Лестница в небо. Том 2
Шрифт:
'Помнишь, ты сказал, что чувствуешь, как можно запечатать Кураму? Мне кажется, это можно сделать только из внутреннего мира Наруто. И я помогу тебе туда попасть!'
Аура вокруг меня вдруг вытянуласб в громадную стрелу и рванула вверх, прямо к освежеванному чудищу, поливающему все вокруг жидким пламенем
'Йоко, подожди! Но ведь я совершенно не знаю, что мне там делать!..'
'Поздно, папа! Я в тебя верю!'
Красная стрела воткунлась в каменный шар и с воплем: 'Йоко, я все равно придумаю, как дать тебе ремня!'
Открыв глаза, я вскочил на ноги. Вокруг меня плавала красная дымка. Она немного светилась, но в ней можно было рассмотреть окружающее едва на шаг. Под ногами у меня был каменный пол, сложенный из неправильной формы плиток. Полметра вокруг, ничего, кроме камня - и больше ничего.
– Йоко, несносная девчонка, мы на месте? Йоко?
– спросил я.
Никто не отозвался, а на меня вдруг рухнул поток чувств, швырнувший меня обратно на пол. Ярость, злоба, ненависть. Я мог бы подумать, что это эмоции Курамы, если бы... Боль, страх, ужас от того, что только что произошло... И жалость... жалость к людям, кого я собственноручно убил, подставив сначала под Ашидаму, а потом под потоки плазмы, ворвавшиеся в убежище под горой Каге. Эти эмоции были моими собственными и это означало только одно - Йоко, которая держала в узде чувства, больше нет со мной рядом...
Кое-как поднявшись и успокоив разум, явно попытавшийся взять отпуск, я пошел вперед. Где-то вдалеке что-то ревело и грохотало, изредка я упирался в препятствия и тогда приходилось обшаривать стены вокруг. Но проход всегда находился и я шагал дальше. По ощущениям - коридор, по которому я шел, был не особо широким, метра полтора, а стены были сложены из того же необработанного камня, что и пол. Подпрыгивать я опасался - мало ли...
Долго ли, коротко ли, но вот чувство замкнутого пространства внезапно исчезло. Я сделал еще шаг и вдруг провалился по щиколотку в воду. Она была холодной... и очень мокрой. Передернувшись, поднял голову к гипотетическому потолку и громко спросил:
– Ну и что мне здесь делать? Не видно ж ни зги! Есть кто живой?!.
Вдруг в красном тумане обозначилось движение. Я опустил голову... но ничего не успел предпринять. Какая-то непреодолимая сила буквально смела меня и я полетел спиной вперед. Полет был недолгим - я со всей мощью грохнулся спиной во что-то твердое и округлое. Чья-то рука стиснула воротник жилетки, почти меня придушив, перед лицом загорелись прозрачно-голубые глаза, а молодой, но суровый голос прорычал:
– Ты кто, йокай тебя сожри, такой и откуда ты здесь взялся?!
Я дернулся, но рука держала крепко, и мне поневоле пришлось чуть лучше всмотреться в моего нового противника. Светлая, но не бледная, кожа, симметричные черты лица... но прежде всего бросались в глаза волосы. Волосы с падающей на лоб челкой, почти скрывающей протектор с символом Конохагакуре. Ярко-желтые, торчащие ежиком волосы с двумя длинными прядками, опускавшимися по бокам лица...
– Подожди... Ты ведь Минато?.. Минато Намиказе? Но ты ведь...
– пораженно пробормотал я, а мой визави нахмурил темно-русые брови.
– Откуда ты меня знаешь? Стой... Мне кажется, я тебя видел раньше. Ты ведь не можешь быть?..
Он не договорил. Рев, раньше раздававшийся где-то вдалеке, на этот раз чуть не разорвал мне уши, а Минато, живой, здоровый и стискивающий меня за воротник с силой, совершенно несвойственной мертвецам (впрочем, в свете новых веяний - это уж как сказать...), обернулся на звук и раздраженно цыкнул:
– Проклятье, мне надо спешить!
– повернулся куда-то вправо и крикнул: - Здесь чужой! Разберись с ним, а я пойду. Будь осторожней и... прощай!
На последнем слове его лицо озарилось какой-то грустной, но при этом радостной и солнечной улыбкой, отшвырнул меня и мгновенно исчез в красном тумане. Я сполз по препятствию, на ощупь вроде как деревянной колонне... или пруте исполинской клетки, и прикрыл глаза. Спина болела, но, даже несмотря на это, несмотря на встречу со своим мертвым отцом и на то, что он меня не узнал, я не мог не думать об одной вещи. Ками, если он при жизни улыбался так всем - за ним должны были складываться штабели сраженных в самое сердце женщин. Черт побери, все же надо пошарить по Конохе на предмет сводных братьев и сестер! Везет же кому-то...
По камню вдруг застучали легкие шаги. Они замерли передо мной - шагавший остановился, но я так и не открыл глаз. Пусть уже будет что будет, все равно вокруг все не настоящее, а это, наверное, все мне кажется...
Зашуршала ткань - визитер, видимо, присел передо мной. Я не шевелился, и спустя всего секунду на мои плечи легли легкие руки... и потянули меня вперед, заключая в объятия.
Так вот ты какой, Айдо Узумаки!..
– я изумленно распахнул глаза... и утонул в пушистом облаке красных волос. Красных, как рассвет над Узушио. Красных как... мои собственные.
– Я так рада, что смогла наконец увидеть тебя... сын!
Глава 18
– Но... Мама, как ты здесь?.. Ты... жива?..
– обескураженно пролепетал я. Наконец, мозг зацепился за последнюю фразу и выдал что-то внятное: - Ты что, ничего не помнишь?
– А что я должна помнить?
– удивленно отстранилась от меня самая настоящая и ни капли не просвечивающаяся КушинаУзумаки.
– Ну, мы ведь... В гостях у Шинигами... виделись, в общем...- чувствуя, что совершаю огромную ошибку, ляпнул я.
Кушина на мгновение замерла... а потом резко отстранилась, вскакивая на ноги. Ее пышная шевелюра зашевелилась, сама собой разделилась на девять прядей и поднялась вверх, как будто ее окружил неощутимый больше никем смерч.
– Айдо Узумаки! Уж не хочешь ли ты сказать, что ты попытался меня воскресить? Да за такое я лучше сама тебя прибью, чем тебя покарает Шинигами!
– Нет-нет!
– заторопился я.
– Ты... Она, которая там... Тьфу! Тоже предупредила, что нельзя!
– Ффух!
– выдохнула красноволосая девушка, успокоилась, прекратила спецэффекты и снова присела передо мной.
– Прости, что напугала тебя. Просто судьба тех, кто пытается украсть у Шинигами души, известна мне очень хорошо. Я ведь химе...