Лес удовольствий на троих
Шрифт:
Мне хотелось разузнать подробнее об услышанном от Ла’Урда, но на его красивом лице застыло столь надменное выражение, едва мы пересекли порог его дома, что желание сразу отпало. А ведь я не виновата, что меня подселили к нему. Зато его жилище на дереве мне понравилось сразу: уютное, чистое, лишённое ненужных изысков и наворотов. Здесь дышалось легко и радостно, а солнце, бьющее сквозь витражные окна добавляли сказочности интерьеру. Пучки ароматных трав, развешанные на стенах, напомнили о самых счастливых летних месяцах, которые я в детстве проводила у бабушки в деревне.
— Я хочу помыться, вредный нечеловек! — мне нравилось поддразнивать блондина.
— Тела Первых не грязнятся, но если твоему человеческому организму необходимы водные процедуры, то рядом есть чистейшая горная речка, к которой я могу тебя сопроводить.
Никакого уважения к Избранной! А я действительно завидовала: даже на самом солнцепёке эти люди, похожие на эльфов, худощавые, с идеальными пропорциями и завораживающими глазами не демонстрировали и намёка на потливость, в то время как мои пряди давно приклеились ко лбу, лицо хотелось протереть влажной салфеткой, а рубашка, отданная Урдом, чтобы прикрыть наготу, пропиталась влагой насквозь.
— Да, я хочу на речку, но твоя компания мне не нужна! — не хватало ещё, чтобы он всюду шлялся за мной по пятам. — Только скажи, как туда дойти. И дай полотенце! И, если можно, ещё одну рубашку…
— А во что ты одевалась в своём мире?
Чёртов Лес, неужели нельзя было перенести меня сюда с одеждой? Желательно, чтоб это были любимые джинсы, удобная футболка и кроссовки. Да что угодно, лишь бы не побираться у самонадеянного красавчика. Иначе отказываюсь исполнять обязанности Избранной!
Глава 5. Вулфи
Ну и попойку вчера устроил старый Гульд. Каждый, кто уходит, чтобы не вернуться, организует отвальную. Но подобной не было давно. Гульд — старейший из нашего племени. Он не растерял хватки и зоркости, но вот сила в руках была уже не та. Другой бы нашёл работу или открыл трактир, но только не этот упрямец.
Я видел, как уходил кабан, со стрелой старейшего в бочине и, не раздумывая, спустил тетиву тут же, поразив зверюгу ровно в ухо.
— Гульд, сморщенная ты мошонка. Этот секач уже был одной ногой в своём раю, когда я стрельнул по-глупости. Прости меня! И давай разопьём по кружке. Но один клык будет моим! Отлично пойдёт на браслет!
— Волчок, злобный ты потомок Первых. Не будь твоя бабка лучшей знахаркой нашего селения, я бы натрепал тебе по ушам! Но твоя стрела повалила кабанчика, и мы оба это знаем. Глупо скрывать очевидное. Я уже стар. Так что, скажи Мэри, чтоб приготовила мне напиток странника. И пусть приходит вечером в таверну Ночного шакала. Я её не обижу, а может, и ублажу напоследок.
— Фуууу, давай без подробностей! В конце концов, она моя родственница, поимей совесть!
— Ну ладно, давай. Но я раз под сто имел эту ведьму. И это было… Первые сказали бы, что «восхитительно» или «чувственно», но, как по мне, просто «охренительно». Хотелось бы повторить перед тем, как я уйду навсегда.
Теперь Гурд пил напиток странника по пути к бескрайним небесным просторам, густонаселённым дичью, а я мучался похмельем хрен пойми где. Помню, как все подняли последний кубок за старейшего из охотников, а потом я выбежал, чтобы никто не увидел моих слёз. Ведь за это можно
Теперь жадно припал потрескавшимися губами к прохладным струям источника, возвращавшим меня к жизни. Не задумываясь, сбросил одежду и аккуратно сложил оружие на траве, оставив лишь шейный нож, с которым не расставался никогда. Разгорячённое солнцем тело свело от ледяного объятия воды, но я был готов к этому, как и к любой схватке. Противник явно переоценил свои силы: мне ни раз приходилось проваливаться под тонкий лёд вместе с санями с добычей. Этот горный ручеёк был лишь бледным подобием тех бурных и хищных потоков, выпивающих тепло до дна.
Инстинкт подсказал, что я здесь больше не один: дробные аккуратные шаги, учащённое прерывистое дыхание — кто-то явно не умел ходить по лесу. Притаившись за валуном, наблюдал. Теперь холод воды стал окончательно безразличен, ведь охотник умеет становиться неподвижным и невидимым, даже тень, следуя приказу, прячется в густой траве.
На вершине холма показалась одна из женщин народа Первых. Это явление поразило меня до глубины души и до основания полового органа: идеально сложенная блондинка с шикарными формами. Раньше я слышал о них лишь в легендах. Только было в её образе и поведении что-то странное, нелогичное и выбивающееся. Первые — дети природы, часть того места, в котором живут, эта же девчонка была абсолютно нездешней: она не просто не принадлежала Глубинному лесу, а была чужеродна миру. В конце концов, её волосы были слишком короткими даже для женщин нашего племени, что уж говорить про рафинированных блондинов, кичащихся своей изнеженной красотой и блестящей шевелюрой до пояса.
То, как незнакомка укололась об стрелоцвет, ударилась о мшистый камень, неловко и испуганно замерла перед горным ручьём… Я втянул ноздрями воздух: сквозь древесно-цветочный аромат одежды Первых улавливался странный запах: нагретая солнцем кожа, железо, что-то химическое и ненатуральное. Почему-то захотелось окунуть её тело в прохладные воды и как следует оттереть плотной пористой поверхностью Речной губки, чтобы понять, как эта странное явление пахнет по-настоящему.
Она медленно стащила рубашку через голову и потянулась, подставляя обнажённое тело солнечным лучам. Рот наполнился слюной, недаром во мне течёт кровь Хищников — нестерпимо хотелось впиться в это тело. Несмотря на холодную воду, в которой я притаился, член сам собой пришёл в боеспособное состояние. Красотка медленно вошла в ледяной поток, покрывшись мурашками. Её аккуратные розовые соски подобрались и затвердели, став ярче на фоне молочной кожи груди. Это лучшие сиськи, которые мне довелось видеть, а уж опыт у меня немалый, несмотря на то, что женщины в нашем мире — вымирающий вид.
Глава 6. Вулфи
Я больше не мог сдерживаться, пусть даже это женщина Первых и мне объявят кровную месть, но прямо сейчас я хотел эту девчонку так, как никого раньше. В этот момент малышка испуганно ойкнула и вдруг ушла с головой под воду. Чёрт, тут же водовороты и опасное течение, как она могла этого не заметить? Не задумываясь я нырнул следом. Девчонку крутило и мотало как тряпичную куклу, на симпатичной мордашке застыл ужас: синие глаза-блюдца на пол-лица, рот застыл в немом крике.