Леннар. Тетралогия
Шрифт:
Впрочем, первые же опыты опрокинули все сомнения. Выделанные по методу Леннара и с помощью налаженного им оборудования кожи оказались такого изумительного качества, что семейство кожевенников немедленно поспешило закрыть рты. А ведь были голоса (в частности, тупоумного Бинго): дескать, что вы его слушаете, безродного пса, который только впустую переведет кожи и растратит драгоценное время? Это ж сколько убытку, а?!
За выделкой кож следовали кройка и пошив кожаной одежды, обуви, утвари, пошив и отделка поясов, ремней; теперь все предпочитали помалкивать. Ингер и его братья работали преимущественно на подхвате, основную работу выполнял Леннар. Время от времени на его лице появлялось какое-то почти
И вот в один прекрасный день Ингер, гордый тем, что он везет на ярмарку товар неслыханного качества, отправился в Ланкарнак на новой телеге, запряженной ослом в новой же, свежевыделанной кожаной упряжи. Конечно же в этот день он начисто забыл обо всех обидах и подозрениях, связанных с именем Леннара. Хотя как раз накануне добавился еще один, ТРЕТИЙ, повод.
4
— Что такое Язва Илдыза? — спросил Леннар. Вопрос был тем более внезапен, что задавший его, казалось бы, всецело поглощен едой. В семье Ингера не было принято говорить за столом.
Ингер поднял голову. Его нижняя челюсть работала вовсю, на скулах ходили широкие, упругие желваки
— Что? — с набитым ртом промямлил он. Кроме Леннара и Ингера за столом оставалась еще Инара, которая мелкими глотками допивала теплый фруктовый взвар. Именно она ответила на вопрос Леннара:
— Язва Илдыза… неужели ты ни разу не видел? Значит, все-таки есть земли, в которых нет этих… этих проклятых мест. Ну, Язв Илдыза много. Прежде всего — Проклятый лес, из оврага возле которого ты, Леннар, выполз. В окрестностях Ланкарнака, нашей столицы, есть еще две таких Язвы, а вообще, как говорят ученые люди, в землях Арламдора таких Язв семь или восемь. Язва Илдыза — запретное место, отмеченное красными вешками Храма. Строго-настрого воспрещается кому-либо ходить в те места. Я видела собственными глазами одно… не считая Проклятого леса, конечно. Это — огромный серый чертог, из которого сочится странный зеленоватый дым. Дым без запаха, но, видать, тлетворный, потому что близ Язвы не растут трава и деревья, а торчат лишь обугленные черные раскоряки, которые называют побегами тьмы.
— Не больно-то изобретательное название, — пробормотал Леннар, уставившись в грубо отшлифованную поверхность столешницы прямо перед собой. — Чудны дела ваши, боги…
— А ты ему еще про Поющие расщелины расскажи, раз он такой любопытный, — прожевав, наконец-то проклюнулся Ингер. — Раз уж ему потребно знать… Ой не к добру такое говорить! — посерьезнев, добавил он и осенил себя знаком Ааааму. — Ты бы попридержала язык, сестренка! А тебе, братец, уж коли надо знать, так пойди к весельчаку Лайбо! Он парень отчаянный, сказывают, вокруг Язвы Илдыза хаживал да в Проклятый лес налаживался сходить, еще когда малый был. Хорошо, отец его, Борм, разложил сынка на конюшне да выпорол хорошенько, чтоб впрок вложить для ума!.. Только не пошло на пользу: Лайбо, говорят, недавно таскался к Поющей расщелине и туда заглядывал, факелом тыкал да любопытствовал…
— И что?..
— А вот ты у него и спроси, раз так надо! — буркнул Ингер. — Ты куда, к Лайбо, что ли? Так надолго не пропадай, нам к завтрашнему, чтоб в город, готовиться надобно!
Весельчак Лайбо, которого Леннар нашел на окраине деревни, у ручья, сверкнул белыми зубами и хмыкнул:
— А тебе-то зачем? Ты, сказывают, сам из тех мест? Поди, нечистый,э? Ну шучу, шучу! Что мне тебя злить, ты, говорят, Ингера так оглоушил, что он до сих пор не очухался! Скажу, раз уж тебе интересно. А что, в твоих землях нет ни Язв, не Поющих расщелин?
