Лепестки на ветру
Шрифт:
Он гордо распахнул передо мной дверь, награждая привилегией стать первой девушкой, проехавшейся в его первом кадиллаке.
Это был безумный день. Мы проехали от Центрального парка до самого Гарлема, по мосту Джорджа Вашингтона и назад. Шел дождь, но мне было все равно. В машине было тепло и уютно.
Джулиан опять начал:
— Кэти… неужели ты никогда меня не полюбишь? — Это был вопрос, который он задавал мне в той или иной форме несколько раз в день. Я едва сдерживалась, чтобы не рассказать ему о своей помолвке с Полом, это бы положило конец
— Это все потому, что ты еще девушка, так ведь? Я буду так нежен, так ласков, Кэти… пожалуйста, дай мне шанс.
— Господи, Джулиан, неужели ты только об этом и думаешь?
— Да! — выдохнул он. — Именно так, черт подери! Мне осточертела игра, в которую ты со мной играешь! — Он направил машину в самый поток. — Ты динамистка! Ты заводишь меня, пока мы танцуем, а потом посылаешь!
— Отвези меня домой, Джулиан! Я нахожу подобные беседы отвратительными!
— Ага! Именно туда я тебя и отвезу! — бросил он, а я сжалась около дверцы, которую он запер. Он кинул на меня яростный взгляд и нажал на газ. Мы мчались по мокрым от дождя улицам, время от времени он посматривал на меня, — наблюдая, как мне нравится эта ужасная поездка! Потом он безумно расхохотался и так резко затормозил, что меня бросило вперед, я ударилась лбом о ветровое стекло. Из раны полилась кровь. Он схватил у меня с колен сумочку, распахнул дверцу и вышвырнул меня под проливной дождь!
— Иди ко всем чертям, Кэтрин Дал! — выкрикнул он, а я стояла под дождем, не желая ни о чем его просить. Карманы моего пальто были пусты. Денег не было. — Ты первый и последний раз ездила в моей машине. Надеюсь, ты доберешься до дома! — Он одарил меня злобной улыбкой. — Добирайся до дома, как знаешь, благочестивая недотрога! Если, конечно, сумеешь!
И он уехал, оставив меня на углу под дождем в Бруклине, где я никогда не бывала. У меня не было ни цента. Я не могла позвонить или поехать на подземке, а дождь лил все сильней. Мое легкое пальто промокло насквозь. Я знала, что это опасный район, где может случиться что угодно, и он оставил меня здесь, хотя поклялся заботиться обо мне.
Я пошла вперед, не понимая, где юг, где север, но тут я увидела такси и остановила его. Я нервно смотрела на счетчик, который отсчитывал километры и доллары. Будь ты проклят, Джулиан, за то, что завез меня так далеко! Наконец мы подъехали к моему дому за пятнадцать долларов!
— Как это с собой нет денег? — завопил таксист. — Тогда поехали в полицию!
Мы никак не могли договориться, я все пыталась объяснить, что не могу ему заплатить, если он не даст мне подняться за деньгами, а счетчик все стучал. Наконец он согласился.
— Только поторопись, птичка, если через пять минут тебя не будет, пеняй на себя!
Лиса, за которой несется свора гончих, бежит медлен-нее. Лифт еле тащился наверх и все время скрипел Каждый раз, входя в него, я боялась, что он застрянет, я окажусь в ловушке. Наконец двери открылись, и бросилась по коридору к своей квартире, моля Бога, чтобы Эйприл или Иоланда оказались дома. У этого психа Джулиана осталась моя сумочка, а в ней ключ.
— Спокойно, — раздался голос Иоланды. — Я иду. кто там?
— Кэти! Скорее, у меня внизу такси с включенным счетчиком.
— Если ты думаешь, что платить буду я, лучше и не мечтай об этом, — сказала она, распахивая дверь.
На ней было только нейлоновое белье, а ее только что помытые волосы были обернуты полотенцем.
— У тебя такой вид, будто тебя только что выбросило на берег, — заметила она.
Но мне было не до Иоланды. Я отпихнула ее в сторону и побежала к месту, где я хранила деньга на экстренный случай. И тут у меня упало сердце. Ключ от потайного ящич-ка был в сумке у Джулиана, если только он ее не выкинул.
— Йолли, пожалуйста, одолжи мне пятнадцать долла— ров и доллар на чай.
Она пристально на меня посмотрела, размотала полотенце и принялась расчесывать волосы.
— А что мне будет за эту маленькую услугу?
— Я дам тебе, что захочешь, только, пожалуйста, одолжи мне денег.
— Ну хорошо, только не забудь о своем обещании. — Она достала из пачки купюр двадцатку. — Дай таксисту пятерку, это его утешит. Так значит все, что я захочу?
Я кивнула и помчалась вниз.
Получив двадцатку, таксист повеселел и приложил руку к козырьку.
— До встречи, птичка! Чтоб он провалился!
Я так промерзла, что тут же стала наливать ванну, правда, отмыв сначала грязь после Йолли.
У меня еще не высохли волосы, но я уже одевалась, чтобы идти к Джулиану и требовать назад свою сумочку, и тут мне преградила дорогу Йолли.
— Послушай, Кэти… Надеюсь, ты сдержишь слово: все, что я пожелаю, так ведь?
— Так, — сказала я с отвращением. — Чего ты хочешь? Она улыбнулась и картинно оперлась о стену.
— Твой брат… Я хочу, чтобы ты пригласила его на следующие выходные.
— Не будь дурой! Крис учится. Он не может приезжать, когда тебе захочется.
— Доставь его сюда, как хочешь. Скажи, что ты заболела, что он тебе необходим, но доставь его сюда. И можешь оставить двадцатку себе.
Я не могла сдержать враждебного взгляда.
— Нет! У меня есть деньги, чтобы тебе отдать… Я не хочу, чтобы Крис путался с такими, как ты!
Она все еще была в одном белье и, не глядя в зеркало, красила губы.
— Кэти, душка, твой обожаемый братец уже путается с такими, как я.
— Я тебе не верю! Ты не в его вкусе!
— Несет, — пропела она, и глаза ее сузились, пока она смотрела, как я одеваюсь. — Могу тебе сказать, куколка, нет таких парней, в чьем бы вкусе я не была, не исключая твоего брата и твоего дружка Джулиана.
— Ты лжешь! — крикнула я. — Крис до тебя и не дотронется, а что до Джулиана, то он пусть спит хоть с десятком таких шлюх, как ты.
Тут ее лицо залилось краской, она напряглась и пошла на меня, скрючив пальцы и выставив вперед ярко-красные ногти, которые скорее походили на когти.