Лепестки камелии
Шрифт:
Ли рванул на мне кожаную куртку, шнурок с хрустальным флаконом вдруг оказался прямо перед моими глазами. Ли не видел его, Ли ничего не знал.
Он не предал меня, он не предал, не предал, господи, что я теперь буду делать, что мне делать?!
И когда грудь сдавило так, словно на неё уже положили могильный камень, Ли толкнул мне в рот чашу с чем-то горько-мятным. Я глотнула, чуть не захлебнулась — и боль мгновенно отпустила.
— Всё хорошо, — шептал мне на ухо Ли. — Всё хорошо.
Нет. Не хорошо. И уже никогда не будет.
В лекарстве оказалось снотворное — я проспала всю ночь и половину следующего дня.
А когда проснулась, во дворце царила страшная суматоха. Метались слуги, куда-то бежали стражники… Понимаете, они же здесь в присутствии императора вздохнуть боятся, сидят строго по линеечке и ходят по двору арестантскими группами не ускоряя шаг. А тут…
Я, всё ещё в одежде кочевников, кое-как по стене доплелась до зала аудиенций, где обнаружился Ли, наёмники в чёрном — на коленях там, где я привыкла видеть министров. И шаман Угэдэй в кандалах.
Алим тоже здесь был. И тоже в кандалах.
Я как раз доползла до трона, когда Ли обнажил меч и приготовился снести сыну хана голову.
Я понятия не имела, что происходит, но смертей уже было достаточно. К тому же, разве жизнь ценного заложника теперь так мало значит для империи? И почему, интересно, Ли тут командует?
Последняя мысль удивила сильнее всего — даже не сама она, а моя реакция: немедленная ярость. Когда это я умудрилась настолько крепко полюбить власть?
— Не смей.
Надо же, даже голос сделался как у королевы Рё-Ка. Что это со мной?
Ли обернулся — и немедленно убрал меч, а потом встал на колени. Да что там, весь зал, кроме Угэдэя с Алимом, пал ниц.
Я поражённо смотрела на них.
— Что происходит?
Голос приходилось напрягать, чтобы не казаться ещё одной куколкой на троне. Зачем я вообще на него залезла?
Ответил Ли:
— Ваше Величество, мой император… Войска Великого хана осадили столицу.
— Что?
Я поражённо взглянула на Алима. Тот еле заметно пожал плечами. Зато шаман буквально сиял.
— Очень скоро он будет здесь, маленькая самозванка. Умеют ли плясать женщины твоей страны? Мой господин любит… — продолжить он не смог, ему, как и мне вчера, ударом заткнули рот. Правда куда эффективнее, потому что говорить он в отличие от меня какое-то время не смог.
Зато его слова отлично придали мне сил. Лучше всяких лекарств.
Я слезла с трона и, спотыкаясь, подтащилась к кашляющему от смеха шаману. Ли дёрнулся было подхватить меня, но почему-то не стал. Я не обратила на него внимания.
— Какие ещё войска и откуда они взялись?
Шаман расхохотался мне в лицо.
— Магия, Ваше Величество, — тихо ответил за него Ли. — Они использовали гибель его армии, — он кивнул на Алима, — как отвлекающий манёвр. Их колдуны смогли укрыть от наших глаз целую армию. А также узнать тайные тропы.
Полагаю, желание королевы Рё-Ка уничтожить империю бывшего мужа к чёртовой матери сыграло здесь не последнюю роль.
— А этот, значит, шпионил? — Я снова посмотрела на хохочущего шамана.
— Да, государь.
Мне физически было неприятно, когда Ли меня величал. Но сейчас с этим ничего было не поделать.
— Убей его, — приказала я, кивнув на Угэдэя.
Смех шамана ещё не стих, а его голова уже отделилась от тела и покатилась по золотому ковру.
Ли вопросительно посмотрел на Алима.
— А его не трогать, — приказала я. — Ли, отведи меня на стену… Или куда-нибудь, где можно это увидеть. Я хочу посмотреть на их армию.
— Ваше Величество, это опасно…
— Отведи.
— Да, государь.
Мне всё ещё было плохо, к тому же из-за дыма не видно ни черта. На город будто облако опустилось, только оно вдобавок пылало. А где-то там, за ним, деловито сновали туда-сюда люди.
Ничего интересного. Не поднимайся звук так хорошо на высоту башни, куда привёл меня Ли, пожалуй, было бы даже не страшно. Но я слышала и крики, и плач, казавшийся мне детским, и… Воображение у меня хорошее.
— Мы в дерьме, — констатировала я, глядя на всё это.
— Да, госпожа, — очень тихо откликнулся Ли. — Но я смогу вас вывести. Все решат, что принц погиб во время осады, прошу вас, только позвольте мне…
Я сжала хрустальный флакон.
— Никто ничего не решит, Ли. Я выделяюсь, на меня будут охотиться до конца жизни. Великому хану всё известно, как я понимаю?
— Да, госпожа.
— Ну что ж…
Я закрыла на мгновение глаза и подумала, что дыма и огня уже и так много. Хуже не станет, если сделаю его ещё больше.
И последней мыслью перед обмороком стала внезапная догадка: милосердные кирины никогда не предлагают отнять чью-то жизнь просто так. Они духи этой земли, они защищают её. Мальчишка всё знал, поэтому сам предложил мне эту силу.
Даже духи здесь не могут не интриговать.
Башня задрожала — я вцепилась в перила балкона, как утопающий в соломинку, когда из-под танцующей, содрогающейся земли, как черви, вылезли драконы. Они оказались огромны, абсолютно не напоминали крылатых ящериц, как привыкли их рисовать у нас. У них были огромные человеческие лица и человеческие же глаза. Я помню, что видела в них своё отражение, когда прошептала приказ. Они никак не могли его услышать среди криков, треска пламени и стона земли.