Лепесток красной розы
Шрифт:
Родительница тепло улыбнулась подруге и оживилась, пропуская нас пройти вглубь квартиры. Она предупредила, что через несколько минут будут готовы кексы, так что рекомендовала помыть руки, присесть на диване, наслаждаясь обстановкой нашей скромной квартиры.
Еще с того момента, как сестра Аарена оказалась в нашей квартире, она была немного смущенной нашим приемлемым обитанием в этой квартирке. Конечно, особняк Фейном нельзя было сравнить ни в коем разе с простыми обоями, в каких-то частях пожелтевших от времени, старых досок, скрипящие под ногами каждый раз, бесценными и разнообразными предметами жития, как, например,
Рыжеволосая девушка обвела взглядом гостиную, заострив внимание на статуэтке со сломанными руками, как у богинь Древней Греции, выставленные на обозрение в музеях. При этом ни один мускул не дернулся, во взгляде не пронеслась неоновая строчка об отвращении к обстановке. Эффектная девушка, с вычерненными ресницами, придающие ей экстравагантность, спокойно присела на край дивана, продолжая разглядывать вещицу на комоде в углу комнату.
– Откуда у вас такая статуэтка?
– поинтересовалась Грейс, не отрываясь глазами, будто окутываясь в сети грациозности мраморной девушки, вверх которой был оголен.
Пожала плечами.
– Мама сказала, досталось от родственников. А что?
– Просто она так похожа на одну миниабстракцию из коллекции известного скульптора. Я недавно рассматривала журналы современных деятелей искусства прошлого века, такая стоит немало денег.
– Ого, ты во многих вещах разбираешься, Грейс, - без тени ехидства сказала, присаживаясь между ними.
– Я раньше бы не догадалась, что это поддельная вещица схожа с известными статуэтками.
– Просто зубрить надо, - хихикнула она, повернувшись к нам.
– А вообще мы к тебе для поддержания настроения.
– Точно, - оживилась Ким и подсела ко мне ближе.
– Я понимаю, что ты все еще не в восторге от всей этой…неразберихи, только мы не намерены тебя бросать. Ты же не собиралась сидеть целые выходные в одиночестве?
Облизнула пересохшие губы, заправив прядь волос за ухо.
– Все-таки собиралась, - подтвердила мой ответ за счет тишины шатенка.
– А ты с мамой разговаривала?
В тот день, после того как ко мне пришла Джонсон, я все же смогла подавить в себе адскую боль, не позволяющая довериться собственной матери и рассказала ей обо всем, что случилось ночью в конце октября. Не знаю, каких мне усилий хватило выдержать свои намерения, рассказать в мельчайших подробностях об Эрике Россе, обмолвившись, что он с самого детства был помолвлен на Лизи Бофорт. Даже сейчас я могу вспомнить картину моей жалостливой сцены с мамой, когда стараешься объясниться и попробовать через слова освободить свою душу от угнетения. Это помогало с одной стороны, с другой, я боялась реакции родного человека.
Но она смотрела холодно на эту ситуацию, я не смогла прочитать ее мыслей, как будто этот случай напомнил время ее молодости.
Я не стала расспрашивать или умолять о подробностях, так как сама носила ношу под сердцем. И просто давилась
А на следующий день облегчение окатило, стоило открыть глаза.
– Разговаривала.
Сейчас я чувствовала себя более увереннее, хоть и на моем лице читалось совсем другое.
– Супер. Ох, запах кексов не дает мне соображать четко…
– Вот и кексы, девочки!
– В комнату зашла женщина с убранными волосами на затылке в пучок и завязанным фартуком на поясе, неся в руках посыпанную сахарной пудрой выпечку.
– Не бойтесь брать, я все равно вторую партию еще делать собралась.
– Спасибо большое, - любезно поблагодарив ее, она тут же скрылась снова на кухне.
– У тебя хорошая мама, - вслух высказала мысль Фейн, оглядывая содержимое тарелки.
– Где я не была, везде эти мамочки только и умели угождать своему господству. Ставить правила, которые гость должен придерживаться. Твоя мама другая, такая же ухоженная, но домашняя.
– Да, с ней мне повезло. От одной мысли о мачехе Эрика у меня сердце замирает. Язык не поворачивается называть ее «мамой»! Не завидую я никому.
Ким посмеялась с набитым ртом, Грейс усмехнулась и все же взяла аккуратненький кексик в руки.
– Насчет всей заварухи, что устроил Росс, - серьезно уже высказалась она, откинув волосы на спину.
– Ты прости меня.
– За что мне тебя прощать?
– с трепетом спросила, приобнимая ее.
– Мне не за что на тебя обижаться или того хуже, таить злобу, Грейс. Ты же не виновата в том, что была там.
– Я виновата в том, что не пошла за тобой. Я так испугалась за тебя. В состоянии аффекта ты могла пострадать…
– Но я же цела…
– И все же. Прости меня, Ханна. Ты нуждалась в опоре, за которой смогла пойти и не оглядываться назад. Я не понимала тогда, что делать в данную минуту, так как вокруг началась такая суета. Эрик…
Она замолкла, понимая, что немного натянула резину.
– Что Эрик?
– не дыша выговорила едкое имя, твердя себе, что не должна была вообще ни о чем спрашивать.
– Он устроил погром в пиццерии. Ударил Аарена, наорал на Лизи, которая все пыталась за него уцепиться и увести в свое логово. Потом…он побежал за тобой.
– Вертя в руках кекс, она погрязла в своих мыслях, будто возвращаясь в то время для определения вещей, окружавшие ее в тот момент. Взгляд потускнел, стал стеклянным, никакие эмоции не сквозили в рамках обретения бездыханности. Ей было отвратительно присутствовать и видеть картину мировой премьеры в театре.
– Как же я ненавижу Лизи. Ее умение манипулировать людьми доводит порой до моральных жертв.
– Не будем о ней. Главное, ты здесь. Я так рада твоему присутствию здесь, со мной, с нами.
– Я сейчас расплачусь, девочки, - шмыгнув носом, Ким навалилась на нас сзади. Заставляя уголки губ дернуться. Странно. Еще вчера я могла ходить, как зомби, угрюмо поникнув голову, и смотрела бы на мир, как на злодея шуток, коварных виселиц, подзывающих своей пугающей тишиной.
– Ну-у, в последнее время Аарон плохо действует на тебя, - заприметив на горизонте подымающуюся атмосферу, решила немного задеть нашу страстную Джонсон.