Летун. Трилогия
Шрифт:
— Блин, а если кто-то решит проверить палаты? — тут же прошипела Аня, окинув его недовольным взглядом.
— Можно будет сказать, что дверь просто заклинило. Она же старая, я вообще удивляюсь, что она открывается.
— Не смешно, — Аня вернулась на кровать и забралась под одеяло. Он сел рядом, и девушка продолжила говорить, — почему ты не вернулся днем?
— Я подумал, что не горю желанием разговаривать о произошедшем с твоей мамой, — ответил он. — Да, я прекрасно понимаю, насколько ей тяжело и больно, но, поверь, я не лучший психолог в подобных случаях.
— Зато лучший
— Что ты несешь? — Андрюха сходу попытался «включить дурака», заподозрив неладное. — С чего подобные выводы?
Аня внимательно посмотрела ему в глаза.
— С того, что я в одном уверена на сто процентов — ты не проигнорировал мою просьбу. Такого быть не могло. И сразу же ты не пришел, потому что не мог рассказать о том, что сделал с Костей при моей маме, которая действительно сидела здесь весь день. Отсюда я делаю вывод, ты наказал его. К тому же… — она прервалась, достала мобильник и открыла в браузере сохраненную страницу, ткнув экраном чуть ли не в нос Андрею.
«Горячие новости. Двадцатипятилетний Константин Пономарев впал в кому после произошедшего нападения. Наряд милиции, прибывший задержать пострадавшего по подозрению в изнасиловании, обнаружил подозреваемого в совершении преступления парня внутри собственной квартиры. Неизвестные непостижимым человеческому разуму способом вырвали дверь в квартиру подозреваемого вместе с кусками стены, после чего жесточайше избили парня…» — начал читать Андрей.
— Да, было дело, — признал он и отстранил руку с ее телефоном в сторону. — Я повел себя именно так, как нужно было в этой ситуации. И среагировал быстрее ментов, которые, кстати, узнали обо всем раньше меня. Ты будешь жалеть его?!
Аня окинула его странным непонимающим взглядом.
— Я одного не пойму… ты вообще без башки, Андрей?! А если бы ты убил его?! Если кто-то хоть каким-нибудь образом сможет доказать твое присутствие там, то что ты будешь делать дальше? Прятаться всю жизнь? бегать? Или сидеть лет десять?! Ты подумал хотя бы о том, насколько сильно рисковал, действуя настолько открыто?!
— Нет. Не подумал, — честно ответил Андрюха. — Я вообще много о чем перестал думать, когда увидел его комплекцию тела и осознал, насколько просто ему было над тобой надругаться. Я просто показал ему, что случается, если он сам оказывается на твоей стороне. А потом продемонстрировал принцип «сила на массу — дает ускорение», — ухмыльнулся он напоследок.
— Ты еще и веселишься?! — выпучила Аня глаза. — Да как ты не понимаешь, какой опасности ты подверг себя?! Почему ты не забрался к нему через окно, зачем вырвал дверь? Ты хотел его запугать?!
— Да, — прямо ответил Андрюха, этим тут же поставив Аню в тупик. Она замолчала, ожидая каких-то дальнейших комментариев. Он внимательно посмотрел на нее и продолжил, — для меня неважно, кто мог оказаться на месте этого насильника. Даже если это был бы какой-нибудь почтенный мужик в возрасте, пусть девушка, да даже подростки, младше нас с тобой! Суть в одном — он поднял руку на мою подругу и надругался над нею! Его нельзя просто бить. Это ничего не даст. Я шел туда с конкретной целью — сперва продемонстрировать ему, каким жалким ничтожеством он оказался, запугать, вогнать в панику, заставить почувствовать себя жалким ничтожеством, у которого нет ни сил, ни возможностей противостоять. И только лишь потом его надо было избивать. Максимально жестоко, ломая руки и ноги, чтобы в его гребаном мозгу навсегда осталось осознание того, какое наказание грядет за такие животные поступки.
Аня не знала, что и ответить. Она смотрела прямо в глаза Андрею в течение нескольких минут, прежде чем, наконец, смогла подобрать ответ:
— А ты очень изменился за это время. Внешне все тот же парень, а внутри…
Андрей встал с кровати.
— А что внутри? — прямо спросил он. — Что я сделал не так? Хочешь, мы поговорим на эту тему с твоей мамой? Как ты думаешь, она испугается и пойдет к ментам писать на меня заяву, или скажет «спасибо», и мы вместе сделаем вид, что ничего и никогда не было?
— Я не могу взять в голову, ты вообще не понимаешь, что, возможно, обрек человека на пожизненные страдания в виде овоща?!
— Человека? — Андрей поднял брови. — Нет, не понимаю. Я животное избил, которое насиловало мою подругу. И это было очень просто. И я ни секунды об этом не жалею. Более того, я его не убил вовсе не потому, что подумал о последствиях в виде твоей реакции. Нет. Он остался жив только лишь для того, чтобы помнить о произошедшем всю его гребаную жизнь. Ну, не вышло. Не повезло, он впал в кому. Если выйдет из нее, значит, все идет по плану.
— Ты бы мог вот так просто взять и убить его? — Аня, казалось, услышала только эту часть его монолога.
Андрей подошел к окну, снова открыл его и сел на подоконник.
— Ну а ты как думаешь? — спросил он.
— Не знаю, — Аня спрятала лицо в ладони и тяжело вздохнула, — но надеюсь, что не смог бы. Правда, надеюсь.
Ей никто не ответил. Аня подняла глаза и встретила взглядом пустое окно.
— Бэтмен гребаный, — только лишь устало вздохнула она и откинулась назад на подушку.
***
Она напомнила о себе спустя два дня. Родителей дома не было, так что Андрей, в кои-то веки, получивший полное одиночество и безраздельную власть над собственным жилищем, методично избивал свой боксерский мешок, выколачивая из него клубы пыли. Стук в дверь он услышал не сразу. Точнее, самого стука он так и не приметил, поскольку отвлек Андрюху самый настоящий грохот, который смог перекрыть шквал его ударов по несчастному мешку.
Скинув на ходу перчатки, Андрей направился к двери, ожидая увидеть там кого угодно, но уж точно не Аню.
— Э… привет… — запнувшись, только и смог выдавить из себя он, не понимая, зачем она вообще сюда явилась.
— Привет, — Аня подняла вверх руку с пакетом, в котором отчетливо угадывалась упаковка пива. — Пришли анализы. Я, слава Богу, чистая. И не беременна. Будем праздновать?
— У меня снова преобладают взгляды на здоровый образ жизни, — ответил Андрей, окинув ее неодобрительным взглядом.