Лесная дорога

Голден Кристофер

Но у него все было по-другому. Совсем не так, как у нее.

Ему отчаянно хотелось повернуться и посмотреть на спящую Джиллиан, увидеть, как поднимается и опускается ее грудь, как в слабом золотистом сиянии от уличного фонаря вырисовываются черты ее лица. Майклу очень хотелось протянуть руку и погладить ее по щеке, склониться к ней и поцеловать в лоб или в то место около уха, где у нее была крошечная родинка.

Но он не осмеливался повернуться к жене, не решался даже взглянуть на нее. Ибо в комнате они были не одни.

В дальнем затененном углу, не тронутая

тусклыми золотистыми отблесками с улицы и все же светящаяся собственным слабым сиянием, стояла потерявшаяся девочка. Она стояла там уже более двух часов, наблюдая за ним. Сейчас Майкл отказывался глядеть на нее, но чуть раньше был не в силах удержаться. Возможно, доктор прав - наркотики и опухоль мозга здесь ни при чем; наверное, он просто теряет рассудок. Ему захотелось посмотреть на нее, понаблюдать за ней. И тогда он уставился на маленькую белокурую девочку, стоящую там, в темноте. Она же продолжала смотреть на него, беззвучно рыдая. На лице ее читался страх. Но он не понимал, был ли то страх за себя или за него.

С тех пор как он в последний раз посмотрел на нее, прошло какое-то время. С его места ему было видно цифровое табло кабельного щитка на телевизоре. Почти два часа ночи. Может быть, сейчас она уже исчезла.

Но его бил озноб под одеялом. Пришлось сильнее прикусить губу. Он знал, что она все еще здесь. Он ее чувствовал.

«Попробуй найди меня». Она не произносила вслух этих слов. Даже слезы ее лились в тишине. Но все же у Майкла в голове звучали эти слова, как эхо тех, произнесенных в первый раз.

И вот теперь он лежал в постели и ждал. Ждал рассвета. Ночь предстояла долгая, но он знал, что не уснет. Он отчаянно надеялся на то, что, когда солнце встанет, образ девочки в затененном углу комнаты рассеется в его лучах. А до тех пор он не станет смотреть. И не станет… ни в коем случае… будить Джиллиан.

Что страшило его больше всего - не возможная опухоль в мозгу и даже не перспектива сойти с ума. Его сковал страх, от которого по спине бегали мурашки, страх, нашептывающий ему, что ни то ни другое не правда Что, разбуди он Джиллиан и попроси ее посмотреть в угол, она не скажет, что он выдумывает всякую чепуху. Больше всего он боялся, что, когда разбудит Джиллиан, она увидит девочку.

И тогда все станет реальным.

Вот поэтому Майкл лежал совсем тихо, прислушиваясь к дыханию Джиллиан и моля Бога, чтобы она спала до утра, не просыпаясь.

И чтобы утром все изменилось.

Глава 8

К тому времени, как Майкл на следующее утро с трудом вылез из постели, Джиллиан уже давно не было дома. Затянутое облаками небо имело меловой оттенок; в окна просачивался бледный, тусклый свет. Ни дождя, ни мокрого снега, ни града. Улица, на которой стоял дом Дански, казалась чересчур тихой, чересчур пустынной, словно ночью произошел некий незаметный апокалипсис.

Несколько часов тому назад, верный данному себе обету не будить жену, Майкл наблюдал, как темнота за окном уступает место фантастическому индиго, которое постепенно превращается в бледный утренний свет,

и наконец забылся сном. Минут сорок спустя Джиллиан принялась трясти его, пытаясь разбудить, и Майкл припомнил, как пытался невнятно втолковать ей, что ему надо еще поспать и что сегодня он работает дома. Взглянув сейчас на часы, он увидел, что на табло обвиняюще светится: 10.47.

Всего часа три-четыре сна. Совсем мало.

Но время шло, и ему предстояли неотложные дела. Визит к психоаналитику был назначен лишь на следующую среду. Ему казалось, что это будет лет через сто. «Сейчас» от «потом» отделяла целая вечность.

Майкл потянулся, разминая мышцы спины и шеи. Потом стянул с себя футболку, в которой спал, и швырнул ее в бельевую корзину, стоящую у продолговатого туалетного столика под их с Джиллиан общим зеркалом. У мужчины в зеркале были темные круги под глазами и щетина на подбородке. Лицо казалось одутловатым, и Майкл потрогал рукой места под нижними веками, где кожа стала как будто менее упругой. Глядя в собственные глаза, он видел там лишь пустоту, нечто вроде вакуума, который вобрал в себя все его эмоции. В голове эхом отдавалась пульсирующая кровь.

Одержимый.

На его прикроватной тумбочке стоял полный стакан воды. Майкл и Джиллиан ставили себе воду на ночь, и обычно оба стакана к утру бывали пустыми. Но в эту ночь Майкл не сделал ни глотка Он так и не решился протянуть руку к стакану.

В груди вдруг что-то кольнуло - может, образовалась маленькая прореха в той защитной оболочке, которой он прикрывался от страха Он долго смотрел на половину кровати Джиллиан. Ее стакан был пуст. Книга, которую она читала - семейная драма Джойс Кэрол Оатс, - лежала поверх последнего номера «Приятного аппетита». Ящик ее тумбочки был выдвинут; оттуда торчали трусики, как верхняя салфетка из коробки «Клинекса». В это утро Джиллиан спешила. Может, опаздывала на работу?

Наконец он вспомнил, почему она торопилась. Джиллиан сегодня хотелось пораньше уйти с работы, чтобы успеть дома подготовиться к ужину с Бобом Райаном и его закадычными дружками по политике. В памяти Майкла промелькнул образ Райана на маскараде в ту ночь. Ковбой. «Человек без имени». Холодные, суровые глаза этого парня вполне подходили для такой роли. Пожалуй, он скорее напоминал Ли Ван Клифа, звездного напарника Клинта Иствуда по тем старым фильмам, чем самого Иствуда «Это в каком-то смысле даже и лучше», - подумал Майкл. Ибо в его воображении Боб Райан всегда будет рисоваться в этом костюме, всегда будет похож на Ли Ван Клифа с его безжалостным взглядом и орлиным носом.

Майкл отдавал себе отчет в том, что немного опасается Боба Райана. Совсем чуть-чуть, в глубине души. На это можно было не обращать внимания. Но в принципе этот человек мог быть устрашающим.

– Ладно, - прошептал он.
– Ладно, Джилли.

Ради Джиллиан он подготовится и оденется, чтобы пойти на ужин к шести часам. Но до тех пор время принадлежит ему.

Или, скорее, его навязчивой идее. Если он надеется когда-нибудь это преодолеть, то попытается отыскать ту девочку. Найти тот дом.