Левиафан. Кровь Ангелов

Фролов Алексей

Его движения были настолько быстры, что смазывались перед глазами Карна. Он бил сильно, одними руками, но даже если парню удавалось выставить блок, его отбрасывало на несколько метров назад, а тело содрогалось от боли. Нет, так нельзя. Ибрим убьет его, если он не найдет выход. Если он не найдет оружие!..

Карн так и не понял, чья это была мысль, но точно не его. Быть может, это был Эрра, или Локи? А может, Тот, находясь в далеком небытии, сумел пробиться к его сознанию? Карн даже не удивился бы, узнав, что эту мысль послала ему Нисса. Так или иначе, но в очередной раз откатившись на несколько метров после удара серокожего человека, парень отступил и сунул руки в карманы.

Разжав правую ладонь, он увидел в ней тот самый карандаш, который так ненавязчиво подарил ему Сет. В левой руке он сжимал каменный амулет Шешы, который князь нагов отдал Карну за мгновение до смерти.

Хотя Карн еще не активировал Сердце Хрунгнира, которое валялось у сгоревшего пульта в его заплечной сумке, парень все же был Странником, Адхва-Га, «человеком, который больше, чем человек». Поэтому древние артефакты подчинились его инстинктам, когда парень рефлекторно закрыл глаза. «Карандаш» Сета вспыхнул черным пламенем и больно въелся в ладонь, прожигая ее до самой кости. Амулет Шешы рассыпался в прах, и каждая песчинка этого праха хотела стать частью Карна, пробиваясь сквозь поры его ладони. Чудовищная боль исчезла спустя короткое мгновение.

Когда Карн открыл глаза, первым, что он увидел, был ошалевший взгляд серокожего. Да, оказывается эти черные буркала все-таки могут выражать эмоции! И сейчас они выражали бесконечное удивление пополам с животным страхом.

В правой руке Карн держал длинный черный посох с наконечником в виде головы шакала. Легендарный жезл Уас. Парень присмотрелся – уши шакала, вытянутые на добрый десяток сантиметров, поблескивают алмазной заточкой. Выходит, это не просто посох, это боевое копье!

Левая рука парня обхватывала изящную рукоять, обмотанную черной кожей невиданного зверя и плавно переходящую в хищное изогнутое лезвие. Знаменитый ятаган Фаш, которым от основания владел род змеиных князей. Оружие, что согласно легенде, проходит сквозь любые преграды, и его нельзя отразить.

Серый судорожно сглотнул. Но потом, видимо, вспомнил, что он самое технологически развитое существо в этом времени, и взял себя в руки. Его черные глаза вновь заполнил океан бесстрастия, а узкие губы разошлись в отвратительной улыбке.

– Ты снял предпоследний блок со своего разума, – прошептал ибрим, чуть подогнув ноги. Карн понял, что тварь готовится к прыжку. – Рад поздравить тебя с этим достижением. Жаль терять столь уникальную особь. Но повторюсь: ты сделал свой выбор. И ошибся!

Они сошлись. Ибрим атаковал быстро и уверенно, но жезл Уас и ятаган Фаш вливали в Карна неизмеримые объемы энергии. А может, дело было вовсе не в оружии? Так или иначе, но парень больше не пропускал удары, а если кулак ибрима врезался в блок клинком или древком, то в месте соприкосновения вспыхивал ослепительный фейерверк белых искр и теперь уже серокожего отбрасывало назад.

Карн колол копьем, выполнял финты и пируэты, стараясь дотянуться до ибрима, но тот был слишком быстр и гибок. К тому же, серый совсем не сбил дыхание, а вот Карн хоть и чувствовал себя отлично, все же дышал тяжело, и в перспективе это могло стать проблемой. Однако ярость Карна не предполагала никаких перспектив! Зато слепое желание убить ибрима стало его роковой ошибкой. Он вновь потерял контроль.

