Лето 1977

Арх Максим

Что интересно, как член Политбюро и Секретариата ЦК он отвечал за идеологию и внешнюю политику. Осуществлял руководство Управлением пропаганды и агитации и Отделом внешней политики. Заведующий Отделом внешней политики был — Михаил Андреевич Суслов.

Что ещё более интересно — после войны Жданов проводил линию компартии на идеологическом фронте в поддержку социалистического реализма. В августе 1946 г. выступил с докладом, в котором осуждались лирические стихи А. А. Ахматовой и сатирические рассказы Михаила Зощенко — «Приключения обезьяны».

Зощенко был охарактеризован как «подонок литературы», а поэзия Ахматовой была признана Ждановым «совершенно далёкой от народа».

К представителям «реакционного мракобесия и ренегатства в политике и искусстве» был отнесены Дмитрий Мережковский, Вячеслав Иванов, Михаил Кузмин, Андрей Белый, Зинаида Гиппиус, Фёдор Сологуб. Этот доклад Жданова лёг в основу партийного постановления «О журналах «Звезда» и «Ленинград».

По поручению ЦК партии руководил в июне 1947 года проведением «философской дискуссии» — публичная научная дискуссия общесоюзного масштаба в советской философии. На дискуссии присутствовало около 500 человек, в том числе секретари ЦК партии А. А. Кузнецов и М. А. Суслов.

О проведённой дискуссии позднее Жданов скажет:

«Дискуссия в том виде, в каком она была проведена, оказалась бледной, куцей, неэффективной, а поэтому и не имела должных результатов. В связи с этим ЦК решил организовать новую дискуссию с тем, чтобы к этой дискуссии были привлечены не только работники из Москвы, но и работники из республик и крупных городов РСФСР. Причина отставания на философском фронте не связана ни с какими объективными условиями… Причины отставания на философском фронте надо искать в области субъективного».

По распоряжению Жданова в 1947 года начал выходить журнал «Вопросы философии» и создано Издательство иностранной литературы.

Вот такой вот неоднозначный был товарищ…

В результате перестройки, устроенный Горбачёвым, станцию Ждановская переименуют одной из первых.

Как я уже говорил, станцию переименуют в 1989 году. Назовут Выхино. Вероятно, потому, что там находится деревня Выхино, которую будет включена в состав Москвы лишь в 1980 году.

Далее мы должны в будущем будем ехать на метро до станции «Площадь Ногина», где сделаем переход на «оранжевую линию» и едем до конечной станции «ВДНХ».

Станция Площадь Ногина — это центр Москвы. Названа станция в честь революционера Виктор Павловича Ногина.

Про него я помнил только, что 4 ноября 1917 года совместно с Каменевым, Зиновьевым и Рыковым, Ногин подписал заявление во ВЦИК, в котором говорилось о необходимости «образования социалистического правительства из всех советских партий… вне этого есть только один путь: сохранение чисто большевистского правительства средствами политического террора»…

Короче говоря, станцию метро в 1990 году переименуют в «Китай-город». Почему именно так, ведь название мягко говоря непонятное и не слишком адекватное для центра столицы?! Порой иностранцы полагают, что название «Китай-город» возникло из особой симпатии

России к Китаю.

Каких версий только нет… Одна из версий — когда-то там жила и трудилась китайская община, вот местные и назвали Китай. По другой версии, название произошло не от Китая, а от слова кетай — это кирпич, из которого построена стена, отделяющий эту часть города. Есть версия что, в этом районе располагались лавки торговцев, которые торговали «китовым усом» из этого элемента делали корсеты для женщин. Также есть предположение, — слово китай — тюркское и переводится на русский язык просто как «крепость, укрепление, укрепленное место».

Наиболее же распространённая версия, говорит о том, что название это связано с восточнославянскими, русскими словами кита, кит, сохранившимися в диалектах. Означает оно — «плетенничный», «как плетень», то есть построенный по принципу плетня — переплетения толстых вертикальных кольев или бревен молодыми гибкими побегами. Такие крепкие плетеные стены ставились на некотором расстоянии друг от друга, а промежуток между ними заполнялся, забутовывался землей, глиной, крупным щебнем, камнями. Так возводилась чрезвычайно прочная стена, которую трудно разрушить, пробить стеноломными машинами и даже пушечными ядрами.

Ну, а конечная «оранжевой ветки» в этих годах — станция ВДНХ. Станции Ботанический сад, Свиблово, Бабушкинская и Медведково только строятся и будут открыты осенью следующего года, то есть 30 сентября 1978.

Но этот путь будет в будущем, а сейчас поездом до Казанского Вокзала, затем на метро до Проспекта Мира и домой, на «ВДНХ».

Пока бабушка смотрела расписание, я решил сесть и «взять себя в руки». Спешка и истерика ничего не дадут, наоборот, только внесут нервозность. Поэтому, нужно успокоиться.

Бабушка жива, мама жива и будет ещё жить ещё долго. Если мне дали второй шанс, то я постараюсь всё переделать под себя. У нас будет дружная и замечательная семья, и жить мы будем долго и счастливо!

— Ближайший автобус будет через два с половиной часа. Как раз подъедем вокзалу, а там через 20 минут и электричка подойдёт, — сказала бабушка. Так, значит полтора часа у меня есть.

— Бабуль. Я к ребятам на пруд быстренько сбегаю, ладно?

— Саша, — забеспокоилась бабуля, — а ты как себя чувствуешь-то?

— Да нормально всё. Комар — собака такая, чуть не съел меня, а теперь вроде всё нормально.

— Ну сбегай к шалопаям своим. Только недолго. У нас автобус, не опоздай, а то потом до вечера ждать придётся. Поздно приедем. Или может быть не поедем?

— Поедем. Может за водой сходить?

— Зачем? Раз в Москву уезжаем. Потом свежей и принесём. Вот приспичило тебе в Москву ехать. Ты точно себя хорошо чувствуешь? — сказала она и положила мне ладонь на лоб. — Вроде не горячий, — констатировала бабуля раздумывая. — Давай-ка, температуру тебе померяем. Гдей-то у меня тут градусник был…