Летний прилив
Шрифт:
Неужели иммиграционная служба на Опале так враждебна ко всем гостям из внешнего мира?
Она все еще стояла у левого борта, когда корабль начал свой заключительный посадочный маневр. Они заходили со стороны Мэндела, и ей предоставилась возможность увидеть сразу обе планеты, залитые ярким светом. Дари знала, что Опал лишь слегка больше Тектона (средний радиус 5600 километров против 5100 у Тектона), но человеческий глаз говорил о другом. Покрытый тучами, переливчатый шар Опала, немного похожий по форме на яйцо с большой осью, направленной на партнера, казался гораздо крупнее. Более темный маленький овоид Тектона находился совсем рядом – отполированный гелиотроп рядом
Попасть в систему Добеллии можно было только через единственный космопорт, расположенный почти в центре звездного полушария Опала. На Тектоне вообще не было космопорта. Согласно ее сведениям, безопасный доступ на Тектон осуществлялся лишь через Опал.
Безопасный доступ на Тектон?
Идея хороша, но, вспомнив прочитанное о Тектоне в период Летнего периода. Дари подумала, что, наверное, надо было бы это формулировать иначе… другими словами… по крайней мере в это время года.
В отчетных материалах, имевшихся у Четвертого Альянса о мирах, контролируемых Кругом Фемуса, говорилось еще меньше добрых слов, чем нашлось у легата Перейры. «Отдаленные… нищие… отсталые… малонаселенные… дикарские».
Все звезды Круга Фемуса находились в регионе, перекрываемом тремя главными клайдами спирального рукава. Но в своем продвижении вовне и Четвертый Альянс, и Сообщество Зардалу и Кекропийская Конфедерация почти не обращали на них внимания. Ведь здесь нечего покупать, не о чем торговаться, даже красть нечего… словом, ничего такого, что оправдало бы поездку на них.
Разве только неприятности. Неприятностей в любом из миров Круга Фемуса хватало.
Дари Лэнг ступила с корабля на губчатую почву космопорта «Звездная сторона» и с беспокойством огляделась вокруг. Здания были низкие, как бы прилегавшие к земле, построенные из чего-то вроде плетеного тростника и высохшей грязи. Никто не встречал корабль с приветствиями. В описании Опала говорилось, что на нем мало металлов, мало деревьев и мало людей. Чего на нем много, так это воды, даже с избытком.
Когда ее туфли погрузились на пару дюймов в мягкую почву. Дари почувствовала еще большее беспокойство. Она никогда не бывала на планете, настолько насыщенной водой, и теперь осознала, что вместо земли и камня у нее под ногами лишь слабенькая корка Слинга. А дальше – двухкилометровый слой солоноватой воды. Здания недаром приникали к земле: если бы их сделали слишком высокими или тяжелыми, то они просто провалились бы.
Дари вдруг вспомнила, что не умеет плавать.
Экипаж привезшего ее корабля занимался своими делами, выполняя обычные послепосадочные процедуры. Она направилась к ближайшему зданию. Оттуда наконец появились и направились ей навстречу два человека.
Первое знакомство с Опалом выглядело малообещающе. Оба человека оказались худыми и низкорослыми, ниже Дари сантиметров на десять. Одинаковая темная форма имела поношенный и какой-то неопрятный вид. На расстоянии их можно было принять за братьев, из которых один лет на десять старше второго. Только вблизи стали заметны различия в их внешности.
У старшего мужчины была уверенная походка и добродушный спокойный вид. Выцветший капитанский значок на плече показывал, что из них двоих он старший не только по возрасту, но и по званию.
– Дари Лэнг? – спросил он, подойдя поближе, улыбнулся и протянул руку, но не для пожатия. – Я возьму ваши въездные документы. Капитан Ребка.
"Надо добавить эпитет «резкий» к списку слов, характеризующих обитателей Круга Фемуса, – подумала Дари, – а к описанию Ребки «неряшливый» и «потрепанный». Нет, «побитый» будет точнее.
На его лице было не меньше дюжины шрамов, самый большой из них шел двойной линией от левого виска к углу челюсти. И вместе с тем общее впечатление совсем не было неприятным, скорее наоборот. К своему удивлению, Дари ощутила легкую, но совершенно явную дрожь взаимного влечения.
Отдав свои бумаги, она произнесла обычные извинения за складки и грязь на своей форменной одежде. Грязь ведь нечто наружное, и, возможно, Ребка тоже испытывал неловкость за свой внешний вид.
Впрочем, младший мужчина был так же неопрятен и имел свои шрамы. Когда-то в прошлом ему сильно обожгло шею и одну сторону лица, а восстановительная хирургия здесь не преуспевала. В ее мире, на Вратах Стражника, этого бы не потерпели.
Возможно, шрамы от ожогов и лишили подвижности его лицо, выражение которого резко отличалось от выражения лица Ребки. Если манеры капитана были беспечными и привлекательными, несмотря на его неопрятность и неучтивость, то этот человек держался замкнуто и неприступно. Лицо его оставалось неподвижным и безучастным: казалось, он почти не замечает присутствия Дари, хотя она стояла меньше, чем в двух метрах от него. Кроме того, Ребка находился в отличной физической форме, а другой выглядел нездоровым и подавленным, как человек, который нерегулярно питается или просто не заботится о своем здоровье.
Глаза его были как будто с другого лица. На молодом лице они резко выделялись своим мертвым безучастным выражением, бесцветные глаза человека, отрешенного от всего мира. Вряд ли он доставит Дари какие-нибудь неприятности.
Как раз когда она пришла к этому заключению, его лицо ожило и он отрывисто произнес:
– Меня зовут Перри, командор Максвелл Перри. Почему вы хотите посетить Тектон?
Этот вопрос, заданный без всяких традиционных предварительных любезностей, которыми сопровождалось в Альянсе знакомство, полностью лишил ее самообладания и убедил в том, что эти люди знают… знают об аномалии, о ее роли в этом открытии и о том, что она здесь ищет. Ее лицо покраснело.
– Э-э… Пуповина, – она судорожно подыскивала слова, – я… моя специальность… я занимаюсь изучением артефактов Строителей. Всю жизнь. – Она остановилась и откашлялась. – Я прочла все известное о Пуповине. Но хотела увидеть своими глазами и выяснить, как работают ее крепления на Опале и Тектоне. И разобраться, каким образом Станция-на-Полпути меняет длину Пуповины во время Летнего Прилива. – Выдохшись, она замолчала.
Перри остался невозмутимым, но на лице у капитана Ребки появилась легкая улыбка. Вне всякого сомнения – он видит ее насквозь.
– Профессор Лэнг, – он начал читать въездные документы, – мы не отпугиваем посетителей. Добеллия нуждается во всех деньгах, какие можно заработать, но сейчас на Опале и Тектоне самое опасное время года.
– Я знаю, я читала о морских приливах на Опале и литосферных на Тектоне. – Она снова откашлялась. – Не в моем характере искать опасности. – «По крайней мере, это правда, – подумала она. – Постараюсь быть очень осторожной».
– Значит, вы читали о Летнем Приливе, – Перри обернулся к Ребке, и Дари Лэнг отметила про себя, что между ними была какая-то напряженность, – как и вы, капитан Ребка. Но читать и испытать это в жизни совсем не одно и то же. Ни один из вас не представляет себе, что в этот раз Летний Прилив будет отличаться от всех, испытанных нами ранее.