Ленинградский проспект, Засыпушка № 5
Шрифт:
– Не придирайся. Я так сказал, - он ее уже на "ты" назвал.
– Хорошо. Мы подумаем.
Тамара всю ночь не спала, думала: что такое счастье? В чем оно? Для кого? С кем? Ничего не смогла придумать. На работу пошла злая. Теперь он на нее смотреть не захочет, раз она такая дура.
Перед концом работы звонит Бела:
– Жду тебя у горкома.
– У меня голова что-то болит.
– Не валяй дурака. Мы же договорились, - поет Белка в телефон, - а он симпатичный...
Тамара
– Все в сборе. Какие будут предложения?
Тощая девица в очках из проектного института начала тянуть резину как лучше диспут провести, как выступления заранее подготовить. Морока страшная. Алик все это слушает, кивает.
Тамара не выдержала, что он кивает, вскочила:
– Ничего у нас так не выйдет.
– Что не выйдет?
– и смотрит на нее.
– Не будут искренне отвечать на такой вопрос: в чем же счастье?
– Как так не будут?
– А сам смотрит, словно впервые ее увидел.
Тамара чувствует, что ее несет и она уже не может остановиться.
– Хорошо. Тогда ты скажи: в чем твое счастье? Можешь сказать?
– Могу.
– Ну говори. Жду.
Он брови нахмурил, говорит:
– Сначала я думал, что счастье в общественной работе. Чтобы для людей работать, для молодежи. Ну вот, сейчас я работаю, а счастья особого нет, и виновато так улыбнулся, чтобы она его пожалела, значит.
– Ты сможешь так с трибуны сказать? Перед всем коллективом?
Он даже покраснел:
– Пожалуй, нет.
– Вот видишь. И другие так. Будут говорить по бумажке. Читать заранее приготовленные ответы.
– Что же делать?
– Тамара правильно говорит!
– это Бела закричала, подруга верная.
Девица институтская губы поджала:
– Критиковать легко. Вы можете предложить что-нибудь конкретнее?
– Надо, чтобы всем было весело. И от души. Вот мы в Ангарске проводили вечер "Учись танцевать красиво". Конкурс на лучший танец. Веселая лотерея.
Алик загорелся:
– Ты можешь показать, как надо танцевать красиво?
– Я пять современных танцев знаю, - и скромненько так кофточку теребит.
– И два старинных.
– Тогда по рукам. Раз ты предложила, бюро назначает тебя ответственной за этот вечер. Послезавтра представишь план мероприятий. Голосую. Кто "за"? Значит, решено единогласно. Приходи завтра в обед. Поедем деньги на лотерею собирать.
Они пришли домой, а их из гостиницы выселяют. Тамара совсем замоталась, пока засыпушку покупала, пока вещи переносили, пока обои наклеили. Алик звонит ей на работу.
– Почему вчера не пришла? Или комсомольское поручение для тебя не закон?
– Ой, Алик,
Он разрешил:
– Ладно. Приходи. Только поскорее.
У нее аж дух захватило, когда он рванул с места и понесся по Ленинградскому проспекту, потом, вспугивая кур, по Базарной площади. Проехали мимо проектного института - прямо за город.
– Вон проектный!
– крикнула она, но он даже не посмотрел, прибавил газу.
Они мчались, оставляя за собой пыль и треск. Тамара вцепилась в борта коляски и смеялась, смеялась наперекор ветру.
Он сидел злой и смотрел прямо на шоссе, которое вонзалось в тайгу. Перед этим Тамара сказала:
– Как же я тут сяду? Я упаду.
– А ты держись за меня. Со мной не упадешь.
– Я лучше в коляску.
– Садись сзади. За меня будешь держаться.
– Здесь лучше.
Она все-таки села в коляску, и тогда он рванул так, что она заойкала от страха.
Алик сбросил газ. Мотоцикл прокатился, вздрагивая на неровностях шоссе, и встал. Он посмотрел на нее гневно и сказал:
– Вот увезу на край света.
– А бензина хватит?
– сказала она и засмеялась.
– Тогда едем в проектный, - сказал он и развернул мотоцикл.
Всем, конечно, ясно, почему он выбрал проектный институт в первую очередь. Там же та, тощая, в очках. Она, говорят, кандидат геологических наук. Перед такой наукой ему ни за что не устоять.
– Где Мария Исааковна?
– спрашивает. Это та, тощая, значит.
– К мужу в больницу ушла, - ответила секретарша.
Он ничуть не удивился, говорит:
– Передайте, что я был. Она в курсе.
Так. Одной девицей меньше. Будь счастлива, Мария Исааковна. Пусть будет у тебя много детей, один лучше другого. Люби своего мужа. И очки у нее симпатичные, очень к лицу идут, честное слово.
Тамара на всякий случай спросила:
– Много в городе комсомольцев?
– Около четырех тысяч.
– А кого больше - парней или девчат?
– Считай, пополам. А тебе зачем?
– и на нее посмотрел строго.
Они уже вышли из института и шагали к мотоциклу. Тамара забежала вперед.
– Я лучше тут сяду. Там трясет.
– И садится на заднее сиденье. Четыре тысячи пополам - значит, две тысячи комсомолок. Подумать - и то страшно. Ведь он с каждой познакомиться может, ведь он первый секретарь. Комсомолок две тысячи, а сколько еще несоюзных девчат? Вдруг он в несоюзную влюбится? Тамара обхватила Алика, прижалась - не отдам никому.
Приехали на рудник. Директор отвалил им пятнадцать рублей. В автобазе дали десятку, а в Госбанке только три рубля - экономию наводят.