Лезвие. Книга 2. И прольется кровь

Буянова Карина

— Ты так сильно торопишься? — почему-то поразился Малфой.

— Да, — просто кивнула Джинни. — Меня ждет моя семья. И Драко.

Такой ответ сбил его с толку. Малфой сразу же почувствовал волну смешанных чувств, поднимавшуюся внутри. Любовь вопреки всем, жертвы ради любви, желание умереть, чтобы воссоединиться... Да что они, помешались, эти подростки?! Драко умер, потому что любил, а теперь девчонка хочет умереть, чтобы встретить его на том свете! Она так искренне об этом говорит, что хочется вешаться. Бред! Драко не может ждать ее там! Он принес себя в жертву, чтобы она жила! Стало быть, у девчонки другое предназначение, которое, похоже, утеряло

всякий смысл, раз она теперь только и мечтает, что о смерти. Ее судьба не может быть неразрывно связана с его сыном, это немыслимо! Будто мало, что эти двое своей безумной любовью перевернули все основы, надругались над своими семьями, друг над другом, черт подери! Как будто не было ничего важнее их долбаных возрастных чувств и секса!

Люциус вспомнил свой недавний разговор с Беллатрикс, страшно обеспокоенной ритуалом Черного Возрождения. Она считала, что Драко не захочет возвращаться обратно. Что ж, логичное предположение, если он выбрал смерть сам, девчонку отпустил и прочее, прочее, прочее. Но сейчас, глядя на юную Уизли, Люциус увидел и другой вариант развития событий. Если его сын окзался настолько во власти своих странных, неправильных чувств, возможно, ему захочется вернуться к ней с того света? Если все остальное потеряло для него смысл - глупое допущение, но вдруг? Если бы, скажем, он каким-то образом узнал, что эта Уизли спасена, ее жизни ничто не угрожает, и есть шанс вернуться в ее мир и быть с ней - вдруг Драко бы этого захотел? Другое дело, что тогда Люциусу пришлось бы смириться с этой девицей в качестве своей невестки, а об этом не хочется даже думать.

Вот только если миссия Джинни Уизли у Темного Лорда действительно связана с ее смертью, то весь замысел возвращения Драко на грани фола. Если она вот-вот погибнет, и они встретятся в том мире, обратно Драко точно идти не захочет. А вот если она будет здесь, будет ждать его обратно, а не стремиться к нему туда… Скорее всего, до этого додумалась и Беллатрикс. Если так, то задача существенно упростилась: не надо разыскивать девчонку, выманивать из-под носа Повелителя, потому что она сама пришла к ним в руки! Невероятно! Может быть, это и есть судьба? Люциус скрестил пальцы, словно боясь отпустить случайно залетевшую в его сети надежду.

— Джиневра, — медленно начал он, стараясь не выдавать своего возбуждения, — тебе совсем не обязательно торопиться туда. Есть возможность вернуть моего сына обратно. Гипотетическая, но есть. Один сложный ритуал, тайный, почти утерянный, доступный только чистокровным…

Джинни тихо вскрикнула и побледнела пуще прежнего, хотя казалось, что больше некуда. Люциус остался доволен. Вот и эмоции у снежной королевы с огненными волосами. Ей отнюдь не все равно. Она все еще хочет жить.

— Что я могу для этого сделать? — прошептала она.

— Во-первых, не торопись умирать. Не скрою, что мне это неприятно, но оаз между тобой и моим сыном сильная связь, я предполагаю, что он захочет пойти обратно к тебе. Если ты будешь здесь его ждать и звать обратно, он вернется. Так что тебе не нужно почти ничего делать. Прядь твоих волос, необходимая для ритуала, у нас есть и так.

Видя недоумение девушки, Люциус пояснил:

— Драко носил ее на сердце.

Судя по выражению лица, для нее это оказалось новостью.

— Значит, я должна остаться здесь? У вас? — пробормотала Джинни. — А вдруг Темный Лорд ведь все равно меня найдет и призовет?

—

А это уже не твоя забота, а моя, — отрезал Люциус. — Если хочешь сделать что-то полезное и о чем-то беспокоиться, то тебе будет одно поручение. У меня в подвале содержится Северус Снейп. Он оказался на редкость несговорчив и не хочет искупить свои грехи, вернув нам Драко. Могу ли я…

— Вначале ответьте на один вопрос, — перебила Джинни. — Этот ритуал точно сработает?

Люциус глубоко вздохнул, обдумывая ответ. Судя по всему, придется быть честным, многое поставлено на карту, и практически все это зависит от въедливой наглой рыжей девки.

— Есть шансы, что сработает, — ответил он. — Эта магия относится к самым черным и в какой-то мере самым античеловечным и страшным страницам нашей истории. Ритуал давно не проверяли. Сам Темный Лорд в свое время отказался от использования Черного Возрождения. По слухам последний человек, успешно возвращенный к жизни таким образом, восходил к далекой молодости Николаса Фламмеля.

— Того самого, который изобрел философский камень? — удивилась Джинни.

— А как ты думаешь, этот старик мог иначе его изобрести? — усмехнулся Люциус. — Это практически не подлежит сомнению. Для победы над смертью с ней надо столкнуться и близко познакомиться. Это не просто мантия-невидимка или тому подобные магические артефакты. Философский камень дает вечную жизнь и вечную молодость - не отсрочку от смерти, а насовсем. Многие сошлись на мысли, что в состав камня входят некоторые компоненты, которые можно было получить только там или под влиянием путешествия оттуда сюда. Так что шанс есть. Не более, чем шанс, но и ради этого шанса лично я готов рискнуть всем.

Малфой не лукавил. Ему действительно было нечего терять. В случае неудачи он оставался при своих, а в случае успеха он получал обратно не только своего сына и наследника, но еще и власть, неприкосновенность и страх, страх самого Темного Лорда перед тем, кто смог справиться со смертью, вмешаться в естественный ход вещей и выйти победителем. Это уж точно гарантировало безопасность для своей семьи, и, возможно, все же окончательную победу их общего великого дела… Миром должны править чистокровные маги, и никаким неполноценным полукровкам не пристало решать, кому жить, а кому умирать в рядах истинных магов…

— Я сделаю все, что от меня требуется, — сказала Джинни. Ее голос звучал твердо, громко и решительно.
– Если есть хотя бы слабый шанс вернуть Драко, им надо воспользоваться. Если с помощью этого вашего Возрождения удастся вернуть Драко, то впоследствии удастся вернуть и мою семью.

Резонно. Люциус в очередной раз пристально посмотрел на Джинни, и в этот момент что-то произошло. Они встретились глазами. Вспышка.

Время остановилось. Он не знал, сколько длилась эта гипнотическая связь - может, минуту, а может, полчаса. Пространство перед его взором тряслось и распадалось, он видел какие-то обрывки, бессвязный калейдоскоп событий, голосов, действий, и все это тонуло в огромных глазах Джиневры Уизли, и эта пропасть словно затягивала его. Внезапно он резко тряхнул головой и выбежал, хлопнув дверью, не говоря ни слова, не заботясь о том, какое впечатление произвел. Люциус прижался к стене, дыша часто-часто, на лбу выступила тяжелая испарина, глаза лихорадочно блестели. Калейдоскоп выстроился в ряд и прокрутился в голове с дьявольской точностью, картина за картиной.