Ли Савино & Стасья Блэк
Шрифт:
Этого не должно было быть. Он получил ее именно там, где хотел. Но вместо того, чтобы раздавить ее и преподать беспощадный урок, который он намеревался, он баловал ее.
Заботился о ней.
Это было проблемой с самого начала. Свидания и ухаживания за ней не были такими болезненными, как должно было быть. Он брал себя за руки каждую ночь и начинал думать, что Кора смотрит на него широко раскрытыми невинными и очень доверчивыми глазами.
Даже сейчас ему хотелось расстегнуть воротник, проверить,
Потому что, хотя она была его врагом, он не хотел, чтобы она полностью сломалась.
О да, боги смеялись. А Маркус был предметом ничьих шуток. Он должен был быть безжалостным во всем. Особенно в мести. Поэтому он превратит свое сердце и плоть в камень, ожесточится перед ее мольбами и широко раскрытыми глазами и возьмет фунт плоти, которым она задолжала по праву рождения.
Кора вздохнула за его спиной.
Не спрашивай. Тебе должно быть наплевать.
– Что?,-он спросил.
– Мне просто интересно. Есть ли у меня на лице татуировка с надписью «жертва»?
Его лоб наморщился, и он повернулся, чтобы посмотреть на нее.
– Что это должно означать?
– Ты не первый, кто меня использует. О нет. Здесь есть закономерность. Я приехала в город, чтобы спастись от всего. Но посмотрите, какая у меня отличная работа.
Она без юмора усмехнулась.
– Донахьюз, потом парень, который ...
– Тебе больше никогда не придется иметь с ними дело, - сказал он, прежде чем задуматься.
– О верно. Ты что-то сделал с Донахью, не так ли? Угрожал им. Или как там. Тем не менее, - она покачала головой из стороны в сторону, насколько позволял воротник. Она не смотрела на него. Ее насмешки оставались только для нее.
– Это всегда то же самое. Я думала, что это просто моя мать, но я чувствую закономерность. А общий знаменатель - это я.
Маркус заставил свои кулаки разжаться, а предплечья расслабиться. Ей раньше было больно. Почему это его так разозлило? Это не должно на него так или иначе влиять.
– Все началось с моей матери, а теперь ты ...
– Что насчет твоей мамы?, - перебил он.
– ... Вы все думаете, что можете меня контролировать. И я позволяю вам. Я такая слабая. Я не хочу больше быть слабой.
Последняя часть пришла шепотом, как будто она говорила сама с собой.
– Что твоя мать сделала?
Маркус заставил себя сохранять спокойствие. Он ничего не знал о Деми, кроме того, что она выросла в приемной семье и у нее не было семьи, о которой можно было бы говорить, затем она вышла замуж за Карла Титана в 22 года и через год родила Кору, своего единственного ребенка.
Кора
– Что она сделала? Она запирала меня в подвале, удерживала против моей воли. Держала меня на ферме, как в тюрьме. Она не позволяла мне уйти даже в школу или пообщаться. Потом были случаи, когда она подвергалась физическому насилию, шлепала или била меня, если я когда-либо выходила за рамки, не говоря уже обо всех словесных оскорблениях.
Кора покачала головой.
– Боги, я даже не думаю, что когда-либо говорила все это вслух. Но я была в такой же ловушке ... ну, в такой же ловушке, как сейчас.
Ее рот скривился в насмешливой улыбке.
– Она, конечно, сделала все, чтобы защитить меня. Это то, что она тебе сказала бы, если бы вы когда-нибудь разговаривали.
– Она причинила тебе боль?
В его груди бушевала буря. Мысль о том, что Деми шлепает или бьет его Кору… Потому что она была его. Его челюсти сжались, а зрение сузилось, как когда он видел врага. Никто другой не имел права брать то, что принадлежало ему.
Кора долго смотрела на него.
– Я пережила это, Маркус,- она так откровенно сказала,- И это тоже переживу.
Он делал это снова. Забывая, что она враг.
– Конечно, ты выживешь. Ты проживешь долгую и несчастную жизнь, я позабочусь об этом .
Никто не причинит ей вреда. Никто, кроме него.
Она вздохнула.
– Тебе никогда не приходило в голову, что я такая же, как твоя сестра? Невинная, пойманная обстоятельствами.
– Ты совсем не похожа на мою сестру, - снова выпалил он.
– Она умерла, и все хорошее во мне умерло вместе с ней.
Приятно было наконец сказать ей правду.
И это было хорошим напоминанием о том, почему она была здесь, и о миссии, которой он посвятил себя с тех пор, как обнаружил разбитое и окровавленное тело Кьяры. Его челюсть напряглась.
– Это не правда,- Кора рванулась вперед,- В тебе есть хорошее. Я сказала об этом Мейв, потому что считаю ...
– Достаточно.
Пора научить ее ее месту.
Он снял ее цепочку с изголовья и крепко держал ее. Она не протестовала, когда он вывел ее из комнаты.
Он должен заставить ее ползать. Он хотел унизить ее всеми возможными способами. Но в данный момент это просто ... не казалось правильным.
Он все еще хотел этого. Плохо. Увидеть ее на коленях перед ним... его член стал стальным от одной мысли. Но было что-то в ее добровольном подчинении, в тот момент, когда она наконец сдалась, злая искра все еще горела в ее глазах - боги, он быстро становился зависимым от этого.
Фактически, он надеялся увидеть это всего через несколько минут.