Ленин жив! Культ Ленина в Советской России
Шрифт:
В 1922 году Николай Валентинов, оказавшийся в деревне недалеко от Москвы, услышал от одного крестьянина примерно такую формулировку:
«Ленин русский человек, крестьян он уважает и не позволяет их грабить, загонять в колхоз, а вот другой правитель — Троцкий — тот еврей, тому на крестьян наплевать, труд и жизнь он не знает, не ценит и знать не желает» [249] .
Валентинов пришел к заключению, что Ленин снискал себе хорошую репутацию среди крестьян благодаря новой экономической политике, принятой в 1921 г., результатом которой явилось быстрое повышение жизненного уровня. Валентинов вспоминает также, что сторож многоквартирного дома, в котором он жил, горько сокрушался о смерти Ленина: Ленин, мол, разрешил торговлю и вернул белый хлеб, картошку и сахар.
249
Валентинов Н. (Н. В. Вольский). Новая экономическая политика и кризис партии после смерти Ленина / Под ред. Дж. Беньяка и В. Бутенко. Stanford, 1971. С. 88.
«Не сделай этого Ленин, мы бы и по сей день стояли бы голодными в очередях» [250] .
Снова, как это произошло с декретом о земле, Ленин дал крестьянам именно то, в чем они нуждались.
Новая экономическая политика официально была провозглашена на Десятом съезде партии в марте 1921 г., состоявшемся в дни кронштадтского мятежа. Этот съезд знаменует собой рубеж в истории партии. Никогда еще личный авторитет Ленина не был столь высоким, ни разу с 1918 г. он не сталкивался со столь сильным сопротивлением оппозиции. Фракция, известная под названием «рабочая оппозиция», требовала большей самостоятельности для рабочих и профсоюзных лидеров. Оппозиционно настроенные делегаты резко протестовали против настойчивых призывов Ленина к централизму и строжайшей дисциплине в партийной организации. Новая экономическая политика была задумана в качестве сознательной попытки успокоить растущее недовольство крестьян, вылившееся в открытые волнения к осени 1920–1921 гг. Однако ни с «рабочей оппозицией», ни с теми членами партии, кто роптал против диктатуры ЦК, никакого компромисса быть не могло. Напротив, Ленин приложил все старания, чтобы провести на съезде резолюцию о единстве партии, которая запрещала фракциям выступать организованно со своими политическими платформами [251] .
250
Там же.
251
Daniels R. V. Conscience of the Revolution. P. 137–153.
Ленин добился того, что его прочное главенство над партией было официально санкционировано. Задачу руководства он усматривал в том, чтобы направлять партию по верному пути в предположительно долгий период новой экономической политики. Как глава иерархически построенной партийной организации, он твердо держал в своих руках звено исторической цепи, от которого зависело будущее Советского государства. Для своих последователей Ленин воплощал в себе уверенность в том, что Россия проложит дорогу к социализму.
Демонология была разработана советской агитацией и пропагандой значительно быстрее, нежели агиография: ей предстояло пройти длительный и сложный путь развития. Антитезе добра и зла, противопоставлению образов героев и негодяев суждено было по окончании гражданской войны приобрести еще большую остроту (хотя и не в наглядном изображении) по мере того, как набор заклятых врагов становился все более многочисленным и начинал включать в себя имена людей, находившихся все ближе к священному средоточию партии. Война велась против классовых врагов, меньшевиков, эсеров, иностранных интервентов, белогвардейцев и так далее, однако очень скоро среди врагов оказались партийные функционеры, профсоюзные руководители и мятежные моряки Кронштадта. Под конец, после смерти Ленина, сюда попали и члены Политбюро — сначала Троцкий, а затем, один за другим, старейшие соратники Ленина, ставшие жертвами беспощадной чистки 1930-х гг. По мере того как линия, разделяющая добро и зло, делалась все тоньше, а приписываемые врагам происки приобретали все больший размах, язык при их описании делался все более сильным, а для их изображения применялись все более густые, сочные краски.
Чем ниже спускались по кругам исчадия зла, тем лучезарнее представлялся облик небесного воинства — и прежде всего самого Ленина. Обожествление вождя происходило в рамках партийной мифологии. И партийная демонология, и партийная агиография приобрели полностью стандартизованный, устоявшийся характер только после того, как Сталин поставил всю страну под свой строгий контроль, однако процесс этот начался еще в годы гражданской войны и продолжался позднее: создавались образы мифических героев революционной России — рабочих, солдат, крестьян-бедняков, а идеализированной персонификацией партии выступал ее вождь и основатель. Авторитет Ленина, героические черты его личности, его значение в глазах мировой общественности сделали его незаменимой фигурой в структуре советской политики и коммунистической мифологии.
В 1922 г. Ленина постигла тяжелая болезнь, и разросшийся пропагандистский аппарат предпринял первые шаги для увековечения его влияния на умы: были учреждены первые институты ленинского культа.
4. Болезнь и бессмертие
С начала весны 1922 г. Ленина мучили — уже не впервые — бессонница и страшные головные боли. Для врачебного обследования были вызваны два известных специалиста. (Ленин не доверял русским врачам, когда дело касалось здоровья друзей и его собственного.) Один из профессоров, доктор Феликс Клемперер, высказал предположение, что болезненные симптомы могли быть следствием отравления свинцом, вызванного засевшими в теле больного пулями, после покушения в августе 1918 г. Коллега профессора Клемперера придерживался другого мнения; тем не менее, 23 апреля одна из двух пуль была удалена. Поставленный диагноз и хирургическое вмешательство, вероятнее всего, были мерами, предпринятыми для того, чтобы успокоить Ленина, выражавшего нетерпеливое желание вернуться к работе [252] .
