Летучий корабль
Шрифт:
– А, мистер Поттер, — говорит он, так и останавливаясь позади нас на расстоянии в несколько шагов, — маленький ручной герой Министерства.
А потом я вижу, как он делает шаг вперед, его пальцы касаются моего лица, нет, конечно, лица моего зеркального двойника, закрывая мне глаза, как иногда делает Джинни, и это так явственно, что я почему-то ощущаю прикосновение металла колец, украшающих его руки, к моим векам.
И я в ужасе просыпаюсь, видимо, вскрикнув во сне от неожиданности, так как тут же вижу испуганные глаза зовущей меня жены.
– Гарри, милый, ты что кричишь? Приснилось что-нибудь? — она понижает голос, — Волдеморт, да?
– Нет, что ты, —
– Да ну его, Снейпа этого, — смеется моя любовь, — гадости, наверное, говорил?
– Ага, — признаюсь я и растерянно улыбаюсь, — а что ему еще делать?
Не понимаю только, отчего я так орал во сне, ничего же страшного, правда. Ну, вышел из зеркала, ну, серьга эта его… Подумаешь! Наверняка это просто оттого, что я ежедневно просматриваю французские газеты, а там… такое впечатление, что кроме него и Малфоя им больше не о ком написать. А, точно, я же читал на днях интервью с ним, и там его как раз спрашивали о его роли в войне, о которой он, кстати, высказался весьма неопределенно. И это там он сказал, что все мы, а особенно я — игрушечные герои Министерства. Все ясно. Тогда это меня как-то не зацепило, но, видимо, отложилось.
А тем временем уже пора вставать, так что мы, хотя и могли бы полежать еще пару минут, поднимаемся, смотрим друг на друга как-то безрадостно. Наверное, я выгляжу несколько нервно — я не выспался, а мне еще выступать сегодня. А для Джинни это вообще один из самых грустных дней в году — из-за Фреда. Но нам предстоит вымученно улыбаться полдня, ах нет, как я мог забыть? Весь день, до глубокой ночи, ведь после празднования еще и прием в Министерстве, в заключение которого объявлен бал!!! Танцы в память о жертвах войны… Тур вальса за Фреда Уизли…
— Джинни, у нас где-то ведь было бодрящее зелье?
Без него мне не протянуть до ночи. Я рассматриваю себя в маленьком зеркале в ванной — несколько опухшее лицо, красные от недосыпа глаза, зажмуриваюсь и выпиваю зелье залпом. Через пару минут становится лучше, я уже веселее смотрю на мир и даже готов к небольшому завтраку — снизу, из кухни, уже доносится аромат кофе.
Сев за стол, мы, как в моем сне, в парадных мантиях, да, и белые воротнички имеются, уныло переглядываемся. Все не выспались, но по несколько лихорадочному блеску глаз я понимаю, что идея выпить бодрящего посетила не только меня.
– Скорее бы наступило завтра, — кисло произносит Герми, помешивая ложечкой сахар в чашке. — Ненавижу этот день.
Мы согласно поддакиваем, жуем, не хочется, но куда деваться — до министерского приема угощения не предвидится…
А когда мы уже готовы выходить, я, забывшись, бросаю взгляд на пустую стену напротив стола — чтобы поправить прическу.
Бесконечная череда знакомых и незнакомых лиц, теплые, прохладные, влажные и сухие ладони, пожимающие мою, улыбки, вежливые, понимающие, искренние, предназначенные нам всем.
— Как я рада вас всех видеть, — говорит Мак Гонагалл, нынешний директор Хогвартса, обнимая нас. Черт, она даже смахивает слезу. — Скорее, проходите вперед, ваши места в начале колонны.
Длинный хвост участников праздничной церемонии выдвигается в сторону замка, рядом с нами чуть ли не все чиновники Министерства, я сначала оказываюсь между Фаджем и Кингсли, но я не могу смотреть на выражение скорби и торжества, которые каким-то образом умудряются уживаться на лице нынешнего Министра Магии, мне почему-то тошно сегодня от сдержанной вежливости Кингсли, адресованной всем этим,
У озера процессия останавливается, мы кладем на воду принесенные цветы и венки, и они будто бы сами собой устремляются к центру водоема. Скорбное молчание — и вот, когда положенное время выждано, на небольшую трибуну, установленную прямо на берегу, поднимается Фадж. Я не слушаю, что он говорит, я начинаю ужасно нервничать, потому что следующим выступать мне. Но по обрывкам фраз, которые все же пропускает мое несколько парализованное страхом сознание, я понимаю, что не упустил ничего важного — мы скорбим, не забудем, гордимся, сегодня настало время мирной жизни, за которое мы должны быть благодарны… Только не надо про гидру Зла, оставьте хоть ее сегодня в покое. И Фадж милосерден — ей, действительно, не место на празднике.
А вот и я на трибуне — не смей улыбаться, пытаться шутить — корреспонденты Пророка не оценят глупого поведения Героя. Я всегда теряюсь, когда должен что-то говорить, мне кажется, девятнадцатилетний мальчишка, произносящий какие-то заученные вещи с трибуны, выглядит смешно. А как говорить искренне при таком скоплении людей, многие из которых съехались просто из соображений престижа или любопытства — я не знаю. Маленький ручной герой Министерства… И я не помню ничего из своей речи — надеюсь это именно то, что мы еще позавчера написали и разучили вместе с Джинни. Мне аплодируют, хлопают по плечу, когда я спускаюсь — значит, все в порядке.
До начала приема в Министерстве есть еще пара часов, так что мы принимаем приглашение Мак Гонагалл, посетить нашу бывшую школу, и здесь нам удается улизнуть хоть на полчаса от пристального внимания, к сожалению, преимущественно к моей персоне, и побродить по пустынным сейчас коридорам, зайти в классы. Я провожу ладонью по темной столешнице одной из парт — нереально, как будто все это было не с нами. Остается только посетить неработающий туалет и поприветствовать Плаксу Миртл…
– Гарри, — Джинни опять тянет меня за руку, может быть, подозревая, куда я только что намеревался отправиться, — пойдем в Большой Зал, там же сейчас начнется праздничный концерт. Если тебя не будет, ты же понимаешь, все обидятся.
Да, все и вправду обидятся. Это просто неприлично, если я не займу свое место в первом ряду и не стану с растроганной улыбкой слушать выступление школьного хора и речь директора. Надеюсь, хоть никто не написал стихов о победе над Волдемортом, а то в прошлом году на словах «Славим славного героя» я чуть со стула не упал. Я надеюсь зря…
Поэтому помпезный министерский прием, призванный стать достойным завершением этого дня, я воспринимаю чуть ли не с облегчением. Здесь все намного проще — мы стоим плотной группой, однако вполне открыты для общения, охотно фотографируемся. «О, герои подросли!» — это Рита Скитер. Снимок для «Ежедневного Пророка»? Никаких проблем. А теперь с господином Министром. Как чудесно, Министр Магии в окружении молодежи! Глава Аврората и его юные подопечные — Гарри Поттер и Рональд Уизли! Уже первое серьезное задание? Кто бы мог подумать! Почему-то, наверное, из-за утреннего сна, представляю себе Снейпа-Довилля и Малфоя, мающихся утром с похмелья и читающих английскую магическую прессу. То-то им станет худо. Мне бы тоже стало, но я сам в этом участвую, не обессудьте.