Лезвие. Книга 2. И прольется кровь
Шрифт:
Эти слова он выделил особой сталью в голосе, который, кстати, совсем перестал походить на змеиное шипение. Он был зычным, насыщенным, даже красивым– и оттого пугал Гермиону еще больше. Она вновь искренне пожалела о своей дерзости и склонилась перед Темным Лордом в почтительном поклоне. Слуги должны кланяться. Господа это любят.
— Да, милорд, все в вашей власти, — прошептала она.
— Скажи мне, девочка, тебе плохо живется у меня в подчинении?
— Нет, милорд!
— Тогда, может быть, тебя угнетает Метка, этот особый знак твоей принадлежности? — Волдеморт продолжал двигаться издалека в своем допросе, и Гермионе изо всех сил
— Не угнетает, милорд, — ответила она.
— Замечательно! — он захлопал в ладоши. — Тогда объясни мне, а то я никак не разберусь, почему же ты решила меня предать, да еще и с Беллатрикс на пару!
Внутри Гермионы будто что-то оборвалось и тяжело рухнуло вниз, прямо в пятки. Ему все известно. Судя по всему, ему даже не нужно забираться в чужие головы, чтобы обо всем догадываться, узнавать, замечать. Бесполезно. Мерлин, все бесполезно! И этот кулончик, подаренный Беллатрикс, не работает - что бы она там ни думала! И что теперь будет? Что сейчас будет - порция Круциатуса? Гибель от Авады? Хотя это вряд ли, он ясно дал понять, что когда бы конец ни наступил, он будет долгим и мучительным…
— Я жду ответа, Гермиона, — голос Волдеморта напомнил о своем присутствии. — Жду ответа от тебя.
То, что Волдеморт не задает риторических вопросов, даже если так кажется, Гермиона уже запомнила. Спросил - значит, надо отвечать, иначе неминуемо последует наказание. Гермиона набрала побольше воздуха в легкие, стараясь изо всех сил сдержать дрожь и придать голосу твердость.
— Милорд, я не предавала вас, - выдохнула она.
– Раз вам известно содержание нашего разговора с миссис Лестрендж, то должно быть известно и то, что она сама ко мне пришла. Я сказала ей и повторю вам сейчас, что категорически против ритуала Черное Возрождение, о котором читала в свое время. Я убеждена, что в случае с Драко Малфоем ничего не получится или получится зомби.
– В очередной раз поражаюсь, какое количество знаний, предназначенных сугубо для волшебников и точно не для грязнокровок, ты похитила в нашем мире, - Волдеморт покачал головой.
– И ведь какая память, какое внимание к деталям - Люциусу Малфою такое и не снилось. Да, девочка, то, о чем ты сейчас говоришь, мне известно. Тем не менее, ты заключила с Беллатрикс сделку. Сделку, которая мной не санкционирована - у меня за спиной. Зачем?
— Потому что я хочу вернуть Джорджа Уизли к жизни, - честно ответила Гермиона.
– Беллатрикс... миссис Лестрендж это может - потому что это она наложила на него все эти проклятья. Смогла наложить - сможет и снять. Плюс ко всему, я не уверена, что... смогу быть вам полезной длительное время.
Удачная формулировка. В переводе на простой человеческий: "Я не уверена, что вы в ближайшее время меня не убьете". Говоря эти слова, Гермиона не поднимала глаза на Темного Лорда. Она надеялась, что ее голос звучит достаточно уверенно. Хотя какая разница - ясно же, что это лишь начало сложного разговора с непредсказуемыми последствиями. Хорошо, если удастся уйти отсюда живой. А может, лучше пусть не удастся - тогда этот кошмар, эта невероятная, не укладывающаяся в голове новая жизнь наконец-то закончится.
— Подними на меня глаза и выпрямись, — приказал Волдеморт. Гермиона, едва заметно поежившись, выполнила распоряжение своего хозяина. — Вот так, хорошо. Девочка, не думаю, что есть смысл напоминать, но все-таки: я мог бы не задавать тебе никаких вопросов. Давай вспомним обычную
— Почему? — только и смогла выжать из себя Гермиона под буравящим магнетизмом черно-синих глаз безо всякого красного отлива.
"Почему". Вот идиотизм. Теперь она точно выглядит, как мазохистка, которая в глубине души прямо-таки жаждала, чтобы он залез ей в голову и заставил орать, выкручиваясь на полу от раздирающей на части боли в позах, которые со стороны могут показаться непристойными. Тьфу ты. Нашла, что спросить.
— Сейчас для меня нет никакого смысла просматривать содержимое твоей головы, потому что мне и так все известно, - пожал плечами Волдеморт.
– Черное Возрождение, примитивный план Люциуса по воскрешению Драко, использование всех, до кого дотянется, в этих целях - вот и Беллатрикс подключил, потому что его собственные магические способности всегда оставляли желать лучшего… Ничего интересного. Я должен назначить всем участникам этого горе-заговора наказание - в том числе и тебе - и не сомневайся, это произойдет. Но прежде всего, хочу тебе кое-что разъяснить насчет твоей роли в этих делах.
В мгновение ока он оказался перед Гермионой, и его холодные пальцы больно впились в ее подбородок.
— Первое и основное. Джиневра Уизли — не твоя забота. Отныне и насовсем, какие бы чувства тобой ни двигали, доброта ли, ревность, месть, чувство вины - повторяю, это не твоя забота. Второе. Я разделяю твои опасения насчет Черного Возрождения - в свое время этот ритуал показался мне слишком сомнительным, и я от него отказался. Но в данном случае пока я предпочитаю наблюдать со стороны. Поэтому ты подыграешь Беллатрикс в ее замысле. Мне интересно увидеть, как далеко они продвинутся. В случае успеха мне это пригодится. Третье и последнее. Джордж Уизли. Тебе не нужна помощь Беллатрикс. Твоего бывшего любовника верну к жизни я. Сегодня.
Глаза Гермионы округлились от изумления. Ей по-прежнему было больно от пальцев Темного Лорда на ее лице - точно синяки останутся - но конкретно сейчас это не имело никакого значения.
– Вижу, ты удивлена, - усмехнулся Волдеморт.
– Гермиона Грейнджер из Гриффиндора явно недооценивает сильнейшего мага современности, даже как-то обидно. Я приказал наложить на Джорджа Уизли именно те проклятья, которые держали бы его в нынешнем состоянии. Я решил, сколько оно продлится, я изучал отчеты о его состоянии и все правильно рассчитал. Сегодня пришел срок вернуть его в сознание. Не вчера и не завтра - сегодня. Потому что показатели, которые удалось получить по нему сегодня утром, существенно отличаются от предыдущих. Это именно то, что мне нужно. Именно то, к чему я так долго стремился.
– Так Джордж... ваш научный эксперимент?
– догадалась Гермиона. Волдеморт расхохотался и оттолкнул ее, разжав, наконец, пальцы и отпустив ее подбородок.
– Десять баллов Гриффиндору, Грейнджер! Ничто так не двигает научный прогресс, алхимию и особенно медицину, как возможность ставить опыты на человеческом материале! Причем на каком - на молодом, сильном, чистокровном организме! Да, девочка, это мой эксперимент, который перевернет мир - теперь я могу сказать об этом с уверенностью!