Лейла
Шрифт:
— Почему Лейла сказала, что ты связываешь ее? — спрашивает Аспен? — Зачем она так сказала?
Я пытаюсь объясниться, но у меня нет ответа на ее вопрос. Захлопываю рот и стискиваю челюсти.
— Лидс?
Позади меня раздается голос.
Я поднимаюсь на ноги и оборачиваюсь, и в тот же миг Аспен вскакивает с кресла. В дверях приемной стоит врач.
— Лидс Габриэль? — уточняет он.
Я невольно испытываю облегчение оттого, что он избавил меня от необходимости давать Аспен объяснение, которое я дать не мог, но в
— С ней все хорошо?
Врач открывает дверь позади себя.
— Она зовет вас.
Не знаю, как нашел в себе силы сделать хоть шаг, потому что от его слов у меня перехватывает дыхание. Но кое-как мне удается пройти через комнату, дойти до двери и дальше по коридору в палату, в которой лежит Лейла, укрытая одеялом. Ее мокрые волосы перекинуты через плечо.
Я замираю в дверях, потому что не знаю, чего именно ожидать. Сложно сказать, просто взглянув на нее.
Это Лейла?
Аспен проносится мимо меня и бросается к сестре. Она плачет. Обнимает Лейлу.
Но Лейла не смотрит на нее. Она смотрит прямо на меня.
Ее лицо не выражает никаких эмоций. Невозможно понять, смотрю я сейчас на Лейлу или на Сейбл. Мне хочется верить, что это Лейла, потому что я чувствую, будто это она. Но сейчас мне страшно верить собственному чутью.
Нужно, чтобы она что-нибудь сказала.
— Лейла? — еле слышно зову я. Спрашиваю.
По ее щеке скатывается одна слеза. Она кивает… едва заметно.
— Лидс, — зовет она. — Знаешь, какой у тебя сейчас вид?
Я качаю головой.
На ее губах появляется улыбка.
— Ты выглядишь так, будто тебе нечего терять.
Ее ответ становится необходимым мне доказательством. Я бросаюсь к ней, протискиваясь между Аспен и больничной койкой. Снова и снова целую Лейлу, покрываю поцелуями ее лицо, руки, макушку головы. Она плачет и смеется.
— У нас получилось, — говорит она.
Вздохнув, я прижимаюсь щекой к ее щеке.
— Получилось, Лейла. — Я вытираю слезы с ее щек.
— Скажи снова. Назови мое имя еще раз.
— Лейла, — нашептываю я. — Лейла, Лейла, Лейла.
Она целует меня.
Лейла меня целует.
Лейла.
Эпилог
Пережив это испытание, мы с Лейлой знаем наверняка лишь тот простой факт, что мы ничего не знаем наверняка.
Жизнь и то, что следует за ней, лежит за гранью нашего понимания, поэтому мы даже не пытаемся понять. Мы можем лишь быть благодарны за то, что нашли способ получить второй шанс быть вместе. И воспользовавшись им, мы делаем все, что в наших силах, чтобы нам не потребовался третий.
Нам неизвестно, отправилась ли Сейбл в другую сферу реальности или же ее дух теперь заточен в каком-то месте, связанном с ее воспоминанием обо мне, поэтому мы с Лейлой решили, что лучше всего будет начать все с начала. С чистого листа.
Мы больше не возвращались в гостиницу, расположенную в канзасском Леване. Не стали даже возвращаться в нашу временную квартиру в Теннесси. Когда Лейлу выписали из больницы, мы поехали прямиком в аэропорт и узнали направление ближайшего рейса, на котором были свободные места.
Так мы оказались в Монтане.
Мы оба никогда прежде здесь не были, и это дарует нам спокойствие. Несколько недель мы провели в гостинице, пока не купили новый дом. Удостоверились, что здание было только что построено. Решили, что лучше купить дом, за которым не тянется своя история. Так меньше вероятность встретить в нем сущность из другой реальности.
Дом, пожалуй, больше, чем нам нужно, но едва Лейла увидела его, по ее вздоху я сразу понял, что он станет нашим. Здание расположено на гряде холмов площадью в пять гектаров, а с заднего двора открывается свободный вид на горы Медвежий Зуб.
Необычный современный дом, который отличается от прочих домов в округе. Отличается настолько, что даже выглядит слегка неуместно среди окружающей его природы. Мне кажется, мы выбрали его потому, что он напоминает нам о том, как мы с Лейлой теперь ощущаем себя в мире. Мы с ней будто не вписываемся в него, потому что проживаем огромную тайну, которую не можем открыть никому.
Да и как вообще начать рассказывать кому-то о том, что случилось с нами? Люди решат, что мы сошли с ума. Лейла даже сомневается, что сможет объяснить пережитый ей опыт Аспен. Она боится, что тогда сестра решит, будто ее травма серьезнее, чем мы думали изначально.
Мне потребуется время, чтобы вновь завоевать доверие Аспен. Я утратил его после случившегося, а с тех пор, как увез Лейлу в уединенный дом в Монтане, ее беспокойство за сестру лишь усилилось. В конце концов, я вновь добьюсь расположения Аспен. Я в этом уверен. Лейла – моя родственная душа во всех сферах жизни.
***
Последние несколько дней мы с Лейлой устраиваемся в новом доме. Переезд в основном заключается в покупке новой мебели и всего, что требуется в доме, потому что с собой мы ничего не привезли.
Мы оба ужасно устали. Едва солнце начало близиться к закату, мы плюхнулись в большое кресло, стоящее на террасе, и последние полчаса молча сидим в нем и слушаем музыку через приложение «Алекса».
Лейла устроилась у меня под боком, опустив руку мне на живот, а голову на плечо. Я сижу, запустив пальцы в ее волосы и перебирая пряди, как вдруг начинает играть одна из моих песен.