Ленин. Эмиграция и Россия
Шрифт:
Тысячи молодых девушек в красных шапочках... Больше часа дробный топот рабочих батальонов оглашает улицы Копенгагена, и наконец весь кортеж вступает в большой пригородный парк Зондермаркен. Здесь демонстрантов уже ожидает громадная толпа. Все смешивается и сливается в исполинское море голов. Народу не меньше ста тысяч...” [79]
Деловая работа конгресса начинается на следующий день. Но сосредоточивается она не на пленарных заседаниях, а в комиссиях. Здесь развертывается борьба мнений. Здесь определяется характер принимаемых решений.
“Я заметил,- пишет И. Майский, присутствовавший на конгрессе от русской прессы,- что все более активные люди
Вместе с Луначарским, выступающим под именем Воинова, Ленин представляет Россию в кооперативной комиссии. Ведь вопрос о кооперации - один из существеннейших в борьбе за укрепление сил международного пролетариата. Оппортунисты между тем выдвинули тезис “нейтральности” кооперативов. Тезис ошибочный, вредный.
Нелегко Ленину отстаивать здесь собственную позицию, ибо трудное положение на конгрессе у русских социал-демократов. Трудное главным образом потому, что в России только что подавили революцию, что тысячи революционеров там казнены, сосланы на каторгу, брошены в тюрьмы, что партия ушла в подполье, а обессилевшие профсоюзы находятся на полулегальном положении.
А тут еще удар, нанесенный в спину. В центральном органе германской социал-демократии - газете “Форвертс” 28 августа, в день открытия конгресса, появляется статья о положении дел в РСДРП. Она носит подзаголовок: “От нашего русского корреспондента”. И хотя статья анонимна, Ленин сразу же определяет: автор - Троцкий.
Ленин и Плеханов, еще до конгресса объединившие свои усилия в борьбе против ликвидаторов, а также представитель Социал-демократии Королевства Польского и Литвы А. Барский пишут гневное письмо. Оно адресовано правлению социал-демократической партии Германии: “В разгар работы Международного конгресса, на котором все охвачены стремлением сохранять социалистическое единство, со всею осторожностью обсуждать внутренние споры партий в отдельных странах, по возможности избегать вмешательства в эти споры, пропагандировать силу, величие и моральный престиж социал-демократии во всех странах, в это самое время в Центральном органе Германской партии вдруг появляется без какого-либо повода, без всякой видимой надобности статья с невероятными нападками на русскую социал-демократию” [81].
Ленин, Плеханов и Барский с возмущением указывают на то, что автор беззастенчиво критикует все социал-демократическое движение России, что он стремится представить перед заграницей в самых мрачных красках упадок, бессилие и разложение социал-демократии в России. В анонимной статье раскритикованы все без исключения фракции и направления в РСДРП, содержатся грубые нападки на Центральный Комитет и центральный орган партии.
Анонимный автор, подчеркивают Ленин, Плеханов и Барский, стремился своей статьей повредить интересам социал-демократического движения России. И, опубликовав эту статью, центральный орган германской социал-демократии нарушил свой интернациональный долг.
Однако Ленин не отступает перед трудностями, отстаивая революционные взгляды на кооперативное движение. Оно должно быть подчинено задачам борьбы за социализм.
Владимир Ильич вносит в комиссию собственный проект резолюции. В нем утверждается, что “пролетарские кооперативы получают все более важное значение в массовой экономической и политической борьбе,
Ленин знает, что при сложившемся в комиссии соотношении сил его резолюция не имеет шансов быть принятой. Но он не намерен сдаваться без боя. Он стремится привлечь на свою сторону колеблющихся, вырвать уступки у оппортунистов. И пристально следит поэтому за ходом прений, находит у противника слабое место и, открыв его, стремительно бьет по нему. Бьет не только сам, но и с помощью друзей, единомышленников, к которым то и дело летят через зал его маленькие записки.
Ленин поддерживает с ними самый тесный контакт. Убеждает выступить то Розу Люксембург, то голландца Флоренциуса Вибо, то немецкого социал-демократа Эммануила Вурма.
– Он губит партию!
– негодует Дан после одного из дебатов.
– Как же это так, что все бессильны против одного?
– возражают лидеру меньшевиков.
– Да потому,- со злобой и раздражением отвечает тот,- что нет больше такого человека, который все двадцать четыре часа в сутки был бы занят революцией, у которого не было бы других мыслей, кроме мысли о революции, и который даже во сне видит только революцию. Подите-ка справьтесь с таким!
Ожесточенная борьба вокруг вопроса о кооперации - одного из основных на Копенгагенском конгрессе - завершается в конечном счете принятием резолюции, которой доволен Ленин. “...Мы должны сказать,- не скрывая ни от себя, ни от рабочих недостатков резолюции,- говорит он,- что Интернационал дал правильное в основных чертах определение задач пролетарских кооперативов” [83].
Повсюду идет гонка вооружений. С каждым днем растет угроза мировой войны. И конгресс рассматривает меры борьбы с милитаризмом. Он принимает антивоенную резолюцию. В ней - те же поправки, которые вошли уже в аналогичную резолюцию Штутгартского конгресса. Вновь подтверждается: рабочий класс и его представители в парламентах не должны допускать войны, но, если она все же вспыхнет, использовать все возможности для ее прекращения, и прежде всего вызванный войной экономический и политический кризис для свержения капиталистического строя.
Кажется, Ленин не покидает дворца, где работает Международный социалистический конгресс. И все же выкраивает время, чтобы побывать в Королевской публичной библиотеке. Днем, в перерыве между заседаниями, он заходит туда. Перед ним стопки книг о Дании.
Давно уже интересуется Ленин этой страной. Еще в 1908 году в сборнике “Текущая жизнь” опубликовал он двенадцатую, последнюю главу своей изданной ранее работы “Аграрный вопрос и “критики Маркса””. Эту главу Ленин посвятил земледельческим отношениям и порядкам в Дании, представляющим, как признал он, “особенно много интереса для экономиста” [84]. Проанализированные им статистические данные позволили прийти тогда к заключению, что и эта “идеальная” с точки зрения противников марксизма страна сконцентрировала в себе характернейшие черты капиталистического аграрного строя.