Летние расследования

Устинова Татьяна

Проснулась я слишком рано и не так, как хотелось бы. Дениса, в крепких объятиях которого приятно понежиться на рассвете теплого ясного дня, рядом не было.

Я выбралась из постели, влезла в шорты и майку и, тихо-тихо прокравшись по коридору вдоль дверей, за которыми посапывали и похрапывали родные и близкие, вышла на крыльцо.

Солнце еще толком не показалось – розовым колобком продиралось сквозь чащу леса. В саду чирикали, свистели, заливались птички, названий которых я не знаю,

жужжали пчелки, а с улицы, отделенной от меня стеной соседнего дома, доносились приглушенные голоса. Кто и о чем говорит, было не разобрать.

Я прошла через пустую летнюю кухню и приоткрыла заднюю дверь, которой обычно пользуются, чтобы занести что-то с улицы – например, пакеты с продуктами, привезенные из супермаркета в соседнем селе. У нашей хозяйки просторный участок со входами-выходами на все четыре стороны. Есть основная дверь, есть черный ход из кухни, ворота в боковой проезд, калитка в лес… Можно прокладывать маршруты исходя их того, какой удобнее.

Под забором дома напротив стояла машина питерских. Под навесом открытого багажника кто-то копошился. Я решила, что это подходящий случай справиться о здоровье Лисуни Олеговны, и подошла к чужому автомобилю.

К чужому – ключевое слово, потому что копался в его багажнике не Петрович, как я ожидала, а капитан Кулебякин!

– Что ты делаешь? – удивилась я.

– Тс-с-с! Не мешай. – Денис оглянулся на меня, вынырнул из багажника и закрыл его, явно постаравшись сделать это бесшумно. – А впрочем, раз уж ты здесь, помоги.

– Как? – не поняла я. – Чем?

– Постой на стреме. – Милый кивнул на металлическую дверь, которой пользуются для входа во двор и хозяева, и гости. – Посигналь, если их увидишь.

– Кого? – спросила я, уже открыв ту самую дверь.

– Петровича с подругой. Все, иди, не отвлекай меня! – Милый ловко и бесшумно открыл дверь машины и в глубоком поклоне сунулся в салон чужого авто.

Продолжать что-то уточнять, когда собеседник находится в такой позиции, было глупо. Я решила, что сделаю это позже, вошла во двор, мягко прикрыла за собой стальную дверь и встала за шпалерой виноградника так, чтобы меня не видно было со двора. При этом прекрасно просматривалась дорожка, ведущая к наружной двери. Не вся, только от угла ближайшего дома, но это метров десять, я успела бы посигналить Денису.

Игнорируя поющих птичек и жужжащих пчелок, я пыталась уловить звуки человеческой речи и производимые людьми шумы. Получилось: расслышала стук прикрытой двери, ровное тарахтение колесиков и приближающиеся шаги. Отпрыгнула к калитке, посемафорила Денису, снова спряталась за шпалерой.

Мимо один за другим прошли бородач и Анна, она катила чемодан, он – сразу два. «Свой и Лисунин», – поняла я.

Питерские прошли по дорожке, не заметив меня, выбрались со своими чемоданами со двора. Хлопнула задняя дверь кухни, и я услышала голос Дениса:

– Уезжаете?

Анна

что-то ответила, Петрович отмолчался, открывая двери машины и багажник.

– Позвольте, помогу. – Капитан Кулебякин – смотрите, какой галантный! – очевидно, помог даме загрузить чемодан.

Я решила, что уже могу появиться на сцене, и выступила за калитку:

– Ой, здрасьте, вы вернулись? Как чувствует себя Елизавета Олеговна?

– Очнулась, жить будет, но ей швы наложили, и сотрясение сильное, нужен уход, мы к ней поближе перебираемся, – добросовестно отчиталась Анна уже из машины.

– Очень жаль. Пропал ваш отдых, да? – посочувствовала я.

– Ничего, Лисуня поправится – в санаторий поедем, – садясь за руль, сказал бородач и захлопнул дверь машины.

Я подошла к Денису, он меня приобнял. Мы вежливо помахали ладошками отъезжающей машине.

Все, укатили питерские.

– Не посчастливилось им, – вздохнула я. – Особенно, конечно, Лисуне.

– Знаешь, как говорил Суворов? «Раз счастье, два раза счастье – помилуй Бог! Надо же когда-нибудь и немножко умения», – не снимая руки с моей талии, Денис развернул меня, как в кадрили, и повел не в дом, а в лес.

– К чему ты это? – Хотелось понять и цитату, и маршрут прогулки.

– Я на рассвете был в лесу, – сказал милый.

Прозвучало лирично.

– И-и? – подтолкнула я его, начиная надеяться на какой-то приятный сюрприз.

– И посмотрел там на змеиную нору.

Я остановилась. Сюрприз, но неприятный.

– Вокруг нее натоптано. – Денис потянул меня дальше. – Трава примята, кизил насыпавшийся раздавлен.

– И что? – Я совершенно не желала идти в гости к змее. – Ты хочешь навести порядок у жилища гадюки?

– Порядок навести неплохо бы. – Милый не пошел в лес, а повернул к смотровой площадке, где усадил меня на лавочку. – Смотри, какая красота!

Дикий пляж под обрывом еще оставался в тени, прибрежная полоса тоже, но дальше море уже золотилось под солнцем – и впрямь красиво!

– Вода, наверное, сейчас теплая, как парное молоко, – сказала я с намеком.

– Угу. Хозяйка сказала, горячая вода вчера ни у кого не отключалась, – не понял моего намека капитан Кулебякин. – Могла быть только одна причина, почему у них там наверху воды горячей не было.

– Напор слабый? – предположила я, исходя из опыта жизни в многоэтажном доме.

– Нет. Кто-то вентиль повернул и горячую воду перекрыл.

Мы помолчали. Я обдумала услышанное. Какая-то неприятная мыслишка зазмеилась в голове.

– А что ты высматривал в чужой машине, Дениска? – Я развернулась к милому, посмотрев на него с подозрением.

– Ручной пылесос. Тот, которым бородач вчера утром машину чистил, чистил, да не вычистил, из-за чего нагоняй от жены получил.

– Хочешь и свою машину почистить? – не поняла я.