Лерка. Второе воплощение
Шрифт:
Женщина кивнула, отпуская девушку, которая тут же выпрямилась. Вот она точно человек. Чуть выше меня ростом, худенькая, с длинной рыжей косой и чуть раскосыми голубыми глазами. Симпатичная, в веснушках такая вся. Нос чуть красноват, губы искусаны и тоже красные, как и заплаканные глаза.
Женщина, как и мужчина, была невысокого роста, с широкими бёдрами и довольно внушительной грудью. Волосы, заплетённые не в одну, а в две косы, были хитро заправлены за пояс, на котором висел нож, больше смахивающий на небольшой меч. Цвет волос был каштановым, а глаза карими, нос крупным, губы полными. Мужчина имел бороду, волосы до плеч и небольшие, блестящие чернотой глаза.
У меня так и вертелось на языке назвать их гномами, но я немного стеснялась – вдруг это не так, обижу ещё.
– Всё в порядке, муж мой, – ответила женщина, то ли Ноли, то ли Рели. – Спасибо вам, добрые путники, за помощь в трудную минуту, да хранят вас боги.
Я подобрала сумку и протянула её девушке. По возрасту она, наверное, была моей ровесницей.
– Меня Лера звать, а тебя? – улыбнулась, отталкивая от себя любопытную морду Люца, который возник за моим плечом, тоже посматривая на спасённую.
– Рели, – вытерев последние слезинки, девушка начала и сама подбирать сумки и некоторые вещи, которые, видимо, выпали из них. – Спасибо вам. Я уж думала конец нам. Отец хороший воин, но их всё же много было. От подлого удара в спину никто не застрахован.
– Это уж точно, – покивала, подавая очередную сумку. И куда им столько? Неужели большое переселение?
– Предлагаю отойти немного и остановиться на ночлег, – подняла голову, пытаясь увидеть солнце, но небо было по-прежнему затянуто, а с одного края на нас надвигались прямо-таки зловещего цвета тучи. Скоро разразится гроза, тем более об этом говорил буквально довольный донельзя лес, восхваляющий на все лады приближающуюся тучу. – К тому же, скоро тут будет не до прогулок.
Подходящей пещеры или сторожки для ночлега не было, поэтому придётся нам как-нибудь так ночевать. Мужчина, имени которого мы пока что не узнали, кивнул, закидывая себе за спину сразу несколько тяжеленных сумок, и потопал вперёд.
Я осмотрелась, вспомнив, что у нас тут же был раненый или уже убитый человек, но никого даже и близко похожего на него не увидела.
– Ты правильно сделала, – Олан всё ещё немного запыхавшийся, пошёл рядом со мной.
– Я знаю, – кивнула, пожимая плечами.
– Другого от тебя никто и не ждёт. И он тоже. А ругается просто потому, что волнуется. Людям, да и не только людям, это свойственно. Тебе ли не знать?
– Вы правы, просто он иногда говорит слишком эгоистичные вещи.
– Он в своём праве. У тебя тоже это есть. Ты тоже волновалась бы за близкого человека, если он постоянно подвергал свою жизнь опасности. Добрые люди чаще всего ценят чужую жизнь выше своей, причем, особо не задумываясь над этим. Поэтому им просто необходимы эгоистичные друзья, которые будут присматривать за ними.
– Добрые? – я усмехнулась, поглаживая идущего рядом кальпи по шикарной гриве. Он был доволен. – Вряд ли меня можно такой назвать. Это в последнее время я чего-то расхрабрилась, а так я не такая совершенно.
– Верно, – Олан прищурился и по–доброму улыбнулся, поглаживая свою бороду. – Когда рядом есть те, кто может о тебе позаботиться, то почему бы просто не быть собой, забыв, что надо ещё о чём-то волноваться? Вот скажи, будешь ты проезжать через деревню и увидишь, как люди будут бить ребёнка, заступишься?
– Конечно, заступлюсь! А кто не заступится! – возмутилась.
– Это же элементарно и совершенно обыденно.
– О, поверь, есть такие, что не только не заступятся, но ещё и предложат, как лучше бить, чтобы не умер слишком быстро и получил как можно больше боли.
Поморщилась. Конечно, в любом из миров есть гнусь, но всё же тлеет надежда, что её не так много, как может показаться.
Настроение у меня от этого разговора упало, да и, вообще, было какое-то муторное состояние. Такое чувство, будто не только небо тучами затянуло, но и у меня внутри точно так же стало пасмурно.
Уходить далеко не стали, бесполезно что-то искать, поэтому остановились на ближайшей поляне. Мужчина всё-таки представился, назвавшись Гимрином. Жена его Ноли оказалась деятельной и шебутной женщиной, а вот Рели стеснительной и постоянно краснеющей девушкой. Она постоянно бросала взгляды на Ренольда и краснела ещё больше.
Начинала ронять всё подряд, спотыкаться о собственные ноги, пока Ноли не прогнала её, нахлестав чуток по заднице какой-то тряпкой. Выглядело это всё вполне безобидно, даже забавно. Сразу становилось понятно, что женщина не сердится на самом деле.
Я сидела в это время на небольшом бревне и наблюдала. Никто меня не тыркал и не трогал – народу хватало. Правда Ренольд тоже особо ничего не делал, лишь величественно взирал на устроенный балаган и время от времени раздавал свои ценные и очень нужные указания. Олан с Элбаном за это на него кидали весьма красноречивые взгляды, а Патриций лишь что-то бурчал, изображая больного старца, но послушно таскал ветки, для сооружения шалаша.
Люца я сразу предупредила, чтобы не мешал – если там будет ещё и этот громадный кальпи, то вообще тушите свет.
Заметив взгляды и реакцию Рели, усмехнулась, неосознанно начиная наблюдать теперь и за Ренольдом. Удивительно, даже здесь, в лесу, лишённый своих императорских одеяний, в самом обычном плаще, он всё равно выглядел истинным аристократом. Казалось, из него идёт что-то такое, что явственно отличает его от остальных. Его сколько не прячь, всё равно одного взгляда достаточно, чтобы понять – голубая кровь. Я даже понимаю Рели. Увидев такого, как Ренольд, обычной девушке сложно не оказаться под впечатлением. Тот же Элбан, например, вполне симпатичный мужик, с харизмой и пробирающим до мурашек взглядом, но в нём нет этой отличительной внутренней черты. На него посмотришь – воин. Но никак не принц.