Лепестки фиалки
Шрифт:
– Это должно сравнять шансы, – улыбнувшись, сказала Дафна, увидев, как тезка надавала оплеух ее сыну.
Вайолет улыбнулась и зевнула.
– Устала, мама?
– Немного. – Вайолет не любила признаваться в подобном – ее дети сразу начинали тревожиться. Они, казалось, не понимали, что семидесятипятилетняя женщина может любить поспать по той же причине, по которой любила это всю жизнь.
Однако Дафна не
– Ты правда счастлива, мама?
– Конечно, – с удивлением взглянула на дочь Вайолет. – А почему ты спрашиваешь?
– Ну просто… ты же одна.
Вайолет рассмеялась:
– Едва ли.
– Ты знаешь о чем я. Папы нет уже почти сорок лет, а ты никогда…
Развеселившись, Вайолет ждала, пока дочь закончит фразу. Когда стало понятно, что Дафна не может заставить себя это сделать, Вайолет пожалела ее и сказала:
– Ты пытаешься спросить, были ли у меня любовники?
– Нет! – возмутилась Дафна, хотя Вайолет была уверена, что это ее интересовало.
– Вообще-то нет, – буднично сказала Вайолет. – Если хочешь знать.
– Видимо, да, – промямлила Дафна.
– Как-то не хотелось, – продолжила Вайолет.
– Никогда?
Вайолет пожала плечами:
– Я не давала никаких обетов или чего-то такого же официального. Думаю, если бы подвернулась возможность и появился особенный мужчина, я могла бы…
– Выйти за него замуж, – закончила за нее Дафна.
Вайолет искоса взглянула на дочь:
– Ты такая ханжа, Дафна.
У Дафны от удивления открылся рот. О, это было так весело!
– Ну ладно, – сказала Вайолет, снова ее пожалев: – Если бы я нашла особенного человека, я, возможно, вышла бы за него хотя бы для того, чтобы избавить тебя от потрясения внебрачной связи.
– Могу я напомнить, что это ты едва могла заставить себя поговорить со мной о вопросах брачной постели перед моей свадьбой?
Вайолет лишь отмахнулась:
– Уверяю тебя, я давно уже избавилась от подобной неловкости. Вот когда Гиацинта…
– И знать не желаю, – решительно отрезала Дафна.
– Да уж, может, и не стоит рассказывать, – согласилась Вайолет. – У Гиацинты не бывает ничего обычного.
Дафна промолчала, поэтому Вайолет взяла дочь за руку.
– Да, Дафна, – искренне сказала она, –
– Не могу представить, чтобы Саймон…
– Я тоже не могла себе такого представить, – отрезала Вайолет, – но это все равно произошло. Я думала, что умру от душевной боли.
Дафна сглотнула.
– Но не умерла. И ты не умрешь. Правда в том, что рано или поздно действительно становится легче. И ты начинаешь думать, что, возможно, сможешь найти счастье с кем-то другим.
– Франческа нашла, – пробормотала Дафна.
– Верно. – Вайолет на мгновение закрыла глаза, вспоминая, как сильно волновалась за третью дочь во время нескольких лет ее вдовства. Она была ужасно одинока, в общем-то не отвергая семью, но и не обращаясь к ним за поддержкой. И в отличие от Вайолет, у нее не было детей, чтобы помочь ей вновь найти силы жить.
– Она живое доказательство того, что можно быть счастливой дважды, – сказала Вайолет, – с двумя разными возлюбленными. Но, знаешь, она ведь счастлива с Майклом не так, как это было с Джоном. Я бы не смогла поставить одно счастье выше другого, такие вещи невозможно сравнить. Просто она счастлива по-другому.
Она посмотрела вдаль. Ее всегда тянуло пофилософствовать, когда она следила за горизонтом.
– Я не ждала абсолютно такого же счастья, которое познала с твоим отцом, но меньшее меня бы не устроило. И я его не встретила.
Она повернулась к Дафне и взяла дочь за руку.
– И, как оказалось, мне это было и не нужно.
– Ах, мама, – сказала Дафна со слезами на глазах.
– Жить без твоего отца не всегда было просто, – сказала Вайолет, – но это во все времена того стоило.
Всегда.
~ К О Н Е Ц ~
[1] To be caught red-handed – дословно «быть пойманным с красными руками», но у Вайолет они были фиолетовыми (purple-handed) из-за черники. (Здесь и далее прим. пер.)
[2] По аналогии с «блюдом дня» – «подарок дня» (фр.).
[3] На самом деле тут игра слов: flour – мука; flower – цветок. Но красивое предложение с ними не строилось, пришлось подключать фантазию.
[4] В ирландском фольклоре духи, которые безумно и зловеще вопя, предвещают смерть.
[5] Приблизительно 2,3 кг.