252
Ulam A. The Bolsheviks. New York, 1965. P. 553.
Ленин провел ночь в больнице. В истории болезни было записано:
«Со стороны нервной системы — общая нервозность, иногда плохой сон, головные боли. Специалистами констатирована неврастения на почве переутомления» [253] .
26 мая того же года Ленин перенес удар, приведший к частичному параличу и нарушению речи. Первоначально врачи находили желудочное недомогание, причиненное съеденной накануне рыбой, однако никто больше из домашних не заболел, а наблюдавшиеся у пациента отклонения указывали на худшее. До конца сентября самочувствие Ленина оставалось неважным, но он решительно отказывался прекратить работу. 2 октября он приступил к регулярному исполнению своих обязанностей в Кремле, сразу же взвалив на себя всю нагрузку [254] . В середине и конце декабря последовала еще серия ударов, и состояние Ленина резко ухудшилось. Он уже не сумел оправиться настолько, чтобы вернуться к работе. Последний год жизни Ленин провел в прекрасном имении в деревне Горки, примерно в тридцати километрах от Москвы. В январе Ленин написал ряд статей, две из них были тогда же опубликованы [255] . Написание их было сопряжено с определенными трудностями и стоило немалых усилий. Ленин не мог держать в руках перо, однако он не был привычен к диктовке и испытывал неловкость, видя перед собой стенографистку, ожидавшую от него окончания очередной фразы. Иногда Ленин предпочитал диктовать по телефону стенографистке в наушниках, находившейся в соседней комнате [256] . Диктовать Ленину разрешалось ежедневно, но очень недолго. Умственное напряжение заметно его изнуряло. Головные боли были чудовищными, и ко лбу у него постоянно был приложен холодный компресс.
253
Розанов В. H. Записки врача // Воспоминания о Ленине. Т. 2. М., 1957. С. 342.
254
Ulam A. The Bolsheviks. New York, 1965. P. 555.
255
«Страничкв из дневника» написана 5 января; «О кооперации» — 4–6 января; «О нашей революции» — 16–17 января; «Как нам реорганизовать Рабкрин» — 23 января; «Лучше меньше, да лучше» — 6 февраля.
256
Фотиева Л. А. Из жизни В. И. Ленина. М., 1967. С. 279.
9 марта 1923 г. Ленина поразил сильнейший удар. Правая сторона тела оказалась полностью парализованной, отнялась и речь. Надолго выведенный из строя, Ленин оставался в Горках, где за ним ухаживали жена и его младшая сестра, Мария Ильинична Ульянова. Артериосклероз продолжал развиваться, и шансы на выздоровление были невелики [257] . Ленин боролся с недугом. С мучительными усилиями он добился улучшения речи, и к сентябрю мог передвигаться с помощью палки. Однако состояние его внушало опасения.
257
Розанов пишет, что в состоянии больного наблюдалось небольшое улучшение: «Так что против всякой врачебной логики у меня невольно закрадывалась мысль: а вдруг все наладится, и Владимир Ильич, хоть и не в полном объеме, а станет все-таки работником» (Записки. С. 345; курсив наш).
После резкого ухудшения здоровья Ленина в марте 1923 г. его соратники по Политбюро готовы были расточать потоки непомерной лести, однако до этого времени, по мнению самого Ленина, их отношение к нему было явно пренебрежительным. 24 декабря 1922 г. врачи, с согласия Сталина, Каменева и Бухарина, установили для Ленина следующий режим:
«1) Владимиру Ильичу предоставляется право диктовать ежедневно 5–10 минут, но это не должно носить характера переписки, и на эти записки Владимир Ильич не должен ждать ответа. Свидания запрещаются.
2) Ни друзья, ни домашние не должны сообщать Владимиру Ильичу ничего из политической жизни, чтобы этим не давать материала для размышлений и волнений» [258] . Секретарь Ленина вспоминает, что «у Владимира Ильича создалось впечатление, что не врачи дают указания Центральному Комитету, а Центральный Комитет дал инструкции врачам» [259] .
258
Цит по: Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 45. С. 710.
259
Там же. С. 485.
В особенности досаждали Ленину политические и личные разногласия со Сталиным [260] . Сталин проявлял к болезни Ленина большой интерес и даже читал соответствующую медицинскую литературу. В конце 1922 г. он пришел к выводу, что болезнь Ленина неизлечима, и в разговорах с товарищами предсказал ему скорый конец («Ленину капут»). Эти слова дошли до сестры Ленина Анны, которая сочла их возмутительными. Сделались известны они и Ленину. «Я еще не умер, — передают его ответную реплику, — а они, со Сталиным во главе, меня уже похоронили» [261] .
260
Об отношениях Ленина со Сталиным см.: Lev/in М. Lenin's Last Struggle; Ulam A. The Bolsheviks.
261
Валентинов H. (H. В. Вольский). Новая экономическая политика и кризис партии после смерти Ленина. С. 185–187. Далее — Валентинов. НЭП.