Лес за Гранью Мира (сборник)
Шрифт:
Пять дней они скакали от замка Лишоу на север, мимо деревень и городов, через поля и реки, пока не оказались в глухих местах, а на шестой день путь их проходил уже по лесным дорогам, где люди почти не встречались, разве что изредка проезжали они мимо лачуги лесника или рудокопа. На седьмой день около полудня путники прибыли на небольшое открытое место. Продвигаться там было сложно, поскольку местами почва становилась болотистой, и только один маленький участок земли был возделан и засеян ячменём и рожью. Вокруг поля было разбросано около двадцати каркасных домов*. В дальнем же северном конце поляны стоял серый замок с крепкими стенами и большими, высокими башнями. Он был не намного больше замка Лишоу, как решила Голдилинд. Здесь ей и предстояло отныне поселиться.
Итак, путники вошли в этот замок. Он казался довольно зловещим, но тем не менее в нём было всё необходимое для жизни благородных особ. Долго можно рассказывать о его стенах, дворах и палатах, но будет достаточно упомянуть о том, что у северной его части, со стороны густого леса, был разбит сад с газонами, на которых выращивали зелень и цветы. От леса этот сад защищала только низкая стена из серого камня. Зато с другой стороны, над стеной самого замка, возвышалась высокая башня, которая называлась Замковой башней. Во внешней ограде сада имелось несколько задних ворот, которыми почти не пользовались.
Теперь, когда Голдилинд пробыла в своих покоях несколько дней, она полностью уверилась в том, что её привезли из замка Лишоу – из окрестностей Лугфорда – в самые дальние края королевства для того, чтобы этот замок стал для неё тюрьмой.
Тем не менее, обращались с ней в этой тюрьме довольно любезно. Почтительно прислуживали, кланялись, называли её миледи, королевой и другими подобными титулами. Голдилинд могла свободно ходить из спальни в трапезную или в часовню, хотя повсюду её сопровождали слуги. Могла она пройти и в сад, но и там, чаще всего, ей не удавалось побыть одной. Изредка её даже выпускали за ворота, но кто-нибудь обязательно шёл справа и слева от неё. На самом деле, несколько раз ей даже удавалось выйти за ворота одной, но тогда Голдилинд чувствовала себя сбежавшей узницей, хотя, если уж говорить всю правду, у неё никогда не было ни мыслей о побеге, ни тени надежды на его успешное воплощение, но каждый раз, когда она возвращалась в замок, её распекали словно пойманную беглянку.
Словом, всюду – в замке ли Зелёной гавани, в округе ли – Голдилинд наталкивалась на вездесущую тиранию низенькой елейной вдовы, дамы Элинор, для которой и мужчины, и женщины в этом уголке мира были всего лишь слугами и рабами, исполнявшими её волю. Эта Элинор, которая и вначале не испытывала добрых чувств к своей госпоже – ни на словах, ни во взгляде, – со временем стала ещё более чёрствой, а когда женственная красота королевской дочери расцвела, её тюремщица уже не считала день хорошо прожитым, если не могла как-нибудь огорчить свою пленницу или помучить её. Когда она замышляла что-то против Голдилинд, то ничто в мире не могло заставить её отказаться от своих планов.
Голдилинд же с лёгким сердцем переносила все тяготы и со временем становилась всё отважней. Теперь она уже не склоняла головы перед печалью, а находила утешение во всём, что происходило с ней за день. Её радовали солнечное тепло и свежий ветер, вид зелёного леса и игры диких птиц и зверей, за которыми она часто наблюдала издалека, а иногда и вблизи. Впрочем, временами она вообще ничего не видела, ибо была заперта в четырёх стенах, при этом запирали её не в спальне, а в пустой и грязной замковой тюрьме, где под предлогом покаяния должна была Голдилинд проводить своё время.
Несмотря на эти тяготы, Голдилинд росла такой красивой и милой, что эта красота тронула сердца многих тюремщиков. Некоторые из них – по большей части оруженосцы и воины – оказывали ей небольшие услуги, за которые им, если бы и попало, то не сильно, а могло и совсем не попасть. Весной ей приносили цветы, а иногда даже белочку или певчую птичку. Был один старик-воин, который временами, когда ему удавалось отпроситься со службы, приходил в комнату Голдилинд или встречал её в саду и рассказывал ей, чтобы немного развлечь, истории из тех, что сочиняют менестрели. Голдилинд тронула даже сердце управляющего замком, а ведь он один мог встать между ней и дамой Элинор. Видя это, Элинор обращалась со своей пленницей ещё суровее.
Ко всему сказанному осталось только добавить, что ни один человек из внешнего мира не посещал замка: ни паломник, ни нищенствующий монах не заходили в эти края. Разве что изредка появлялись гонцы от графа Джеффри с посланиями для дамы Элинор или для управляющего.
Так протекали дни, и осень сменялась зимою, а весна летом, пока не прошло четыре года с того времени, как Голдилинд оставила замок Лишоу. Шла восемнадцатая весна её жизни.
Теперь мы прервём повествование о Голдилинд и возвратимся назад, к событиям, совершавшимся в Дуболесье, к судьбе короля Кристофера и коннетабля Рольфа.
Глава VI
Как коннетаблю рольфу приснился сон и как он приехал к замку крайней марки
Тем же летом, когда королю Кристоферу исполнилось двадцать два года, в один прекрасный день коннетабль Рольф заснул в королевском саду Дубфорда и увидел сон. Снилось ему, будто в ворота сада входит прекрасная высокая женщина, одеждой ей служат только дубовые листья, и ведёт она за руку двадцатилетнего юношу необычайной красоты, очень похожего на погибшего в битве короля Дуболесья в молодости. Женщина подводит юношу к коннетаблю, и Рольф спрашивает сам себя, не произнося при этом ни слова: «Кто же эти двое?» А женщина отвечает на его мысль:
– Я – Лесная Дама, дух-покровитель Дуболесья. Этот милый юноша, которого я держу за руку, – мой возлюбленный король и твой повелитель – владыка Дуболесья! Очнись же, глупец! Проснись и вспомни о том, что ты должен сделать!
С криком проснулся коннетабль Рольф и сразу же схватился за меч, но, окончательно оправившись ото сна, постыдился своего страха и прошёл в тронный зал, где сел на престол и попытался прогнать из головы беспокойные мысли, но единственное, что у него получилось сделать, – это вновь уснуть. И здесь, в тронном зале, Рольф ещё раз увидел тот же сон, что приснился ему в саду. Но теперь, когда коннетабль очнулся, у него не было иного желания, кроме как быстрее добраться до лорда Ричарда Тощего и узнать, как обстоят дела у сына умершего короля, увидеть его своими глазами и, по возможности, найти средство защитить себя от угрозы, таящейся в жизни наследника. Поэтому коннетабль Рольф не медлил ни секунды и уже через час отправился в путь в компании четырёх воинов и своего старого оруженосца, что всегда без лишних вопросов был готов выполнить просьбу своего господина, не важно, добро ли она несла другим или зло.
Так ехали они долинами да взгорьями, лесными да столбовыми дорогами, пока через два дня не прибыли к месту, с которого был виден замок Крайней марки. Кавалькада въехала на улицы знакомой нам деревушки, неожиданно тихой в этот час. Продвигаясь вперёд, путники изредка замечали, как в дверях показывались старики, старухи да малые дети, не умевшие ещё ходить. И только с ближайшего поля доносились громкие радостные голоса. Там, за рядами домов, сновало взад и вперёд множество людей в ярких одеждах. Они готовились к играм и состязаниям.