Лето и осень сорок пятого
Шрифт:
Американские матросы мужественно бросились тушить огонь, но крен корабля не позволял им потушить огонь также быстро и эффективно, как это они делали на учениях. Быстро разгоравшееся пламя охватывало все большее и большее пространство.
Сразу две стихии; огонь и вода, одна изнутри другая снаружи атаковали команду "Миссури". На красавце линкоре находилось много всевозможных приспособлений для борьбы за его живучесть, однако способных одновременно бороться со всеми напастями сразу, не было. Внутри линкора все что-то горело, трещало, грохотало, ухало и под звуки этой ужасной какофонии, наступил час X.
Первым взорвался кормовой артиллерийский погреб и вслед за ним, рванула неповрежденная цистерна с горючим. От мощного двойного удара "Миссури" лишился кормы и в тот же миг, без всякой команды, моряки бросились покидать обреченный корабль.
За борт полетели спасательные плоты, круги и прочие плавсредства, позволяющие человеку удержаться на воде. Многие члены команды успели надеть спасательные пояса, которые спасли некоторым из них жизни, а другим нет.
Все дело заключалось в том, что большинство моряков линкора покинули его со стороны накренившегося борта. Так было удобнее покидать охваченный огнем корабль, но как оказалось совсем не безопасно. Не успели моряки распрощаться с одним огнем, как тут же повстречались с другим. Из развороченного взрывом бока цистерны, в океан изливалась огненная река, которая по злому капризу волн, устремилась на барахтавшихся в воде людей.
Многих, очень многих недосчитались в этот день на берегу из числа тех кто спрыгнул в воду не с того борта. В разы больше спаслось тех, кто не побоялся прыгнуть в темную жижу, вытекающую из пробитой камнями цистерны. К огромнейшей радости моряков, разлившееся топливо так и не вспыхнуло, хотя очень многие этого ожидали. Грязные, но счастливые они были спасены после окончания урагана, вместе с теми, кто не покинул охваченный огнем корабль. Они успели затопить носовые орудийные погреба и взрыва не произошло.
Третьим линкором, пострадавшим от разыгравшегося урагана, стала "Южная Дакота". Находясь ближе к берегу всех остальных кораблей своего класса, она стала заложницей того бардака, что случился на борту судна с началом урагана.
Самого командир линкора в этот момент на "Дакоте" не было, ровно, как и старшего помощника, который перед самым выходом в море заболел. Пока выяснилось, кто должен командовать линкором, пока тот начал связываться с берегом, чтобы подтвердить свое право вступление в командование и получить приказ что делать, время было безнадежно упущено. Ураган разбушевался и линкору, оставалось лишь надеяться на крепость якорных цепей и простого чуда. Свыше тысячи человек истово молили господа Бога о заступничестве, и оно им было милостиво даровано.
Несмотря на то, что в схватке крепости изделия американских корабелов и напора природной стихии победила последняя, большинство членов экипаж линкора не пострадало. Вопреки всем ожиданиям, чудовищные волны не опрокинули его и не бросили на коварные подводные камни. Закружив огромный корабль как щепку, они выбросили его на берег Окинавы.
Зарывшись килем в прибрежные пески, линкор угрожающе накренился, но так и не упал на бок. В этот момент, он был подобен сказочному киту, что по божьей воле был выброшен на берег, за свои прегрешения. От чудовищного удара о грунт треснул корпус, внутрь корабля стала поступать вода. Как боевая единица он уже не представлял ценности, но уже ничто не угрожало ни "Дакоте", ни её экипажу.
Кроме линкоров, в этот день американский флот недосчитался и нескольких эскортных авианосцев. В результате столкновения с эсминцем "Роджуайт" получил пробоину и затонул авианосец "Гуадалканал". Также от столкновений с другими кораблями и от ударов огромных волн, навечно покинули списки кораблей Тихоокеанского флота, авианосцы "Триполи" и "Манила бей".
Не избежали потерь и главные ударные силы звездно-полосатого флота. Ветеран тихоокеанской компании авианосец "Энтерпрайз" наскочил на песчаную отмель у северной оконечности Окинавы и был разбит волнами. Два других авианосца "Йорктаун" и "Лексингтон" был выброшены на берег подобно "Дакоте", увеличив число китов, решивших отдохнуть на гостеприимном японском острове.
Потери на обоих кораблях были минимальны, но что касалось их боевой начинки, то вся она была полностью повреждена и разбита. Свыше трехсот самолетов американских ВВС погибло в этот день, не совершив ни одного боевого вылета.
Когда генералу Макартуру доложили о случившемся несчастье, у него случился шок. Никогда прежде, окружавшие генерала люди, не видели его в таком гневе. Узнав о внезапном урагане, он тут же вызвал к себе в кабинет метеорологов и учинил им форменный разнос.
Сначала на неудачных предсказателей обрушился град нелицеприятных упреков, затем им в лицо полетели их доклады вместе с приказом сожрать и подтереться. Кончилось это аутодафе, разжалованием провинившихся. Разъяренный генерал подбежал к ним, собственноручно сорвал с плеч офицеров погоны и, бросив их на пол, растоптал.
Стоявшие по ту сторону двери работники штаба, очень боялись, чтобы командующий не перешел грань разумного. Однако адъютант Макартура успокоил их. Личный пистолет командующего вот уже как два дня находился у оружейников, проходя рутинный осмотр, а колющих или режущих предметов в кабинете генерала не было.
Когда дверь кабинета открылась, и из неё выползли с бледными лицами злосчастные метеорологи, все присутствующие офицеры дружно вздохнули. Несмотря на то, что на плечах предсказателей болтались остатки с "мясом" вырванных погон, почти каждый из офицеров, посчитал своим долгом приободрить их дружеским похлопыванием по плечу.
Начало октября преподнесло сильную встряску генералу Макартуру, но не только ему одному. На противоположном конце света изрядное волнение испытал генералиссимус Сталин и виной тому были его соратники, европейские коммунисты.
Если на стене висит ружье, то оно обязательно должно выстрелить. Так гласит известная всем театральная поговорка, но в начале октября 1945 года, ружье выстрелило по-настоящему.
Стремясь не допустить переброски английских войск из Италии в Грецию, советское командование усиленно распространяло дезинформацию о скором наступлении советско-югославских войск под Триестом. С этой целью в район предполагаемого наступления приехал маршал Жуков, что не осталось незамеченным для британской разведки.
О возможном наступлении на севере Италии говорили все кому не лень. В него поверили британцы, в него поверили американцы, в него поверили сами итальянцы. Все ждали, но ожидаемого Армагеддона не случилось. Пока его напряженно ждали в одном месте, хитрый Сталин начал боевые действия в другом, сумел взять под свой контроль не только Элладу, но и Черноморские проливы.
Когда истинные намерения советского вождя стали ясны, Черчилль попытался спасти положение, но получил сильный шлепок по лбу. Все чего смог добиться британский премьер, это занятие самых крупных островов в Эгейском море; Лемнос, Хиос, Самос, Родос и Касос. Это был последний успех британского оружия при жизни "Железного борова", который позволял контролировать выход из Эгейского моря на юг.