Эрра учил, что даже в разгар схватки, когда кровь становится чистым норадреналином, когда руки действуют в тысячу раз быстрее мыслей, ты не должен терять власть над своими эмоциями и тем более – действиями. В этом – великая мудрость воина, которая исчезла для белой расы со смертью последнего берсерка на мосту при Стамфорд-Бридже.

Но Карн слишком увлекся боем. Он видел, что за пределами защитной полусферы Древние Боги берут верх над Серафами, оттесняя их к выходу. Он видел, как Локи выжигает воздух перед собой, как Эрра бросается в бой, вздымая рунный клинок к потолку башни, как Вик распрямляет руку, с которой срывается смертоносный кунай. Он видел, что они побеждают, и пошел на ибрима с удвоенной яростью.

В этот самый момент, когда скорость атак Карна достигла пиковых значений, ибриму удалось просчитать его. Он внезапно выбросил вперед вытянутую ладонь, которая непонятным для Карна образом миновала траекторию движения копья и ятагана. Серый ударил его прямо в кадык, парень отступил на шаг, попытался глотнуть воздуха и не смог. Он уронил свое магическое оружие на каменный пол, схватился за шею.

Ибрим подобрал жезл-копье и без лишних разговоров (ага, урок пошел на пользу!) ударил Карна в грудь. Точнее – хотел ударить. Он стоял в двух шагах от упавшего на колени парня. Он уже напружинил ноги, занося копье над собой как можно выше, чтобы вложить в удар максимум силы и пригвоздить проклятого Странника к полу. Но когда справа донесся душераздирающий рев, ибрим не рискнул отвлекаться, потому что им, как мгновение назад самим Карном, овладело непреодолимое желание во чтобы то ни стало прикончить своего врага. Окружающий мир перестал существовать для серого. И очень зря!

Охотник, о котором и Карн, и серокожий уже успели позабыть, все это время сражался плечом к плечу с богом войны и выискивал возможность помочь своему другу. Когда он увидел, как ибрим бьет парня в шею и тот роняет свое оружие, Охотник понял, что следующее мгновение станет для Карна роковым. Он собрал воедино все, что осталось в нем от человека, от друга, и бросился на защитную сферу.

Позже никто так не смог объяснить это, но Охотнику удалось прорвать мерцающую завесу. Если бы ибрим видел это, то его тут же разбил бы паралич, потому что защитное поле, которое он сформировал вокруг себя и Карна, состояло из тахионов. Наука этой эпохи еще не знала таких частиц, хотя передовые умы строили теории об их существовании. Но во времени серого, в 3019 году, именно технология генерации полей на основе контролируемого тахионного потока позволила ибримам выйти за пределы времени. Это защитное поле невозможно было пробить даже теоретически!

Но Охотник смог это сделать. Пройдя сквозь поле, он мгновенно умер, потому что тахионы остановили все жизненные процессы в его теле, однако инерция прыжка бросила его на ибрима в тот момент, когда серокожий наносил удар. Копье лишь чиркнуло Карна по щеке, парень успел среагировать, схватил Фаш левой рукой и погрузил его в живот гермафродита с черными глазами.

Иной так и остался стоять на одном колене, сжимая древко копья, а из его живота на пол лился поток крови. Обыкновенной человеческой крови. Вслед за ней из широкой раны стали вываливаться кишки, но серокожего будто не волновала собственная смерть, он лишь повернул голову в сторону Карна и медленно прошептал:

– Невозможно. Ведь я – Иегова, ваш Господь и Владыка, сотворитель и разрушитель миров!

В следующее мгновение Карн опустил ятаган на шею ибрима, последнего представителя далекой расы будущего в этом времени. Лысая голова отделилась от тела и, фонтанируя алыми росчерками, отлетела в сторону, ударившись о каменный пол с омерзительным шлепком.

Карн огляделся. Серафы замерли, как вкопанные, и хотя они все еще оставались под воздействием поработительного излучения, о чем говорили «нимбы» над их головами, смерть ибрима явно дезориентировала крылатых, но главное – они опустили оружие.