Лица мучеников
Шрифт:
Такое разочарование.
С левой стороны от него Рекур Ван издал задыхающийся звук, как если бы он забыл, как дышать. Тлулаксианский мужчина сделал шаг назад, но роботы-охранники были рассредоточенны по всей лаборатории. Несколько обьектов экспериментов застонали и начали что-то безсвязно бормотать в своих клетках, баках и на столах. Эразм сделал шаг в направлении к исследвоателю-генетику. Ван поднял свои руки, и его поведении уже показало все, что затем произойдет. Как обычно он попытается отвести от себя всю ответственность.
– Я сделал все возможное! Ее ДНК идеально совпадает, и она таже
– Она не таже самая. Ты не знал настоющую Серену Батлер.
– Да! Я встречался с ей. Я сам взял образцы, когда она посетила Бандалонг!
Эразм сделал свое лицо из текучего метала обычным ничего не выражающим зеркалом. – Ты не знал ее.
Способность этого тлулакса превосходно воссоздать Серену Батлер, в лучшем случае, была завышена. Как и в случае попыток самого робота воспроизвести картины Ван Гога в самых мелких деталях, копия никогда не достигала совершенства оригинала.
– У меня есть еще много клеток. Это была лишь наша первая попытка, и мы можем попытаться все сделать еще раз. В следующий раз, я уверен, мы позаботимся о проблемах. Этот клон был другим лишь потому, что она никогда не разделяла жизненного опыта Серены, никогда не сталкивалась с теми же проблемами. Мы сможем модифицировать обучающую виртуальную реальность, позволим ей провести больше времени без сознания.
Эразм покачал головой.
– Она никогда не будет такой, как я хочу.
– Мое убийство будет ошибкой, Эразм! Ты все еще можешь многому научиться.
Смотря на тлулакса, любопытный робот заметил, каким действительно неприятным он был. Очевидно, что все его осужденное племя было таким же. У Вана не было ни одной благородной черты характера, которые он наблюдал у многих представителей других рас. Тем не менее, от маленького человека была какая-то польза, он позволил взглянуть на темную сторону человеческой природы. Он вспомнил о провоцирующем мышление слогане.
Человеку Более Присуще Быть Хорошим? Или Плохим?
На жидкометалическом лице робота изобразилась широкая улыбка.
– Почему ты на меня так смотришь? – нервно спросил Ван.
Получив скрытый сигнал от Эразма, роботы-охранники окружили со всех сторон тлулаксианского мужчину. Вану не куда было бежать.
– Да, я могу научиться от тебя, Рекур Ван, – он повернулся, его шикарная мантия всколыхнулась и дала сигнал роботам схватить человека. – Фактически, я уже обдумываю несколько интересных экспериментов...
Тлулакс закричал.
***
Пристально глядя вперед, Вориан Атрейдес с серьезным видом сидел на мостике флагмана. За прошедшую неделю его штурмовой отряд совершал свой путь по космосу. Солдаты и наемники продолжали свои специальные тренировки. Каждый из них считал дни, остававшиеся до пункта их следующего назначения.
Когда их флот вошел в пространство Синхронизированных Миров, Вор мысленно подсчитал все имеющееся у них оружие и прочее вооружение, всех солдат и наемников с Гиназа, которых он взял для следующей большой битвы с мыслящими машинами. До этого он не слышал о планете, которая была их целью, но тем не менее Вор намеревался захватить ее и уничтожить на ней бич машин.
Будь проклята политика.
В течении нескольких лет после смерти Ксавьера и клеветы, обрушившейся на него, Вор бросал себя в битвы против Омниуса. Он сражался с одной проклятой машиной за другой, борясь во имя человечества.
Вор чувствовал, что им овладела святая решимость Серены, а также и Ксавьера. Их сила помогла ему вести Джихад вперед. Всегда вперед. Он вновь поклялся уничтожить каждую мыслящую машину на своем пути. Он оставит следующую планету почерневшей, если не будет другого выбора, несмотря на потерю несчастных рабов-людей, которые вынуждены служить Омниусу. К этому времени примеро научился платить любую цену кровью, если она приносила победу над мыслящими машинами.
Его два самых дорогих друга стали мучениками по собственному выбору. Они знали, что собираются делать, позволили мифам заменить правду, все ради Джихада. В личном сообщении Серена Батлер попросила Вора и Ксавьера понять жертву, которую она принесла. Позже, Ксавьер принес свою собственную жертву, чтобы остановить грабительский проект Верховного Патриарха и Тлулакса по производству органов и спасти тысячи жизней, вовлеченных в этот процесс. Решение Ксавьера оставить имя Иблиса незапятнанным было бескорыстным и героическим; он очень хорошо знал, сколько вреда будет Джихаду, если станет известно, что его Верховный Патриарх был обманщиком и пытался нажиться на войне.
Оба, и Ксавьер и Серена, заплатили ужасную и максимальную цену, полность осознавая то, что они делают. «Я не должен ставить под сомнения решения своих друзей», подумал Вор, почувствовав, как целая вселенная печали ложится на его плечи. И он понял, что его собственное бремя заключается в том, чтобы позволить свершиться тому, что они планировали. Он должен сопротивляться импульсу изменить то, что сделали Ксавьер и Серена, и позволить лжи остаться, чтобы достичь давно ожидаемой цели. Смирившись с их судьбой и выполнив то, на что они надеялись, Серена и Ксавьер оставили Вору продолжать их путь и нести невидимый знак чести за всех троих.
Не простое задание, но в этом заключается моя жертва.
– Мы почти достигли пункта назначения, Примеро, – сообщил навигатор.
На экране флагманского корабля он увидел ничем не примечательную планету – тонкие облака, синие океаны, коричневые и зеленые континенты. И ощетинившие оружием, таинственно красивые военные корабли машин, сформировавшие линию обороны. Даже издали было видно, как угловатые роботизированные боевые корабли мерцали в спышках огня, когда они запускали управляемые машинами снаряды в направлении флота Лиги.
– Включить щиты Хольцмана, – Вор поднялся со своего кресла и уверенно улыбнулся своим офицерам, которые стояли на мостике вместе с ним. – Соберите наемников Гиназа в группы, пусть будут готовы высадиться, как только мы прорвем орбитальную защиту.
Он говорил на автомате, уверенно.
Десятилетия назад Серена начала этот Джихад, чтобы отомстить за свое убитое дитя. Ксавьер сражался рядом с Вором, уничтожая множество вражеских машин. Теперь Вор, без своих друзей, намеревался довести эту немыслимую войну до конца. Это единственный путь, при котором он мог быть уверенным, что жертвы мучеников не были напрасны.