Лес за Гранью Мира (сборник)
Шрифт:
Ральф слушал, ничего не отвечая. Огонь костров и факелов, крики народа и мерный звон близких колоколов смешали его мысли, и юноша потерял дар речи. Монах же, отойдя от парапета, заглянул ему в лицо и произнёс:
– Вы, милый юноша, сильны и, догадываюсь, благородных кровей. У Вас на лбу написано, что Вы везучий человек. Послушайте-ка, если поступите на службу к моему господину, Вам не придётся жалеть об этом. В самом деле, почему бы Вам не поступить к нему и не стать старшим командиром, ведь это достойное занятие даже для того, в ком течёт королевская кровь?
Ральф посмотрел на монаха, но ничего ему не ответил. Он ещё не мог собраться с мыслями. Тогда монах продолжил:
– Подумайте о моём предложении, прошу Вас, прекрасный юный лорд. Можете быть уверены, что нигде больше Вы не найдёте
– Верно, – согласился Ральф. – Несомненно, Вы правы, но не думаю, что я пришёл сюда искать себе господина.
– Нет, нет, но всё же поговорите с господином аббатом. Если пожелаете, сможете встретиться с ним завтра же.
– Я бы получил его благословение, – сказал Ральф.
– Никак не меньше! – ответил брат. – Но посмотрите вниз – сдаётся мне, прибыл мой господин.
Ральф взглянул вниз и увидел, что толпа расступилась, и посередине площади образовался проход, по обеим сторонам которого стояли воины, церковнослужители с крестами и братия монахов. Звуки труб перекрывали крики толпы.
– Если это идёт господин аббат, – сказал Ральф, – я бы хотел получить его благословение ещё до того, как отправлюсь спать. Спустимся же прямо сейчас, чтобы я мог преклонить перед ним колени вместе со всеми.
– Что? – удивился монах. – Милорд, Вы встанете на колени посреди горожан и вавассоров*, тогда как можете увидеть аббата в его собственной комнате наедине лицом к лицу?
– Отец, – сказал ему Ральф, – я не знатный человек, и завтра мне нужно будет отправиться в путь. Я вижу, что ваш город для людей властных, но не для меня.
– Что ж, – сдался монах, – Вы ведь можете и вернуться. Сейчас я больше ничего не скажу Вам о службе.
Ральф с монахом спустились на площадь и прошли в самую гущу толпы, к тому месту, где высоко поднимался огонь костра, освещая летнюю ночь так, что она казалась днём. Провожатый Ральфа расчистил путь, и они сумели пробраться в первые ряды. Не успели они простоять там и минуты, как услышали пение монахов, и в проходе со стороны ворот показался аббат. Все сразу же опустились на колени, ожидая, когда он пройдёт мимо них. В этот момент Ральфу показалось, что кто-то дотронулся до его рукава. В такой толпе это было неудивительно, и всё же юноша повернулся и, взглянув налево, увидел, что рядом с ним на коленях стоит высокий воин. На его голове был надет шлем с опущенным забралом, закрывавшим всё лицо до кончика подбородка. Ральфу показалось, что это тот самый рыцарь с изображением безлиственного дерева на плаще, правда, приглядевшись, юноша заметил, что плащ на этом человеке без рисунка, простой, белый и свободный, вытканный изо льна. Но как раз тогда Ральф услышал, как в ухо ему прошептали:
– А вот и вторая встреча!
И он понял, что это и вправду был тот самый человек. Только он ничего не мог сделать, чтобы задержать его. Он не смог даже заговорить с ним, поскольку аббат в золотых одеждах, с украшенной драгоценными камнями митрой на голове, под пологом балдахина, уже подошёл к тому месту, где они стояли. Перед аббатом, словно перед патриархом, несли его жезл, да он и был столь же могущественным властелином, как патриарх.
Когда аббат проходил мимо, благословляя народ поднятой рукой, Ральф внимательно рассмотрел его: высокий строгий мужчина, с худым, гладко выбритым лицом, но не старый, едва ли проводивший пятьдесят зим. Их взгляды встретились, и аббат улыбнулся славному юноше такой доброй улыбкой, что на какое-то мгновение Ральф подумал, почему бы ему и правда не остаться ненадолго в монастыре Пресвятой Девы Марии. Ведь если бы его отец или Николас услышали о том, что он живёт здесь, они не препятствовали бы его решению и оставили бы всё как есть.
