ЛЕТО – ЛЕТО и другие времена года
Шрифт:
– Какого читателя вы представляете, когда пишете?
– Он похож на меня. Это я и есть. Написание книги – это очень медленное чтение. Мои читатели не те, кто глотает книги, это мои соплеменники, не бездельники.
– А что вы сами читаете?
– У меня сейчас длительный период нечтения. Думаю, что значительную, могучую литературу ежедневно читать невозможно: душа устаёт. В ежедневное чтение не верю и не считаю это глубоким.
– Как вы относитесь к тому, что некоторые ваши произведения включены в школьную программу?
– Не
– Какие ваши политические взгляды? Вы кто – либерал, демократ, патриот, как относитесь к власти?
– Я не либерал и не демократ, я просто живу в России. Зачем ставить штамп? Я сложный человек. Если бы я вам сказал, что люблю Путина или не люблю Путина, вы не захотели бы со мной разговаривать… Или что люблю Бунина – и вы бы стали со мной разговаривать, а я, допустим, не люблю Бунина… После текста в моем блоге от 3 сентября (текст про Украину, вызвавший большой резонанс. – Л. К.) часть людей перестала со мной здороваться, часть – почувствовала родственную душу. Я писал текст три дня. Что с ним дальше происходило, я не знаю, я отключился. Меня занимает не вопрос, что происходит, а переживания, связанные с тем, что происходит. Я сторонник задавать вопросы и сам на них отвечать. Ощущение Родины – это как религия, и кричать об этом человеку не стоит. Если люди в Украине готовы ударить «колорада», они не любят Родину, они любят идею. А Родина состоит из людей. Не любишь их – не любишь Родину.
– Пойдёте ли на «Марш мира»? Считаете, что прийти – это поступок?
– Если бы был в этот день в Москве, не пошёл бы. И уж точно не потому, что боюсь. У каждого человека, который придёт, будет причина там находиться. Сколько людей будет – столько причин. У кого-то это будет поступок, у кого-то – за компанию. В песне, которую я пою с грузинской группой «Мгзавреби», есть слова: «Меня спросили: Ты с кем? А я сказал: Конечно, я с вами. А потом? А потом я хочу побыть с ними. А потом? А потом я хочу побыть один». Почему люди ставят перед выбором?
– Сможете говорить с тем, кто убил?
– Не смогу и не буду. Я вообще не буду говорить с человеком, который хочет не разговаривать, а высказаться. Когда человек ненавидит, гневается, он несчастен. Он предаёт какие-то главные условия жизни.
– Чего людям не хватает, чтобы жить в мире и согласии?
– Напротив, избыток – гнева. Я интересовался у священника: бывает ли гнев праведным? Нет, ответил он, гнев не может быть праведным.
– Доброты не хватает в мире?
– У меня друг в Кемерово, сорок семь лет, добрый. Поехал на Донбасс добровольцем. Другой друг, бывший, – большой, сильный человек – участвовал в событиях в Одессе, когда сжигали людей… Доброта, понимание – всё под гневом отключается.
– Вы сегодня говорили о политике…
– О политике ни слова сегодня не было. Мы говорили о переживаниях.
– Вы умеете не обижаться и не завидовать?
– Я ревнивый, но завидовать не умею. Обида – это защитная реакция, это упрощение ситуации. Когда человек живёт в состоянии обиды – это как инвалидность.
– А как научиться не обижаться?
– Можно посердиться, но не говорить человеку, что он негодяй, дурак. Позвонить первым, даже если вы правы.
– То есть простить?
– Кто мы такие, чтобы прощать…
Журнал «Профиль».
Текст: Сергей Кумыш
Запечатлённое время
Новая книга Евгения Гришковца показывает всю прелесть материального мира.
Человек, когда-то ставший олицетворением нулевых, естественным порождением беззаботной и уже безвозвратно ушедшей эпохи, когда мы почувствовали не просто надежду на стабильность и мир, но успели к этому состоянию почти привыкнуть, теперь нередко подвергается гонениям. Люди продолжают покупать его книги, ходить на его спектакли и при этом осыпают его имя проклятиями. Особенно странным выглядит тот факт, что часто это одни и те же люди.
В начале сентября у себя в блоге Евгений Гришковец опубликовал эссе под названием «Я так думаю». Уже в названии было обозначено, что текст является сугубо личным высказыванием и представляет субъективное мнение. Читаем по слогам: субъ-ек-тив-но-е. Однако в Сети появились сотни гневных комментариев. «А я так не думаю», «Он думает неправильно», «Был хороший, стал плохой» – смысл примерно таков. Открытые письма, откровенные пародии, снисходительные реплики всезнаек. Расскажи, мол, про детство, спой с грузинами, а в политику не лезь.
А потом спектакли – и полные залы. Презентация новой книги – и верхние строчки в топах продаж. И альбом с грузинами – один из самых популярных за всю историю существования российского сегмента iTunes. Во всём этом есть явное несоответствие, демонстрирующее ханжество диванных ораторов, едкие реплики которых один телеведущий в своё время удачно сравнил с казарменным метеоризмом.
Если писателю Евгению Гришковцу удалось непостижимым образом оскорбить ваши чувства, то лучше не читайте эту статью и займитесь более полезными делами. Если же нет, то давайте поговорим.
Его новая книга «Одновременно: жизнь», по сути, не является новой. Это собранные под одной обложкой тексты из блога odnovremenno.com, которые он ежегодно публикует последние шесть лет. Все записи выкладываются в открытом доступе по мере написания, задолго до выхода книги, и появление бумажной версии – это, как правило, возможность перечитать то, что уже было читано в течение года, пополнить домашнюю библиотеку. На бумаге, надо сказать, тексты приобретают совсем иное звучание, дополнительное обаяние и объем. Мир материален, и свои безусловные плюсы в этом есть.
Записки, разные по жанру – эссеистика, очерки с чётко выстроенной композицией и просто дневниковые записи, обрывочные, личные, но от этого не менее интересные. Он рассказывает о своих гастролях, о разных городах, о разной публике, о доме и семье. Словом, о том, из чего состоит его жизнь. В некотором смысле все это уже было – постоянная смена часовых поясов, родной Кемерово и обретённый Калининград, жена Лена и дочь Наташа, младшие дети и старые друзья. Но этот набор привычных фактов является лишь формообразующим эскизом, из которого вырастают новые места, события и лица.