Лето не вечно

Все персонажи и события романа вымышлены, любые совпадения случайны.

В тот день Ульяна до обеда занималась бумагами: одни подписывала, другие откладывала в красную папку с функцией «долгого ящика». Помнила отцовские наставления: важный документ всегда должен вылежаться. Эта привычка помогала избегать поспешных решений.

Время течет на удивление быстро, когда человек постоянно занят работой. Пошел второй год с тех пор, как Ульяна заняла пост директора пансионата «Орион» [1] и переехала из московской квартиры в апартаменты, принадлежавшие ей как акционеру завода «Технопласт». Кирилл, ее брат, имел свои апартаменты, но в пансионат заглядывал редко, поскольку руководил самим «Технопластом» и был постоянно занят.

Возможно, поэтому Ульяна так удивилась, когда посреди рабочего дня в ее кабинете появился Кирилл.

– Здравствуй, сестренка.

– Вот неожиданность. – Ульяна встала из-за стола, одернула льняной пиджачок и вышла навстречу. – Ну хоть бы предупредил.

Он обнял и поцеловал ее в голову.

– Вспомнил, что скоро вторая годовщина смерти отца. И так стало грустно…

– Надо бы собраться на годовщину, – предложила Ульяна.

– Надо бы. – Он тяжело вздохнул. – Однако при настоящем положении дел ничего планировать не могу.

– Какие-то неприятности?

– Проверка за проверкой. Совещаюсь, работаю допоздна, короче, лавирую.

– За этим кто-то стоит? – осведомилась Ульяна.

– Еще не выяснил кто, но, думаю, докопаюсь.

Она подошла к буфету, взяла бутылку вина и два толстостенных бокала.

– Тогда помянем папу сейчас.

Кирилл разлил вино по бокалам и, опустив голову, произнес:

– Помним тебя, батя. Прости, что не уберегли.

Они молча выпили и сели друг против друга.

– Кажется, тебя можно поздравить? – спросил Кирилл.

– С чем? – не сразу поняла Ульяна.

– Ну, как же… – Он улыбнулся. – Сегодня узнал, что ты победила в аукционе.

– Прости, что забыла позвонить. – Ульяна огорченно вздохнула. – Сама не знаю, для чего я это затеяла.

– Дурная инициатива наказуема, – по-доброму пошутил Кирилл.

– Здесь дело в другом. Смотрю на эту усадьбу, и душа разрывается. Такое живописное место над Тоской [2] . Ну сколько еще она простоит? Год-два – и конец. Такую красоту потеряем.

– Ты идеалистка, – сказал Кирилл. – Но я всегда тебя поддержу.

– Надеюсь на конкретную помощь. У меня нет опыта реконструкции зданий, а ты построил пансионат.

– Опыт есть, да времени не хватает. В сутках по-прежнему двадцать четыре часа. Реконструкцией усадьбы занимайся сама. Твоя идея, тебе ее воплощать. О деньгах не беспокойся, я с тобой.

– Ну что же, – улыбнулась Ульяна. – Где наша не пропадала.

– Наша нигде не пропадет!

– Как там Надя? Как чувствует себя малыш?

– Серега? Взрослеет, растет, а меня распирает от гордости!

– Чего это вдруг? – Ульяна, глядя на его счастливое лицо, рассмеялась.

– Я все-таки отец!

– А я его тетка. – Она посмотрела на часы. – Ну что, посидели, и хватит. Через час у меня назначена встреча с главой Зареченской администрации и с чиновниками из Мособлархитектуры и Минмособлимущества.

– Не буду тебя задерживать. – Кирилл поднялся и направился к двери. На полпути обернулся: – Зубодробильные сокращения. Мос-обл-архитектура… Мин-мос-обл-имущество… Такая белиберда.

Встреча с комиссией была назначена у заброшенной усадьбы фабриканта Герасимова, которая и являлась предметом обсуждения. Она состояла из нескольких обветшалых построек в стиле русского классицизма и липовой аллеи, которая начиналась у хозяйского дома и шла прямиком к обрыву. От лестницы, спускавшейся к реке, остались лишь несколько столбов и сломанных укосин ограждения.

Усадьба находилась неподалеку от границы пансионата. Ульяна явилась туда пораньше. Время, которое она провела в ожидании комиссии, позволило оценить объем предстоящих работ и весь ужас ее положения. Повсюду, куда ни посмотри, царило запустение, тлен и забвение.

Двухэтажный дом с мезонином хоть и сохранил первозданный вид, но был в ужасающем состоянии – окна выбиты, крыша вот-вот провалится. Галереи, соединявшие дом с конюшней и скотным двором, разрушены, чугунные ворота парадного двора болтались на полувырванных петлях. Их не смогли оторвать охотники за металлом, но решетки ограждения растащили все до единой.

Услышав рокот моторов, Ульяна вышла к проселочной дороге и встретила гостей, прибывших на двух автомобилях. По их утомленным лицам было видно, что эта остановка не первая и всем надоело мотаться по ухабистым, пыльным дорогам.

Осмотр усадьбы и последующий разговор с Ульяной носили формальный характер. Самый представительный из членов комиссии, пятидесятилетний мужчина в светлой плетеной шляпе, здороваясь, протянул ей руку:

– Леонид Аркадьевич Короленко, глава Зареченской администрации. – Окинув взглядом усадьбу, он протянул: – Да-а… Все, что здесь осталось, – следы былой красоты.

– Цель аукционов – привлечь внебюджетные средства для восстановления таких вот красот, – сказал невысокий человек, назвавшийся чиновником Минмособлимущества.

В разговор вмешался представитель архитектурной службы:

– Главное – помнить: на все про все у вас не больше семи лет. И здесь, чтобы не затягивать, важен вопрос финансирования.

– Мы заключили договор с архитектурным бюро, – уверенно заявила Ульяна. – Они уже работают над проектом. По окончании работ у нас будет точная смета. После этого составим график строительных работ.