— Не припомню что-то, — честно ответил Леннар. — Ну что, Лайбо, может, покажешь, что это за диковины такие? А то меня давно уже удивительными историями потчуют, вон на днях Бинго Бревно рассказал про какой-то «лепесток Ааааму», рухнувший с неба где-то у города Кастелла.
Лайбо, поблескивая своими небольшими, враз посерьезневшими глазами, смотрел на Леннара. Потом поправил на груди рубаху и ответил неспешно, важно:
— И это правда. Чудной ты, непонятный, чтоб меня!.. Зачем оно тебе?
— Нужно, раз спрашиваю.
Лайбо почесал в затылке, ероша без того всклокоченные светлые волосы, и наконец вымолвил:
— Ну вот что. До серого чертога, что в Язве Илдыза, не поеду, до него пару светов и целую темень ехать. Если тебе так уж хочется тварей Илдыза приманить, так лезь в Проклятый лес, он тут недалече. Да ты сам лучше меня про то знаешь!.. — прибавил он, понизив голос и чуть отстраняясь от этого чудаковатого, на взгляд Лайбо, типа. — Про «лепесток Ааааму» я и сам толком не знаю, где он находится, только доподлинно про него мужики на ярмарке в Ланкарнаке травили, а те, кто рассказывал, сильно привирать не будут. А вот Поющую расщелину, а по-нашему, стало быть… — тут Лайбо прибавил совсем уж неприличное прозвище, бытовавшее среди таких вот злоречивых деревенских мужиков, как он сам. — Вот Поющую расщелину посмотреть можно. Только пешком и задаром не пойду. Охота была пятки отбивать. Давай повозку и подавай вина кувшин, тогда поеду. Тут цельный переходехать, хорошо, если к ночи туда-сюда обернемся.
— Идет, — сказал Леннар.
— Тогда жду тебя у кривого дерева, что возле дороги в столицу. Да вино не забудь! — добавил весельчак Лайбо и умчался.
Ингер и его братья были в мастерской, старик Герлинн со своей старухой дремал после сытного обеда, так что Леннар беспрепятственно взял повозку и осла. Он уже выехал за ворота, когда его остановил голос Инары:
— Ты куда?
Леннар не ответил; впрочем, она и не стала вдаваться в дальнейшие расспросы, а просто села на край повозки и сказала:
— Я сама знаю. Я с тобой, можно?
— Ингер будет гневаться.
— А он так и так будет. Ну, после того что уже было, он не станет вымещать свою злобу на тебе. Да и добрый он, отходчивый. Поехали. Ведь ты — к Поющей расщелине?
Леннар окинул взглядом девушку, которую он сам назвал сестрой, и отметил, что она зачем-то надела лучшее свое платье, в котором по праздникам ходит в деревенскую храмовую башенку. На ее побледневшем лице особенно темными казалась большие бархатные глаза. Инара отлично чувствовала, что он смотрит, но не поднимала взгляда. Промолвила:
— Наверное, Лайбо тебя ждет, так?
— Ты догадливая.
— А ты… — Она вскинула глаза и, сведя брови, договорила: — А ты закрытый. Как дверь за пятью замками и дюжиной засовов. Не скажу — темный,но… Я не могу понять тебя.
— Да я сам не могу понять себя! — с хорошо сыгранной веселостью отозвался Леннар и хлестнул осла по налитому боку.
К Поющей расщелине они приехали, когда уже начало смеркаться. Небо посерело, подтаивающие желтые круги пролегли в его неизмеримой высоте. Лайбо непрестанно крутил головой, острил, суетился, пил вино и норовил ухватить Инару то за бок, то за бедро, а то и за грудь. Кончилось тем, что она врезала ему под дых, да так, что шутник сверзился с повозки и едва не свернул себе шею. Рука у Инары была тяжелая, как у ее отца и братьев. Леннар, правивший повозкой, не обернулся, а только хмыкнул.