Лейла
Шрифт:
— Выйди из Лейлы.
— Лидс…
— Выйди. Из. Лейлы!
Уиллоу вскакивает на ноги.
— Лидс, подожди. Ты не понимаешь. У нее в голове все запутанно. Непонятно. Это одно из воспоминаний Лейлы, а не мое.
Она стоит передо мной, взмолившись.
Чувствую себя гребаным дураком.
— Я ни разу не говорил об этом Лейле. У нее не может быть такого воспоминания. Об этом может знать только Сейбл.
Уиллоу хватается за голову, будто не может достаточно быстро придумать оправдание.
Уиллоу —
Я хочу, чтобы Уиллоу вышла из тела Лейлы, и плевать, если она сделает это, когда Лейла не спит. Меня не волнует, если она перепугается, когда откроет глаза, не помня, как встала с постели. Мы в любом случае уедем сегодня. Нужно увезти Лейлу как можно дальше от Уиллоу.
Я прохожу мимо нее и достаю чемодан, который Лейла начала недавно собирать. Бросаю его на кровать и беру второй. Пока я собираю вещи, Уиллоу не произносит ни слова. Лишь следит взглядом, как я набиваю чемодан.
Зайдя в ванную, я собираю все принадлежности, а потом выхожу на лестницу. Толкаю чемодан и наблюдаю, как он скачет вниз по ступеням, а потом спешу следом со вторым чемоданом в руке.
Уиллоу идет за мной, все еще в теле Лейлы.
Не понимаю, почему мне потребовалось так много времени, чтобы это осознать. Уиллоу здесь не просто так. И причина ее присутствия в том, что именно она стреляла в нас. Эта причина маячила перед моим чертовым носом с тех самых пор, как я ступил на порог этого дома. Дома, который выставили на продажу всего несколько месяцев назад. Дома, который незадолго до этого сменил владельца.
Уиллоу сказала, что не помнит, как долго пробыла здесь, но я помню ее слова о том, что появилась она здесь незадолго до смены хозяина. А значит… время совпадает. Уиллоу появилась здесь приблизительно в то время, когда я застрелил Сейбл.
Я захожу на кухню и хватаю ключи от машины, но, развернувшись, вижу в дверном проеме Уиллоу, напряженно смотрящую на меня.
— Мы уезжаем. Ты должна выйти из ее тела.
Она мотает головой, глядя на меня с мольбой во взгляде.
— Даже если я была Сейбл в прошлой жизни, теперь я не она. Я бы ни за что не смогла сделать то, что сделала тебе она. Что она сделала с Лейлой.
Я сжимаю ключ в ладони, испытывая теперь еще больше страха. Прежде всякий раз, когда я просил Уиллоу выйти из Лейлы, она слушала.
А если она не захочет покидать ее тело? Что мне делать тогда?
— Ты говорила, что мысли Лейлы беспорядочны. И беспорядочны они потому, что ты видишь воспоминания, которые ей не принадлежат?
У Уиллоу дрожит подбородок. Она кивает.
— Сколько у тебя воспоминаний Сейбл?
— Я не знаю, — пожимает плечами она. — Не знаю, какие из воспоминаний принадлежат Сейбл, а какие Лейле. Я вижу и те, и другие, когда внедряюсь в ее тело. Я и сказала тебе, что у нее в голове сумбур, потому что в ней по два варианта каждого воспоминания.
— Например?
Уиллоу подходит ближе ко мне, и я делаю шаг назад. Она в муках вскидывает брови, когда я отступаю дальше. Сдерживая всхлип, она садится за стол. Зажимает рот обеими ладонями, будто пытается сдержать рыдания, а вместе с ними сдержать и правду.
Потянувшись к стоящему позади меня столу, я беру салфетку. Протягиваю ее ей… желая, чтобы она доверилась мне, раз уж я еще здесь. Задерживаюсь, чтобы дать ей объясниться, а потом, надеюсь, уговорить ее отпустить нас с Лейлой. Я повторяю вопрос, на который она так и не ответила, но говорю спокойнее.
— Два варианта каких воспоминаний ты видишь, Уиллоу?
Она устремляет взгляд на меня, вытирая слезы салфеткой.
— Никаких, когда я нахожусь вне тела Лейлы. Но когда я в ней… таких воспоминаний много.
Я прерывисто выдыхаю и отворачиваюсь от нее. Она лгала мне все это время.
— Ты помнишь момент выстрела?
— Да, — тихо отвечает она.
— Помнишь, как сделала это?
Наступает пауза, а затем…
— Когда я в теле Лейлы все воспоминания кажутся моими. Так что я не знаю. Есть и это воспоминание. Но мое ли оно? Я не знаю.
Я поворачиваюсь посмотреть на нее.
— По какой еще причине ты бы имела доступ к воспоминаниям Сейбл?
Она отводит взгляд, от стыда накрывая лицо ладонью.
— Я не знаю. — Она резко встает на ноги и мчится ко мне. — Если я была Сейбл, больше я не она, Лидс. Я не способна совершить подобное.
Мне становится тошно.
— Выйди из Лейлы, — молю я, понимая, что моя мольба тщетна. Теперь она ни за что не даст нам уйти. Однажды Сейбл уже добралась до нас, а теперь сделала это снова. А я повелся, попался на удочку.
Разве что это не назовешь несущественной ошибкой. Или серьезным предательством.
Случившееся лежит за гранью моего воображения. Оно за гранью этого мира.
За гранью моего понимания.
Из глаз Уиллоу текут слезы. Она мотает головой и говорит, глядя на меня глазами, полными сожаления.
— Мне очень жаль.
А затем кричит.
От этого крика холодеет кровь, и внутри все сжимается.
Я сразу понимаю, что Уиллоу больше не использует тело Лейлы.
Лейла озирается по сторонам среди кухни и хватается за барную стойку. Присаживается, будто у нее подкашиваются колени.
— Что происходит? — Ее дрожащий голос еле слышен. Когда она поднимает на меня взгляд, ее глаза широко распахнуты. — Лидс, что со мной происходит?
Я хватаю Лейлу за руку и помогаю подняться.
— Нам нужно уезжать. Сейчас же.
Она кидается в панику. Оттолкнув меня, возражает.
— Мне нужны лекарства. Я не в себе.
— Я убрал их в чемодан.
Лейла замирает на пороге и смотрит на меня.
— Зачем? Они мне нужны. Где они?
Я выхожу в холл и беру наши чемоданы.