Лера: первое прикосновение
Шрифт:
Пистон, недавно отслуживший в армии на должности водителя БТР, сорвал травинку и сел на обочину дороги. Пока Глыба и Валет осматривали содержание автолавки, он обдумывал план захвата первой попавшейся машины, на просёлочной дороге. Когда план полностью сложился в его голове, он поднялся и подошёл к фургону.
– Выпрыгивайте оттуда. Надо машину развернуть поперёк дороги. Сейчас все пугливые, могут не остановиться.
– Так мы можем доски с гвоздями на дороге положить. – Глыба показал Пистону ящик с гвоздями у дверей фургона.
– Ну и что ты потом с дырявыми колёсами будешь делать? Нам машина нужна, чтобы на заимку добраться и отлежаться там, пока не всё утихнет. И жратва не помешает.
Сообщники развернули грузовик поперёк дороги, поставили на ручник и вопросительно посмотрели на Пистона.
Тот одобрительно кивнул, немного подумал и сказал:
– Значица так. То, что мы так легко взяли автобус и автолавку говорит лишь о том, что нам повезло. Третий раз может и не повезти. Думаю, менты уже мчаться за нами. И, скорее всего, на этой дороге появится их УАЗик. Мы его захватывать не будем. Посмотрим из засады, что они будут делать. И тогда я решу. Поэтому бери свой обрез – Пистон кивнул Глыбе, – и давайте вон в тот лесок. А ты, Валет, проверь, сколько у тебя маслин в стволе осталось. Они думают, что мы рвёмся в деревню. Нас там будут искать. Ну что ж, флаг им в задницу и паровоз навстречу.
… Патрульный УАЗик появился у автолавки ровно через час. Полицейские с автоматами наперевес неуклюже окружили машину, проверили кабину, фургон, о чём-то посовещались, сдвинули грузовик к обочине, перегородили дорогу лентой, выставили охрану и умчались в деревню.
– Ну что, – Пистон обратился к Валету, – Сумеешь подкрасться незаметно и завалить его?
– Кого, мента?
– Нет, Глыбу! – Выругался Пистон. – Конечно мента.
– Даже не знаю, – трусливо заблеял Валет, – всё-таки мент. За такое пожизненное могут дать.
– Ты на пожизненное уже в городе настрелял. Второе пожизненное вряд ли дадут.
– Да нет! Там я на разборках стрелял. Можно сказать – защищался. Они ведь тоже в нас палили из всех стволов. И не моя вина, что я лучше стреляю.
– А Лом тоже в тебя стрелял, когда ты его в затылок пристрелил у стенки? Ведь именно из-за него случился весь сыр-бор. Сдали бы его Барину живым и сидели бы сейчас где-нибудь в малине с бабами, а не прятались по заимкам.
– Это был военнопленный. И ты слыхал сам его угрозы в наш адрес. Остался бы жив – неизвестно ещё сидели бы мы в малине или догнивали в яме. – Валет виновато опустил голову.
– Ладно, давай ствол. Сам управлюсь. Я ведь, вроде, не хуже тебя стреляю. – Пистон проверил ПМ, загнал патрон в патронник и пополз к автолавке.
… Алексей Матвеев после армии мчался в родной город с надеждой начать новую жизнь, используя приобретённую в армии профессию механика водителя БТР. Он живо представлял себя персонажем сериала «Дальнобойщики» и не раз прокручивал в голове остросюжетные сцены из фильма, в которых он бы запросто положил нескольких бандюганов, нападавших на фуры. И это были вполне обоснованные сюжеты.
Однажды в одной из горячих точек колонну техники, в которой находился и БТР Матвеева буквально разорвали в клочья боевые вертолёты. Десантники хотели покинуть БТР и рассредоточиться. Однако Алексей свалил БТР в кювет у дымящейся воронки, выключил двигатель и заорал:
– Замереть всем!
Десантники в бойницы наблюдали за тем, как вертолёты расстреливают ракетно-пулемётным огнём пытающихся скрыться технику и бойцов. Когда всё утихло, Матвеев, как ни в чём не бывало завёл двигатель, выехал на искорёженную дорогу и спросил командира десантников:
– Куда едем, командир?
БТР Матвеева оказался единственной неповреждённой машиной в которой выжил весь личный состав. С этого для все десантники, включая командиров обращались к нему не иначе, как Лёха-братан и выполняли все его прихоти вплоть до самого дембеля. Именно у десантуры Матвеев научился метко стрелять, метать штык-ножи и сапёрные лопатки, а также основам проведения локальных диверсионно-тактических операций.
Но вернувшись в родной город, Матвеев очень быстро понял, что его карьерно-должностной максиму – это охранник в супермаркете «сутки через двое» с регулярными вычетами из зарплаты за недостачу в торговом зале. Девчонки, которые обещали «обязательно дождаться его из армии», уже нянчили младенцев или находились в роддоме, а родители ежедневно интересовались, не нашёл ли он работу.
Алексей уже всерьёз подумывал о контрактной службе, когда однажды ему повстречался одноклассник Валентин Брызгин. Слово за слово, Валентин выяснил боевые качества товарища и предложил встретиться у «хорошего работодателя». Так Алексей попал в организованную преступную группировку отморозков, которую возглавлял Барин – один из четырёх наркобаронов города.
При первой встрече поджарый сухощавый Матвеев не произвёл должного впечатления на Барина и тот наградил его кличкой «Пистон». Однако, после первых же разборок с конкурентами, в которых Алексей на старенькой Хонде догнал вражеский БМВ, подрезал его и сбросил в кювет, Барин полностью изменил отношение к новичку и здоровался с ним лично. И погоняло Пистон звучала уже не снисходительно, а угрожающе.
Кроме того, все операции, в которых принимал участие Матвеев, на удивление стали проходить чётко и слаженно. Естественно, Барин принимал удачу на счёт личного гениального планирования. Однако ему было невдомёк, что именно Алексей вносил в планы едва заметные коррективы, приводившие к успеху. Матвеев понимал это и относился к удачам весьма настороженно.
– Если нам сегодня повезло, готовьтесь к завтрашнему провалу. – Любил повторять он сообщникам. – Удача изменяет постоянно, если её не лелеять.
И он лелеял свою удачу. Оберегал её, прислушивался к ней. И она постоянно отвечала ему взаимностью.
… И вот теперь, подползая к автолавке, в кабине которой полулежал полицейский и лопал чипсы из фургона, Матвеев услыхал ровную шум от двигателей двух внедорожников. Сквозь сумерки он увидел, как полицейский выпрыгнул из кабины, взял автомат наизготовку и поднял руку, останавливая внедорожники. Алексей улёгся поудобнее в засаде и достал пистолет. До полицейского было не более тридцати метров.