Летающий ковер
Шрифт:
С кружащейся головой, пытаясь подняться с пола, Мерино заметил, что к нему от двери движутся две фигуры. Вряд ли с целью помочь подняться, скорее - с точностью до наоборот. Шансов встать, достать оружие и отразить атаку - не то чтобы не было совсем, но были они призрачными. Дознаватель напрягся всем телом, ожидая удара, но краем глаза заметил движение позади себя. Мимо Мерино мелькнула тень, в которой он не сразу, но опознал Белька.
Северянин легко уклонился от брошенного в него ножа, увернулся от удара коротким мечом, полоснул одного из противников клинком по бедру, а второго
– Жив?
– спросил он, полуобернувшись. Увидев кивок, быстро вернулся к своим противникам, добил их, и только потом помог Мерино подняться.
Подавляя желание исторгнуть ужин на пол, тот пару раз качнулся и попытался охватить взглядом то преддверие второй Преисподни, в которую столь неожиданно превратилась трапезная зала постоялого двора.
Оценить общую ситуацию не представлялось возможным - только сильнее закружилась голова. Помещение было заполнено дымом, в котором, словно души грешников, метались фигуры людей. Они сталкивались, падали, сражались, кричали и выли от боли. Не всегда даже было возможно понять, кто свой, а кто - неизвестный противник. Зато удалось разглядеть, как, держа в каждой руке по узкому и длинному клинку, отбивается сразу от троих невысокая и коренастая фигура, которая могла принадлежать только их командиру - кавалеру Маркетти. Уже прижатый к стене, он умудрился ранить одного из врагов бок, правда и сам получил удар ножом в плечо.
– Давай к Маркетти!
– крикнул Мерино Бельку. Тот, ничего не отвечая, кинулся в сторону командира. Дознаватель последовал за ним, прилагая немыслимые усилия, чтобы держаться прямо. Получалось не так чтобы хорошо, но получалось.
По дороге он чуть не получил топориком на длинной ручке по ногам. Лежащий на полу человек с залитым лицом кровью, слепо размахивал им на уровне пола, не особо заботясь, в кого попадет кусок заточенной стали. Мерино едва удержал свой ответный удар, увидев что раненый - один из его коллег.
– Свои!
– только крикнул он раненому.
Услышал тот его или нет, так и осталось для Мерино неизвестным - что-то сильно ударило дознавателя в плечо, заставив развернуться вокруг своей оси. Потеряв равновесие, он упал на пол, с которого недавно и с таким трудом поднялся. Уже там, с некоторым удивлением от того, что не чувствует боли, обнаружил, что из его плеча торчит хвостовик толстого арбалетного болта.
"У них еще и арбалеты!" - успела мелькнуть мысль, перед тем как появившаяся-таки боль разлилась по его телу и вышвырнула сознание прочь.
В себя Мерино пришел, когда все уже было кончено. Глаза удалось открыть не с первой попытки, когда же это все-таки удалось сделать, он увидел потолок трапезной, на фоне которого располагалось лицо Белька. Северянин смотрел на Мерино с отстраненным исследовательским интересом, словно не на человека, а на объект, который должен обладать одними свойствами, но вместо этого демонстрирует другие. Говорящий камень, яблоко с глазами, живой дознаватель...
Сразу стало стыдно. Потерять сознание от раны в плечо! Единый помоги - как девчонка! Оправдать себя можно только тем, что до раны в плечо он получил контузию.
– Жив?
– Вроде уже спрашивал, - буркнул Мерино
– Жив, у мертвых ничего не болит.
А у него болело все: голова гудела от последствий взрыва, раненое плечо (болт уже выдернули, и рану стягивала тугая повязка) дергало вспышками при каждом движении, спину ломило от долгого лежания на полу. С ощущением дежавю, он ухватился за протянутую руку бойца. Тот осторожно, придерживая второй рукой за спину, помог ему сесть и привалиться к опрокинутой столешнице.
– Лекарь скоро будет. Посмотрит тебя, - сказал Бельк. И отправился по своим делам.
Битва за постоялый двор закончилась уже какое-то время назад: не настолько давно, чтобы привести трапезную залу в порядок, но и не только что - большую часть трупов уже вынесли на улицу. С учетом того, что по помещению передвигались его коллеги и солдаты в кирасах, которые продолжали волочить наружу тела или поднимали столы и стулья, победа в этой битве осталась за Тайной стражей.
Возле входа лежали три человека. Мерино обратил внимание на них потому, что были они живы, лежали лицом вниз, а руки были связаны за спиной. И еще потому, что рядом с ними сидел на корточках кавалер Маркетти.
Пленные.
Командир группы явно вел допрос. Он что-то негромко спрашивал, замирал лицом, выслушивая такой же тихий ответ, снова задавал вопрос. Дознаватель даже попытался поняться и подойти поближе, чтобы слышать слова. Его ощутимо качнуло, и он упал бы, если бы его не подхватили чьи-то руки.
– Вы с ума сошли, юноша?
– прямо в ухо шикнул ему чей-то голос.
– Я для этого вытаскивал из вашего плеча арбалетный болт, обрабатывал и зашивал рану, чтобы вы свели мои труды на нет, едва придете в себя! Сидите, там уже справятся и без вас!
Средних лет невысокий толстячок с гладким, каким-то даже женским лицом, сердито хмурился, говоря все это. Смотрелось это довольно смешно: этакий сердитый колобок. Вероятно, это и был лекарь, про которого говорил Бельк. В споре с лекарем Мерино, может быть, и победил бы, однако спор с собственным телом однозначно проигрывал. Больше всего хотел присесть, а лучше - прилечь. Закрыть глаза и предоставить остальным разбираться с последствиями нападения на отряд Тайной стражи. Однако присутствовал в голове будто бы зуд, хотелось узнать, кто на них напал, скольких группа потеряла и что командир планирует делать дальше.
Пришлось пойти на компромисс с телом и лекарем.
– Вы мне, синьор лекарь, помогите поближе к командиру подобраться!
– попросил он с вымученной улыбкой.
– А там уж я сяду и не подымусь, пока вы не разрешите!
Толстячок задумчиво осмотрел пациента, что-то внутри себя решая похмурился и наконец кивнул.
– Обопритесь на меня, юноша, - пробурчал он, помогая Мерино, мужественно сдерживающему рвущийся из горла стон, подняться.
– И тихонько.
На пять шагов по внутреннему времени дознавателя ушло какое-то безумное количество времени. Наконец добравшись до стола, стоящего в двух шагах от ведущего допрос Маркетти, лекарь усадил его, осмотрел рану и, удовлетворенно буркнув, заставил проглотить какое-то вонючее пойло и отправился заниматься другими ранеными.