Лицей. Венценосный дуэт
Шрифт:
— Всё-таки зря ты мальчишек дразнишь.
— Вика, я не дразню! Я их балую! Моя любимая одежда это кроссовки, джинсы и топик! Мальчикам нравится? Пусть смотрят! Для них и надеваю! — я негодую.
— Может, мне тоже так… — размышляет вслух Ледяная.
Кофе и мороженое меня успокаивают. Прокручиваю идею Вики и так и сяк.
— Пожалуй, чересчур. Я расцениваю свой наряд, как стимул и некое поощрение. А со стимуляторами перебарщивать нельзя. Мальчишки начнут сравнивать, выстраивать рейтинги, устраивать голосование… не, не стоит.
— Боишься
— Не, не боюсь. Мои ноги нисколько не хуже твоих. Боюсь самой возможности сравнений. Вот это уже будет настоящим отвлечением от учёбы.
С очередной ложечкой мороженого приходит в голову идея.
— Если хочется покрасоваться, давай так. Со следующей четверти меняем имидж. Я прячу коленки, ты — открываешь. В третьей четверти снова меняемся.
На том и порешили. В конце она вдруг подпускает мне шпильку. Хм-м, а ведь это впервые! О, Ледяная совсем оттаяла! И кто молодец? Я — молодец!
— Нет, ты всё-таки боишься конкуренции… — втыкает в меня льдистый взгляд Вика. Ох, ваше величество! Придётся вас ставить на место. И не хочется, а надо.
— Вика, видишь ли… — у меня устало менторский тон, с которым спорить, только себе вредить, — и ножки у тебя хороши и природная грация в наличии, опять же танцы, только… только ты мне совсем не конкурент. Любитель по определению не может быть сильнее профи. А я специально училась. Ты присмотрись внимательно, как я хожу, как я вообще двигаюсь…
Вика что-то ищет у себя в памяти и впадает в ступор. Нашла? Поздравляю, хи-хи-хи! Мальчишки давно заметили, а ты — только сейчас. Хотя что-то она говорила про мою повышенную женственность движений.
Время 17:00.
Расхаживаю дома в сбруе. Привычку носить её не меньше трёх часов в день не оставляю. Очень мне понравилось её воздействие. Уменьшение талии на три сантиметра Светлану, когда я радостная по старой памяти ей позвонила, не впечатлила. Сказала, что в моём возрасте такое сплошь, рядом и даже больше. Но похвалила.
И я её почти не чувствую. Я Вике не хвасталась, а делилась впечатлениями. Так, а теперь шаг с вывертом, другую ногу…
Внедрилась я в Лицей. И я его успешно закончу, не вижу трудностей. И на море не зря съездила, хоть и случайно на того седого шахматиста наткнулась. Я выхожу на уровень расчёта на три хода. Шахматы помогли. А рост сложности расчёта вырастает с каждым уровнем, по закону геометрической прогрессии со знаменателем впечатляющей величины. Грубо говоря, сложность трёхходовки выше раза в три-четыре, чем двухходовки. В шахматах это наглядно видно.
Умения считать на три хода с избытком хватает и на ту злополучную теорему Чевы — Менелая. И в программе Лицея ни разу не попалась тема, где не хватало бы двухходовки. Пока не попалась. К тому же я всегда могу подключить память. Это только Эльвире кажется, что я развлекаюсь, играя с ней в покер или дурака. Я тренирую память. Визуальную и слуховую. В случае игры в карты я научилась держать
К чему я говорю о памяти? А к тому, что многие теоремы и задачи, которые я видела вовсе не в учебниках, там таких нет, требуют для понимания именно её. Длинные логические цепочки усвоить целиком не получится. Не помещаются они в мозговых кластерах оперативной памяти. Потому — суперкластер с привлечением таблиц памяти.
Сама себе коряво объясняю, но пойдёт. Я ж не кому-то, а себе. А я понимаю, о чём размышляю. Коротко говоря, мои интеллектуальные возможности за лето выросли на голову. Вернись я в обычную школу, даже не знаю, что я там буду делать.
В Лицее на данный момент у меня всё прекрасно. Замечательная подруга появилась, девица экстра-класса. На голову выше Юльки, — и я не о росте, — несмотря на её огромное женское обаяние. Мальчишки нас обожают и превозносят. С учителями проблем нет. Одного мне не хватает, сцепиться бы с кем по-настоящему. Так, чтобы клочки во все стороны!
Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Пойду-ка уроки делать…
Время десятый час вечера.
Вечерний туалет. Кожа рыжеволосых заметно более нежная, нуждается в уходе, чем я сейчас и занимаюсь. Сначала ногам внимание уделяю. Педикюр нужен? Пока потерпит, но через неделю, не позже, обязательно. Обтираю ступни кремом и тщательно растираю. Что-то меня напрягло опасение Вики насчёт губительного воздействия нейлона. Не хочу! То есть, нейлон хочу, а его пагубное влияние — нет.
После мытья рук, принимаюсь за лицо и эти самые руки. О, снова заходит папочка! И с какими-то бумагами.
— Дочь, помнишь разговор о твоей программе «Шарики»?
— Да, папочка.
— Всё готово. Подписывай эти документы и дело в шляпе.
— Ой, а читать не обязательно? — ну, мне ж не хочется!
— Можешь и не читать, я несколько дней штудировал, — смеётся, — и не я один.
Подписывать, не зная, что подписываешь, дурной тон по отношению к самой себе. Бегло пролистываю. Папахен терпеливо ждёт. Затем приступаем к заверению моей высочайшей подписью.
— У-ф-ф-ф! — отставляю последний лист. И вслед за шорохом передо мной шлёпается изрядно толстая пачка купюр.
— Я подумывал счёт тебе организовать, — улыбается папахен, — но решил, так будет эффектнее.
О, да! Так эффектнее. Перебираю деньги в руках. Пять тысяч для меня четырнадцатилетней сильно. У наших учителей с повышенным коэффициентом оплаты далеко не у всех такая месячная зарплата.
— Класс! — восторг не надо демонстрировать, он сам из меня рвётся. Хотела пошутить в стиле: о-о-о-у, хватит на целых два наряда из модного пассажа. Но не стала. У каждого свои радости и не надо портить чужие.