Левиафан
Шрифт:
– Но разве тебе нравилось убивать?
– осторожно спросила Ли-фанна.
– Зачем ты делал все, что он тебе приказывал?
– Он не приказывал, - падший дракон покачал своей огромной головой.
– Он просил. Это другое. И как можно было не выполнить его просьбы, если он мог восстановить немного моих сил...
– А что случилось с твоими силами?
– спросила Ли-фанна, хотя знала ответ. Дракон пока не собирался нападать на нее, а ей хотелось поподробнее разузнать обо всем произошедшем восемь эр назад. Она, несмотря ни на что, сочувствовала этому, пусть бывшему, но все же дракону. А сражаться...
– Они исчезли, - сказал Левиафан, - после того, как я присоединился к Зендеру и Легиону.
– И тебя это не насторожило?
– спросила Ли-фанна.
– Силы ведь не пропадают просто так.
– По-твоему, я должен был предать своего единственного друга?
– спросил Левиафан, и в его интонации снова появились рычащие нотки.
– Нет-нет, что ты! Просто...
– Ли-фанна замялась, не зная, что теперь сказать. Разговор, кажется, зашел в тупик.
– Зачем они пробудили меня сейчас?
– спросил вдруг Левиафан.
– Если уж я проспал полторы тысячи лет... зачем?
Он явно ждал от нее ответа. Но как сказать, что те, кого он считал своими, ради кого сражался и убивал, хотели использовать его - и раньше использовали - как оружие массового поражения? Что произойдет, если он узнает об этом?
– Они...
– медленно и тихо начала Ли-фанна.
– Они хотели, чтобы ты в своей ярости уничтожил все вокруг... и тогда они правили бы всем миром.
В светящихся ледяным огнем глазах Левиафана читалось непонимание. Но ни злости, ни гнева в этих глазах не было.
– Но... если так... зачем ты пришла сюда?
– спросил Левиафан.
– Чтобы остановить тебя, - почти прошептала Ли-фанна.
Непонимания в его глазах стало только больше.
– Остановить? То есть...
– как-то неуверенно начал Левиафан.
Ли-фанна только кивнула в ответ. Нужных слов не было. А врать драконам просто бесполезно: это известно, кто знаком с древними легендами. А в Левиафане, каким бы чудовищем он ни был, драконьего было намного больше, чем можно было бы представить.
– Но как же ты попала сюда? И кто ты?
– спросил вдруг Левиафан.
– Только сильнейшие могут остановить меня. Кто ты, сверхмаг?
– Я Ли-фанна Лотье, - твердо сказала девушка.
– И, да, я сверхмаг. Я пришла сюда... сложно сказать, как. Мне в последнее время все говорили, что я какая-то избранная... что только я могу остановить тебя и запустить какие-то великие перемены на Листе... Почему все это так - я не знаю. Но недавно мне сказали, что я... связана с тобой, твоими силами и твоей судьбой. И поэтому меня послали сюда. Всем что-то нужно от меня - и даже Легиону, и...
Ли-фанна не знала, зачем она сейчас начинает оправдываться перед Левиафаном. Неужели она виновата перед ним в чем-то? Тут уж скорее наоборот...
Но даже сейчас - вот уж странность!
– Левиафан не собирался атаковать ее. Но где-то в глубине его печальных глаз появилось что-то... пока что неопределенное, необъяснимое, но уже пугающее.
– Так, значит, это твою кровь я чувствую в своих жилах, Ли-фанна Лотье, - задумчиво произнес падший дракон, глядя девушке прямо в глаза, - значит, благодаря тебе я смог пробудиться... Но ведь ты должна быть моим врагом... Почему же я не чувствую в тебе той ненависти, которую должен испытывать ко всем сверхмагам?..
Теперь удивилась Ли-фанна. Что значит «ненависти, которую должен испытывать»? Легион, что, принудил его ненавидеть кого-то? Но главным было даже не это. Главным было вот что: если ни Ли-фанна, ни Левиафан не собирались убивать друг друга, то почему же ее целенаправленно посылали на сражение? Неужели ни Хэла, ни хозяин Эймара, ни учитель Сойрен не могли предвидеть такого развития событий?
С Левиафаном теперь ей было вообще ничего не понятно. После разговора с ним почти невозможно становилось представить, что это именно тот самый Левиафан - древнее чудовище, едва не уничтожившее Лист много эр назад. Он был запутавшимся в себе самом существом, преданным лучшим и единственным другом, но все еще остававшимся преданным ему. Что-то здесь определенно не сходилось...
Некоторое время они оба молчали. И вдруг, когда молчание уже явно затянулось, непонятно где - Ли-фанне показалось, что прямо у нее в голове - раздался голос:
– Чего ты ждешь! Атакуй! Убей девчонку! Она - сверхмаг! Она - враг!
Она сразу узнала этот голос: предводитель Легиона! И не возникало никаких сомнений по поводу того, кому был адресован весь этот набор восклицательных предложений.
С Левиафаном же в этот момент начало твориться что-то совсем неладное. Его глаза, до этого светившиеся ровным льдистым светом, вдруг зажглись багровым огнем, а черная чешуя, наоборот, утратила свой блеск, и стала точь-в-точь, как легионерские доспехи. На спине его неожиданно вздыбился гребень из таких же черных шипов, а крылья воинственно поднялись... А самое плохое, что после этой своей метаморфозы бывший дракон отнюдь не собирался оставаться таким же мирным. Он бросился на Ли-фанну...
Эван. Альнора. Тарлиан. Рональд.
Дверь была просто огромной - почти в три человеческих роста. Позолоченная, с узором из обсидиановых стрел... и без единого замка или ручки. А самое неприятное - она преграждала единственный путь дальше.
– Оно там, - уверенно сказала Алька, показывая на эту дверь.
Внезапно открывшееся у нее «второе зрение» очень помогло им добраться сюда. Рональд решил, что лучше довериться Альке, чем блуждать по всей пещере, выискивая неизвестно что. Девушка провела их запутанными коридорами, которых, казалось, было просто неисчислимое множество. И в итоге они оказались здесь, перед этой дверью, куда привело их неведомое нечто, видимое только Альке.
– И как же нам туда попасть?
– спросил Эван у Рональда.
– Скорее всего, наше присутствие уже заметили, - ответил он, немного подумав.
– Значит, скорее всего, сами откроют.
– С чего бы это?
– спросил Тарлиан.
– Насколько я знаю, предводитель Легиона всегда не прочь побеседовать со своими врагами, чтобы показать им, какой он умный и злобный. О, глядите!
Рональд оказался прав: дверь сама медленно начала подниматься вверх.
– Идемте, - поторопил Рональд своих спутников.