Лестница власти 2
Шрифт:
На обратном пути я попросил, чтобы парни шли дальше одни. Они, разумеется, никуда не пошли. Пришлось им объяснить, что мне надо поговорить с девушками. Наедине. Тольо тогда они с неохотой пошли прочь. Очень медленно. Я плюнул и утянул Милу и Лизу в сторону с дорожки. Так получилось, что мы вышли как раз к тому самому Плачущему Ангелу.
— У Милены сапожки взяла? — спросил я у Лизы я, чтобы хоть с чего-то начать.
— Ага, — весело кивнула она, и неожиданно толкнула меня на заснеженную лавочку. А потом упала рядом и хитро улыбнувшись подползла поближе. — Ты за этим нас в сторону отозвал?
— У меня дело есть к вам. Важное.
— Уй ти пуська серьезный такой! — звонко засмеялась Мила и плюхнулась мне на колени. Сняла варежку и ущипнула за щеку.
— Лиза, — не давая сбить себя с толку, продолжил гнуть свою линию я. — Ты оборотень, да?
Она секунду смотрела на меня расширенными от удивления глазами. А потом расхохоталась. А вслед за ней и Мила. Хохоча они катались по мне и лавочке. Я стоически ждал ответа.
— Да нет же… — давясь, сквозь смех, проговорила Мила. — Будь она оборотнем, она бы порвала нас всех и все. А так она же все понимает, почти человеком остается.
— Тогда я не понимаю, — признал очевидное я.
— Перевертыш я, — ответила Лиза, стараясь быть серьезным — Анимаг, по научному. Не бойся, не отгрызу тебе ничего важного!
И они обе снова начали хохотать. Интересно, с чего бы это у неё такие ассоциации. Да чем она думает?
— А что, Храбр, перевертышей боишься? — сквозь смех спросила Милена.
— Не знаю, не встречал до этого, — сказал я.
— А вдруг встречал? — и она снова попыталась меня подергать за щеку.
— Так, Мила, послушай, — я перехватил её руку. — Я понимаю, что я тебя спас и ты прониклась ко мне симпатией. Но давай с тобой просто спокойно поговорим, как взрослые люди…
— Ой, скучный ты! — пискнула Милена, чмокнула меня в губы и побежала прочь. Пока я сидел растерянный, то же самое сделала Лиза и смеясь, кинулась догонять Милу. Я смотрел им вслед, с задумчиво раскрытым ртом.
Так, ладно. Не получилось, значит, поговорить. С другой стороны, может и не о чем тут говорить…
— Сударь Храбр! — окликнул меня красивый женский голос. По-учительски строгий. Я вздрогнул и обернулся. Софья стояла на дорожке. Она величественно поманила меня пальчиком, тут же спрятав руку в муфту. И пошла прочь. Пришлось идти за ней. Шла она неожиданно быстро. Я догнал её с трудом, совсем рядом с её домом. По дороге заодно выяснив, что она тоже пользуется тропинкой, ведущей в обход поста охраны.
— Добрый день, — сказал я, когда наконец догнал её. — Прекрасно выглядите, декан Софья.
Она молча посмотрела на меня со странным выражением лица. И продолжила целеустремленно шагать. Мне пришлось прилагать усилия чтобы от неё не отстать. Мы прошли в молчании несколько минут. Я тоже, знаете ли, умею паузы тянуть.
Прямо перед калиткой своего дома Софья, наконец, заговорила:
— Скажите, Храбр. Как вы думаете, может ли декан факультета испортить жизнь школяру? И если да, то насколько?
Она открыла калитку и приглашающе махнула мне рукой. Я зашел. И осторожно ответил:
— Да, может. И сильно.
Софья провела меня по садовой дорожке до дверей дома. Что-то сделала и они открылись сами. Декан встала рядом и подождала, пока я войду.
— Тогда ответьте мне, сударь, почему вы пытаетесь испортить со со мной отношения? — зло сказала она, и буквально содрала с меня дубленку.
— Я? — искренне удивился я. — И в мыслях не было, госпожа декан!
Софья скинула шубу прямо на пол, схватила меня за шкирку и с неожиданной силой поволокла в глубину дома.
— Что вы делаете?! — возмутился я, не зная, стоит ли мне начать вырываться. Софья поднесла холеный пальчик к своим чувственным губам, призывая к молчанию. И распахнула дверцу в подвал. Отпустила меня и спустилась вниз первой. Я не смог удержать в узде любопытство (что же ещё) и спустился за ней — из подвала веяло влажным теплом и приятными запахами.
Подвал Софьиного дома оказался куда глубже, чем я думал. И выложен каменной плиткой. Освещен множеством свечей. От лестницы отходило сразу три коридора. Я оглянулся вокруг, нигде не увидел Софьи. И остановился в растерянности.
— Сюда, Храбр! — позвала она. — Красная дверь!
Я пошел на голос. Нашел красную дверь, которая вызвала у меня нехорошие ассоциации. Напомнило дверь в моей комнате у мачехи. Тоже обита кожей. И, наверняка, тоже почти звуконепроницаемая. Я осторожно приоткрыл эту подозрительную дверь. Изнутри повалили густые клубы ароматного пара. Я заглянул внутрь и настороженно спросил:
— Вы где, госпожа Софья?
Из клубов пара ко мне протянулась обнаженная рука с холеными коготками, которая не могла принадлежать никому, кроме как госпоже декану. Женские пальчики цепко схватила меня за ворот, и с непреодолимой силой втянули за дверь. Я услышал влажный металлический звук за своей спиной. Кажется меня заперли. А потом из пара появилась госпожа Софья и прорычала мне в ухо:
— Некогда объяснять! Раздевайся!
Глава 10
Искусство от ремесла очень легко отличить. Когда действия имеют четкие правила, и приводят к понятному и предсказуемому результату — это ремесло. Когда слишком многое делается исходя из опыта и интуиции, и при одинаковых действиях могут быть разные результаты — это уже искусство. Например, разговор с женщиной. Женщина может просто согласиться, а может согласиться так, что даже самый твердый отказ был бы меньшим отказом, чем такое согласие. Женщина может молчать красноречивее, чем самый чувственный поэт. А может говорить приятные вещи так, что даже если бы она резала своего собеседника, то и тогда это бы не было так жестоко. Поэтому разговор с женщиной, иногда, настоящее искусство. По сложности сравнимое с искусством войны.
Первое правило мужского клуба — никогда не рассказывать своим девушкам о бывших. Особенно, если это шикарная женщина, декан факультета, чародейка с массой выдающихся качеств и частей тела… Особенно, если твои девушки, конечно, очень милые, вот только у одной с собой два тесака, а другая когтями дрова колоть может.
С другой стороны, последние два факта, как раз говорят в пользу честности. Лучше сразу во всем признаться. Главное, выставить себя в правильном свете. Потому как если мои небольшие приключения с обнажённой декантессой всплывут не вовремя, то можно и без важных органов остаться. У князя ведь основная функция какая? Династию продолжить. А то смута, хаос и безобразия начнутся. Наследник важен. А для этого я должен себя сберечь. Я осторожно глянул на Милу, потом на Лизу. Они мило покраснели и по очереди толкнули меня локотками. Не строй нам глазки, мол. Не на людях.