Леопард охотится в темноте
Шрифт:
– Насколько сильно?
– Очень. Он весь в крови.
– Мы не можем останавливаться.
Крейг в отчаянии посмотрел вперед на бескрайнюю пустыню. Исчезли даже уродливые деревья. Пустыня была ровной и однообразной, от отраженных от солончаков лучей солнца небо казалось молочно-бледным, размывалась линия горизонта, невозможно было определить границу между небом и землей, не на чем было остановиться взгляду.
Крейг опустил взгляд и отчаянно закричал:
– Стоп!
Он застучал по крыше кабины изо всей силы. Сэлли-Энн мгновенно отреагировала и нажала на тормоз. Искалеченный «лендровер» занесло, и он остановился.
Причиной таких отчаянных действий Крейга был вполне невинный маленький комочек рыжеватого меха, не больше футбольного мяча. Он прыгал на непропорционально длинных задних ногах перед машиной, потом внезапно скрылся в земле.
– Заяц-прыгун! – крикнул Крейг. – Огромная колония, прямо перед нами.
– Кенгуровые крысы! – Сэлли-Энн выглянула из окна, не глуша двигатель, ожидая указаний Крейга.
Им повезло. Зайцы-прыгуны вели преимущественно ночной образ жизни, и увидеть даже одно животное днем на поверхности земли было большой редкостью. Только внимательно присмотревшись, Крейг смог определить размер колонии. Она состояла из десятков тысяч нор, вход в которые выглядел почти незаметным бугорком, но Крейг знал, что земля под ними была изрезана пересекавшимися норами на глубину не менее четырех футов.
Здесь мог провалиться даже всадник, не говоря уже о «лендровере». Крейг слышал рев приближавшегося грузовика, одна из очередей прошла так близко, что он инстинктивно пригнулся.
Поворачивай налево! – крикнул он. – Назад к солончаку.
Они поехали под прямым углом к их прежнему курсу, пулеметные очереди подгоняли их, Крейг слышал стоны Тимона даже несмотря на шум двигателя, но заставил себя не обращать на них внимания.
– Прохода нет! – крикнула Сэлли-Энн. Норы были видны буквально везде.
– Не отвлекайся.
Грузовик пошел наперерез и быстро приближался.
– Здесь! – облегченно крикнул Крейг. Как он и предполагал, колония закончилась недалеко от солончака, чтобы в норы не просачивалась соленая вода. Между солончаком и колонией оставался короткий перешеек, в который Крейг и направил Сэлли-Энн. Еще через пятьсот шагов они выехали на ровную, твердую поверхность. Сэлли-Энн разогнала «лендровер» до предела, пытаясь уйти от преследователей.
– Нет! – крикнул Крейг. – Поворачивай направо! Резко направо!
Она явно медлила.
– Делай, что говорят!
Она поняла его замысел и резко повернула рулевое колесо.
Грузовик немедленно повернул, чтобы перехватить их, отвернув от солончака и перешейка, отделявшего его от лабиринта нор. Он был настолько близко, что Крейг видел головы сидевших в кузове солдат, он даже разглядел бордовый берет с серебряной эмблемой, услышал кровожадные крики триумфально размахивавших автоматами солдат.
Очередь взметнула пыль в десяти футах перед «лендровером», и они въехали в стены пыли.
Крейг стрелял из автомата, чтобы отвлечь внимание водителя грузовика от земли.
– Господи, прошу тебя, пусть это случится, – молился он, заменяя рожок. И боги услышали его. Грузовик въехал на изрытый норами участок на полной скорости.
Он был похож на попавшего в ловчую яму слона. Земля разверзлась и поглотила его. Грузовик упал на борт, из кузова посыпались солдаты. Когда пыль осела, Крейг увидел, что грузовик наполовину ушел в землю. Вокруг валялись люди, некоторые пытались подняться на ноги, некоторые лежали там, где упали.
– Есть! – закричал Крейг. – Без бульдозера им не выбраться.
– Крейг! – крикнула Сэлли-Энн. – Тимону очень плохо. Сможешь ему помочь?
– Остановись на секунду.
Крейг спрыгнул с крыши и сел в кабину, Сэлли-Энн немедленно поехала дальше.
Тимон сполз с сиденья и прислонился головой к двери. Он потерял очки. Дыхание булькало в горле, а короткая форменная куртка на спине пропиталась кровью. Крейг осторожно выпрямил его и расстегнул куртку.
Он пришел в ужас. Пуля прошла через металл кабины, деформировалась в результате удара и превратилась в примитивный дум-дум. Она пробила в спине Тимона дыру размером с кофейную чашку. Выходного отверстия не было. Пуля осталась внутри.
Крейг достал из аптечки две упаковки бинтов, сорвал обертку и наложил повязку на рану, стараясь сделать ее по возможности тугой, что было весьма непросто в отчаянно подпрыгивавшей машине.
– Как он? – спросила Сэлли-Энн, на мгновение оторвав взгляд от земли впереди.
– Все будет в порядке, – сказал он громко, чтобы его услышал Тимон, а Сэлли-Энн покачала головой.
Тимон умирал. Ему оставалось жить еще час или два. Рана была смертельной. К тому же он мучился от удушающей жары в кабине.
– Я не могу дышать, – прошептал Тимон, ловя ртом воздух.
Крейг надеялся, что он потерял сознание, но увидел, как Тимон смотрит на него. Он кулаком выбил боковое стекло над головой раненого, чтобы ему было легче дышать.
– Очки, – прошептал Тимон, – Я ничего не вижу.
Крейг нашел очки на полу между сиденьями и надел их Тимону, заведя дужки за уши.
– Спасибо, мистер Меллоу. – Тимон попытался улыбнуться. – Похоже, мне не удастся уехать с вами.
Крейг поразился тому, как сильно он сожалеет об этом. Он крепко сжал плечо Тимона, надеясь, что физический контакт хоть немного успокоит его.
– Грузовик? – спросил Тимон.
– Выведен из строя.
– Отлично, сэр.
Не успел он это сказать, как в кабине запахло горящим маслом и резиной.
– Горим! – крикнула Сэлли-Энн, и Крейг мгновенно развернулся на сиденье.
Горел нос «лендровера». Раскаленный докрасна металл поврежденного подшипника поджег смазку и шину переднего колеса. Почти мгновенно подшипник заело окончательно, и машина, несмотря на завывание двигателя, медленно остановилась. Сцепление выгорело, и из-под машины повалил дым.