Летчики и космонавты
Шрифт:
«Красная Армия начала наступление, но наши войска стойко удерживают свои позиции».
Это уже была иная песня, от хорошей жизни такое не запоешь.
Советские резервные соединения стали вступать в бой. Пришел и наш черед. Корпус получил приказ Ставки о переходе в подчинение из 5-й во 2-ю воздушную армию. Корпус был переименован из 8-го смешанного в 5-й штурмовой.
Срочно полетел в штаб 2-й воздушной армии, которой командовал генерал-лейтенант авиации С. А. Красовский, один из ветеранов советской авиации. После встречи и беседы с ним был на приеме у командующего фронтом генерала армии Н. Ф. Ватутина.
Николай Федорович Ватутин
Во время нашей беседы в кабинет вошел маршал Г. К. Жуков. Мы встали. Генерал Ватутин официально доложил ему и представил меня.
— Садитесь, — сказал маршал Жуков. — А вы, Каманин, не изменились, даже помолодели. Как ваш корпус? Новиков докладывал, что он к бою вполне готов. Так это?
— Готов, товарищ маршал.
— Это хорошо. Нам сейчас штурмовики очень нужны. Сделано много, но главное — впереди.
Беседа в кабинете генерала Н. Ф. Ватутина продолжалась около часа. Из разговора маршала Жукова и генерала Ватутина я понял, что 23—25 июля наши войска начнут срезать Белгородский выступ. Гитлеровцы со своим планом «Цитадель» провалились и перешли к обороне, стали вытягивать свои войска из мешка. И это летом! Два предыдущих военных лета они наступали, а на третье — вынуждены обороняться. Это говорило о многом.
Из штаба генерала Н. Ф. Ватутина я уехал, имея четкие задачи на перебазирование корпуса в район предстоящих боев. Корпусу предоставили шесть полевых аэродромов в районе Оскол — Тим. На пяти аэродромах из шести еще не было батальонов аэродромного обслуживания, и это несколько задержало перебазирование 4-й гвардейской дивизии.
Штаб корпуса разместили в школьных зданиях деревни Вислая Дубрава, а эскадрилью связи — в большом фруктовом саду. Рано утром 23 июля я получил первую боевую задачу:
«Четыре шестерки ИЛ-2 подготовить к 11.00. Цель и время вылета дополнительно».
Бывает же такое: к бою готовились много недель, кажется, все предусмотрели, а когда приходит боевой приказ, обстоятельства складываются так, что выполнить его крайне трудно.
Именно так получилось в данном случае, когда пришлось решать задачу со многими неизвестными. Начну с того, что в приказе не был указан аэродром истребителей прикрытия. Своей линии связи с истребительной дивизией у нас не имелось, а она дислоцировалась где-то на 100 километров западнее нас. Значит, нам самим требовалось отыскать истребителей. Общее протяжение заданного маршрута приближалось к пределу радиуса действия штурмовиков. Даже погода стояла плохая, низкие тучи стлались над землей, шли дожди, видимость равнялась одному-двум километрам. Ко всему этому надо еще учесть, что мы находились в районе Курской магнитной аномалии, которая сбивала показания магнитных навигационных приборов, и, чтобы не сбиться с курса, летчики должны хорошо знать местность. Для большинства летчиков корпуса район Курской дуги был незнаком. Вот сколько неблагоприятных обстоятельств нагромоздилось одно на другое!
И все же боевые вылеты начались. На первое задание вылетели шестерки ИЛ-2 235-го и 809-го штурмовых авиаполков. Все экипажи успешно выполнили задания и благополучно вернулись домой.
На другой день опять летали группы штурмовиков этих же полков. Произвели 25 боевых самолето-вылетов. Наносили удары по танкам, автомашинам и артиллерии в районе Тамаровки, в 10—12 километрах западнее Белгорода. С боевого задания не вернулись два наших самолета — они были подбиты зенитной
Одна шестерка «ильюшиных» провела воздушный бой с шестеркой вражеских истребителей. «Мессерам» не удалось сбить в воздушном бою ни одного штурмовика, но три самолета вернулись на аэродром с множеством пробоин. В одном насчитали более 500 пробоин от пуль и осколков. И все-таки он прилетел на свой аэродром! Так началась боевая работа нашего штурмового корпуса в жаркие дни боев на Курской дуге.
В хуторе Веселый, близ Обояни, размещался штаб 5-й гвардейской армии. Здесь командующий фронтом Н. Ф. Ватутин провел важное совещание, на которое вызвали меня. В совещании участвовали генералы А. С. Жадов, С. А. Красовский. Обсуждали вопросы взаимодействия авиации с 5-й гвардейской армией, а также с 1-й и 5-й танковыми армиями.
Генерал Н. Ф. Ватутин изложил общий замысел предстоящей наступательной операции. Воронежскому фронту в первых числах августа основными силами 5-й гвардейской армии предстояло прорвать фронт противника западнее Белгородского шоссе, затем в прорыв намечалось ввести другие армии, в том числе две танковые. Нашему штурмовому корпусу была поставлена задача, взаимодействуя с наземными войсками, наносить бомбовые и штурмовые удары по вражеской обороне на участке нашей 5-й армии и тем самым обеспечить ей прорыв, а также ввод в прорыв танковых соединений и их действия в тактической глубине.
На другом совещании командующий 2-й воздушной армией генерал-лейтенант авиации С. А. Красовский подвел итоги боевой работы авиации армии в Белгородской оборонительной операции с 5 по 18 июля. Авиационные части армии произвели 11 456 боевых вылетов, повредили и уничтожили 1320 танков и более 700 самолетов врага. Наши потери — более 500 самолетов, из них 371 — безвозвратно.
На вражеской стороне против нашего фронта действовали 52-я истребительная эскадра и эскадра «Удет» и другие авиационные соединения фашистской Германии. У врага на Курском выступе насчитывалось до 2000 самолетов.
Авиация 2-й воздушной армии прикрывала наши резервы и контратакующие группы, уничтожала танковые и мотомеханизированные части противника, затрудняла маневр его резервов. С этими задачами авиаторы армии справились успешно.
На совещании были вскрыты и недостатки: слабая связь штурмовиков с истребителями, недостаточная осмотрительность экипажей в воздухе, слабое использование средств радиосвязи.
Недостатки надо уметь замечать, но главное, вовремя исправлять. Помня это правило, в корпусе при первой же возможности я провел двухдневное радиоучение с ведущими групп. Результаты первого дня были очень плохими. На второй день дело пошло значительно лучше, хотя работать пункту управления с экипажами по радио было трудно из-за грозовых помех. Оперативная группа получила хорошую тренировку и к боевой работе подготовилась. Появилась уверенность, что она обеспечит управление штурмовиками с командного пункта 5-й гвардейской армии в предстоящем наступлении.
Мы готовились взаимодействовать с войсками 5-й гвардейской армии, которой командовал генерал А. С. Жадов. Полки и дивизии этой армии в период оборонительных боев на Курской дуге проявили невиданную стойкость и мужество. Именно войска армии генерала А. С. Жадова возле Прохоровки выдержали ожесточенный натиск вражеских танковых клиньев и во взаимодействии с танкистами генерала П. А. Ротмистрова нанесли врагу огромный урон. Это под Прохоровкой 12 июля на небольшой территории сошлись лоб в лоб около 1200 танков и целый день шло крупнейшее в истории войны танковое сражение, в итоге которого гитлеровцы вынуждены были перейти от наступления к обороне.