Пока юноша думал об этом, аббат достиг своего места и сел на трон под балдахином. Народ снова поднялся. Ральф поискал глазами человека в шлеме, но того уже не было. Теперь, когда аббат сел, толпу потеснили, освободив пространство вокруг костра. В получившееся кольцо вышло двенадцать юношей. На каждом из них из одежды были только козья шкура да гирлянда из листьев
Но Ральф уже чувствовал сильную усталость и потому сказал:
– Отец, если Вы выведете меня из этой толпы и покажете какую-нибудь каморку, где я мог бы спокойно переночевать, я буду Вам крайне благодарен.
Пока он говорил, над площадью раздался громкий звук рога. Аббат встал с трона и ещё раз благословил народ. Тогда монах ответил Ральфу:
– В таком случае, пойдёмте, прекрасный странствующий рыцарь, Ваше желание будет исполнено.
С этими словами он вывел юношу из толпы и привёл его в аббатство, в маленькую уютную комнату, на стенах которой были изображены святой Кристофер и святой Юлиан, покровитель путешествующих. Затем монах принёс Ральфу вино с пряностями, пожелал ему доброй ночи и ушёл.
Когда же Ральф снял и отложил в сторону свою одежду, он подумал, что этот день был необычайно долгим, таким долгим, что он не мог вспомнить ни одного дня из своей прошлой жизни, в который вместились бы все сегодняшние события. Он встретил так много необычного, что и сны ему должны были присниться необычные – юноша был уверен в этом. Ему казалось даже, что он уже видит сон, хотя и не успел ещё заснуть.
Когда же он по-настоящему заснул, то увидел себя в Верхних Лугах, на речке, с удочкой в руке. Он уже поймал много рыбы, но потом ему стали попадаться только клочки шерсти, завёрнутые в золотую фольгу, а после и вода ушла, и Ральф забрасывал удочку на сухую дорогу. Тут он проснулся и увидел, что занимается заря. Церковные часы пробили три раза. Из сада приора доносились первые песни дроздов. Ральф повернулся и опять заснул, но больше, до яркого, солнечного утра, когда проснулся окончательно, он не видел снов.
Глава VI
Ральф покидает аббатство Пресвятой Девы Марии Хайемской
Разбудил Ральфа тот самый монах, который был его проводником прошлым вечером. Он стоял около кровати с большой чашей молока в руке. Ральф сел и неторопливо, как может себе позволить только молодой человек, протёр глаза. Монах засмеялся и воскликнул:
– Ну вот и хорошо, милорд, вот и хорошо! Я люблю по утрам видеть юношу таким сонным. Это признак того, что он полон сил. И я вижу, что Вы копите силы для времени, когда вернётесь к нам, чтобы повести армию моего господина в битву.
– Туда, где будут зажжены сигнальные огни? – спросил Ральф, не вполне ещё проснувшись.
– Туда, где огни! – ответил брат. – Туда! Они уже давно превратились в холодные угли, как и желания и надежды многих из тех, кто не положил ещё своей главы на грудь своей матери, то есть Святой Церкви. Ну же, милорд, встаньте и выпейте того вина, что у нас в монастыре пьют по утрам. Если Вам необходимо ехать, отправляйтесь в дорогу как можно быстрее и скачите без остановок. В самом начале путь проходит через Гиблый Лес, и Вам повезёт, если ночная тьма не застанет Вас до того, как Вы доберётесь до Города Четырёх Рек. В лесу, сын мой, случаются не самые приятные вещи. И хотя некоторые из его обитателей – те, для кого Спаситель претерпел Крестные страдания, они забыли о муках ада и не надеются на небесное блаженство, а их девиз «Было ваше – стало наше». Кроме того, в лесу встречаются и существа похуже этих – избави, Господи! – но против них у меня есть надёжная защита, и я подарю её Вам, сын мой, в знак моей надёжды вновь увидеть Вас в нашем славном монастыре Пресвятой Девы Марии.