | 24 | 45 (32+13) |
| Кавалерийские | — | 2 | 5 (2+3) |
| Моторизованные | 4 | 6 | 10 (8+2) |
| Танковые | 8 | 12 | 20(16 + 4) |
| Стрелковые бригады | 2 | — | — |
| Итого: | 47 | 44 | 80 |
Как видим, на Украине сосредоточено почти в два раза больше войск, чем в Белоруссии. Тем самым наше командование совершило роковую ошибку, в результате которой немцы на направлении главного удара — именно в Белоруссии, — на пятый день войны взяли Минск, а к середине октября, несмотря на сопротивление наших частей, дошли уже до Москвы. Считается, что не то маршал Жуков продавил свое ни на чем не основанное убеждение в том, что направлением главного удара станет именно Украина, не то сам Сталин повелел так считать — и советское правительство вкупе с генералами, словно загипнотизированные, покорно пошли этим путем. Данные тезисы стали уже общим местом.
Но, с другой стороны, ведь на Украине даже удвоенное количество наших войск все равно не смогло сдержать немцев! И что толку, если бы их расположили «правильно»? Ну, может быть, Западный фронт рухнул бы немного позже, а Киев Гитлер бы взял немного раньше. В чем разница-то?
Так почему же такой перекос? Здесь существует два варианта ответа. Первый мы знаем — не то ошибка, не то преступление тех, кто планировал войну. Но есть и другой ответ. Кто сказал, что расположение
Да, можно понять Гитлера, который был полностью уверен в победе. В каком страшном сне ему могло присниться, что русские окажутся способны на такое?!
Давайте повернемся на 180 градусов и посмотрим на ситуацию со стороны Кремля. Войсковые операции — это не выход. Полагаться на армию не приходилось бы, даже если бы она была на порядок приличнее того, что имелось в наличии — мало ли какая неожиданность может произойти? Остается найти какой-то «левый» вариант, который сработал бы даже в случае военного поражения Красной Армии, при внешнем успехе немцев на полях сражений разрушив стратегические планы Гитлера. Планы эти заключались в ликвидации советской оборонной базы. Это был единственный способ победить СССР — в любом другом случае, какую бы территорию ни захватили немцы, Германия неизбежно ввязывалась в войну ресурсов, в которой она не имела шансов.
О войне ресурсов у нас говорят много, но крайне редко поясняют, что это такое. Гитлер ведь ставил на блицкриг не от хорошей жизни, а по необходимости. Как раз ресурсов-то у Германии было мало. Да, на нее работала промышленность всей Европы, но что толку, когда недостает сырья и горючего? Население Германии было в три раза меньше, чем в СССР, а население оккупированных территорий можно было заставить работать, но не воевать.
В Советском Союзе дело обстояло с точностью до наоборот. У нас было практически все свое: сырье, нефть, уголь в количествах, превышающих всякое разумение, плюс к тому двести миллионов абсолютно неприхотливого населения, готового терпеть любые лишения и работать столько, сколько нужно (хотя и не столько, сколько работали члены ГКО — это лежало уже за гранью возможного). Единственной проблемой СССР было то, что его оборонная промышленность ещё не реализовала свой потенциал — просто не успела. Возможности были колоссальными. Если Сталин сумеет их осуществить хотя бы частично, то никакое великолепие вермахта не спасет Германию — её просто задавят. Ну не может даже олимпийский чемпион по борьбе побороть слона [75] ! И отсюда с помощью простой логики приходим к выводу: спасение оборонной промышленности и является главной операцией Великой Отечественной войны.
75
Это не считая того, что Красная Армия и воевать постепенно научится.
Но вышла я на эту тему с другой стороны. Задумавшись: а в чем заключалась стратегия Сталина как главы государства? — я рассуждала следующим образом. Что делает хороший руководитель, если у него ограниченные ресурсы? Правильно: лучшее, что имеет, он не станет размазывать по всей территории, а бросит на выполнение самой важной задачи.
А у Сталина был колоссальный дефицит умелых организаторов. Значит, если удастся в хаосе первых недель войны найти операцию, которая была выполнена хорошо — она-то и является главной. Такая операция нашлась: летом сорок первого года только одно дело было сделано не то что хорошо, а блестяще — это эвакуация промышленных предприятий. Стало быть, сюда и был кинут главный организационный ресурс страны, а значит, в ней и заключалась сталинская стратегия победы.
Итак, основными промышленными районами СССР в угрожаемой зоне были, как мы уже знаем, Украина, Ленинград и Московская область. Но до Москвы и Ленинграда еще надо дойти, а расположенный возле границы украинский промышленный район предстояло спасать с первых же дней войны. Значит, нашей главной задачей в первые недели и месяцы являлось: подготовить эвакуацию военных предприятий и запасов, расположенных на Украине.
Сказать, что это сложная задача, — значит ничего не сказать. Она была заведомо невыполнима в полном объеме, и надо было постараться выполнить ее хотя бы частично. То есть, до последнего сдерживая немцев войсками Юго-Западного фронта, успеть вывезти как можно больше. Соответственно, там была и самая большая группировка наших войск — чтобы прикрыть эту операцию, всячески тормозя продвижение немцев.
Логично, и получается, что никакой ошибки не было! Просто сталинский расчет не имел отношения к плану «Барбаросса» и его ударам, а лишь к тому, что надо было дать время вывезти в глубокий тыл как можно больше заводов и запасов, а также постараться перекрыть немцам дорогу на Северный Кавказ, к нефти, если они станут туда прорываться.
И знаете, что выходит? А то, что направление главного удара на Москву Советскому Союзу, как это ни парадоксально, было даже выгодно. В Белоруссии особой промышленности не имеется — вот пусть Гитлер и бросит самые крупные свои силы перемерять ее поля, леса да болота. Арифметика предельно простая: чем больше танковых дивизий идет на Москву, тем меньше их остается на долю Киева. Россия — страна большая, до Москвы еще надо дойти, и пока вермахт станет туда прорываться (а ведь никто не мог предугадать, что Западный фронт рухнет практически мгновенно), наши на Украине будут делать свое дело.