Лица в масках
Шрифт:
Лес просыпался, утреннюю тишину прорезали первые птичьи крики, жужжание насекомых и шелест опавшей листвы, которую ветер сгребал в аккуратные кучки. Подготовка к зиме шла вовсю, но Лео было не до красот осенней природы. Пытаясь уловить посторонние звуки, она бездумно преодолела овраг, выбралась наверх и огляделась. Никого.
Подумав с минуту, она надела туфли и пошла в обратном направлении, к своему фургону.
По чистой случайности мужчины выбрали ту же сторону оврага, чтобы продолжить охоту, и заметили её первыми.
— Вон она! — раздался удивлённый возглас.
— Хитрая! Обратно идёт!
Вздрогнув,
Забег кончился очередным падением, на этот раз с отчётливым хрустом. Леоника растерянно посмотрела на ногу и обрадовалась — она умудрилась сломать каблук, зацепившись за выступающий из земли корень. Встав, она сделала несколько неуверенных шагов. Двигаться стало значительно сложнее, удача обернулась непредвиденными трудностями, уменьшив скорость её передвижения.
Около часа она потратила на то, чтобы изуродовать оставшейся целой туфельку, цепляя её за все корни, стволы и даже камни. Обувь оказалась сделана на совесть и сдалась далеко не сразу, позволив беглянке слегка перевести дух после долгого бега.
В какой стороне остался автобус, Лео могла сказать весьма приблизительно, но сдаваться было рано, поэтому она выбрала направление наугад, прикинув необходимое отклонение от прежнего курса.
До вечера ей никто более не встретился, а ночью она, в поисках безопасного места, забралась на дерево. На высоте, мёртвой хваткой вцепившись в наиболее крепкие ветки, Лео просидела до утра, напряжённо таращась во тьму. Задремать ей удалось лишь с восходом солнца, привалившись спиной к стволу.
Отдых продлился около четырёх часов, после которых Леоника очнулась совсем разбитой. Всё её тело затекло, она едва могла двигаться, чувство голода превратилось в тупую ноющую боль, губы потрескались от жажды…
Она просидела на дереве половину дня, неотрывно глядя на небо, затянутое тучами, пока они не пролились мелким дождём, продолжавшимся до самого вечера.
Вожделенная вода принесла с собой не только облегчение, но и множество проблем. Практически голые ветви не защищали от непогоды, плед промок и больше не согревал, вынудив Лео спуститься, дабы разогнать застывшую кровь и, заодно, немного приблизиться к призрачной цели. Земля размокла, каблуки, участвующие в сцеплении, остались где-то далеко позади, и теперь девушка падала в несколько раз чаще, постоянно поскальзываясь на мокрой траве. Ночевать в таких условиях не стоило и пытаться, поэтому беглянка продолжила движение и с наступлением темноты.
Это была утомительная, выматывающая ночь: Леоника бесчисленное множество раз натыкалась на стволы деревьев, неожиданно вырастающие на пути, заработала не одну шишку и успела плюхнуться в грязь всеми частями тела, включая многострадальное лицо. Зато третий день погони выдался солнечным. Лео устроила привал, снова забравшись на дерево, развесила плед на просушку и подставила своё тело живительным лучам, впитывая тепло светила каждой клеткой. Разомлев, она задремала и проснулась уже в полной темноте, окоченев до невозможности.
Негнущимися пальцами
С трудом дождавшись рассвета, она покинула своё убежище, не проспав больше ни одной минуты. Погони не было ни видно, ни слышно, направление движения она потеряла ещё прошлой ночью и теперь, шатаясь от голода, бесцельно шла вперёд. Серые облака над её головой раскинулись от горизонта до горизонта, обнажённые деревья умоляюще простирали ветви вдаль, накрапывал мелкий дождик.
На четвёртый день, ближе к вечеру, Лео наткнулась на какие-то кусты с незнакомыми ягодами. Плевав на всякую осторожность, она потратила остаток дня на сбор и поедание плодов неизвестного растения, после чего, довольная и сытая, легла на ночлег прямо там, где её застала ночь.
Ей повезло, ягоды оказались неядовитыми. Она успела ободрать практически все ветки, оставив себе на завтрак лишь малую часть. Перекусив, беглянка снова двинулась вперёд, изредка поглядывая туда, где солнечный свет пытался преодолеть серую пелену. Воды не было.
Холод, голод, жажда… От обезвоживания она не смогла уснуть и всю ночь пролежала без движения, зарывшись в кучу листвы. Высохшим ртом она беззвучно повторяла: «Не могу больше. Не могу. Нет…».
Перед рассветом ей послышалось журчание воды неподалёку. Как она ни прислушивалась, звук не исчезал, не удалялся и не приближался, хотя по-прежнему напоминал игру её измождённого разума.
Откуда ни возьмись появились силы, она резво вскочила и пошла к предполагаемому источнику, плевав на возможный обман. Леоника осознавала, что, если воды там не будет, она погибнет на месте, и бандитам достанется лишь её хладное тело. То самое, которое они так желали несколько дней назад.
Однако удача не спешила покидать Лео. Ручеёк действительно существовал и был полон прозрачной студёной воды. В другой ситуации она бы запросто прошла мимо небольшой прогалины, не заметив ни блеска воды, ни её тихой песни. И даже булыжник, невесть как очутившийся в лесу, не сумел бы привлечь её внимания, хотя именно под ним брала начало живительная влага, тонкой струёй выстреливая в воздух и исчезая в траве спустя четверть метра.
Шёл шестой день, бывшая фрейлина оголодала и заблудилась, зато напилась вдоволь.
— Что лучше, смерть или плен? — спросила она в пустоту, неподвижно замерев на холодном камне. Вода ответила коротким плеском. — Конечно, ещё неизвестно, чем этот самый плен закончится, не захочу ли я досрочно свести счёты с жизнью…
Ручей промолчал. Лео подставила ладонь под воду и дождалась, пока рука окоченеет.
— Я так устала… Какая разница, где умирать?
Девушка поднесла ладонь к губам, но пить не стала. Вода медленно просачивалась сквозь плотно сжатые пальцы, капли срывались в свободный полёт, чтобы закончить своё существование при ударе о землю, рассыпавшись на мириады частиц. Лишь малая их часть попадала обратно в струю, выбивая оттуда фонтаны брызг.