Лич
Шрифт:
— Это сделают уцелевшие государства. Боги сильны, но их слабость заключается в их эгоистической натуре. Одиночка-индивидуалист, каким бы могущественным они ни был, никогда не сможет тягаться с системой. Ставлю свои рога, к концу века их всех нагнут раком корейцы, китайцы или твои соотечественники. Я пока присматриваюсь, кому лучше помогать. В любом случае будущее за народами востока, западная модель устройства мира себя исчерпала.
— Это было понятно еще в начале века, — проворчал Кирилл. —
— Я уже говорил про одиночек и систему.
— Точно.
— Не связывайся с другими богами. Большинство из них это злобные, желчные пигмеи с манией величия, они тебя уничтожат или сделают рабом во всех смыслах. Мы поняли друг друга?
— Поняли.
— Готовься, я переправляю тебя в мир живых.
— У меня остались вопросы, — пытался возразить Кирилл. — Погоди!
Силуэт Молоха начал расплываться. Перед взором завертелся безумный калейдоскоп цветов.
— Ты получил достаточно ответов. Бывай.
Кирилл обнаружил себя лежащим на полу какой-то каморки, в луже крови. Жутко болела голова.
— Вот зараза!
Стоило опустить глаза, как они запечатлели две женские груди размера третьего. А в районе солнечного сплетения зияла колотая рана он меча.
«Угораздило же переселиться в тело бабы, да еще предварительно изнасилованной и убитой. Хотя это сей час не главная проблема».
Принцип выбора тела для внедрения остается загадкой. Возможно, дело в каких-то физиологических параметрах или магических…
Проматывая в голове последние события, Кирилл сделал неутешительные выводы. Квинт не просто заражен эмульсией, он стал вместилищем сущности Энры. Это объяснило ту легкость, с которой он выбросом магии убил большую часть людей, включая Сэдзо, в зале, и единственным заклинанием прикончил архилича.
— Все мертвы.
Дом, где очнулся Кирилл, принадлежал ромейцам среднего достатка. Двухэтажная инсула с небольшим задним двориком, сараем, жильем для прислуги. Все были мертвы, включая детей. Их закололи как свиней, пренеприятная картина.
Архилич нашел на кухне бадью с водой, обмылся, утолил жажду, затем, покопавшись в вещах, обзавелся одеждой. Мужской туникой до колен и сандалиями.
Выйдя на улицу, Кирилл не мог не узнать Элиду с возвышавшимся Солнечным Шпилем. В воздухе витал запах гари, издали доносились чьи-то крики. Враг продолжал разорять оккупированный город.
На соседей улице архилич натолкнулся на крупный отряд нурийских солдат с кхорлами.
— О, какая симпатичная человеческая самка, — воскликнул один из мутантов в хитиновом доспехе. — Сама нашла нас.
— Слишком бледная она.
— В самый раз. Я люблю таких.
К Кириллу приблизились трое громил с саблями наперевес.
— Иди-ка сюда, красавица.
— А если нет? — обратился архилич к врагам на их языке.
— Ничего себе, она по-нашему разговаривает!
— Не бойся, — нуриец протянул руки к вновь воскресшему покойнику. — С нами тебе нечего бояться…
После прочитанного шепотом заклятья и нескольких пассов эмульсионные твари превратились в неподвижные заледеневшие статуи. Часть из них потеряла равновесие, попадала. Вряд ли после превращения в промороженное мясо нурийцы способны ожить.
Одного вражеского воина Кирилл оставил в живых для допроса, подтянул к себе телекинезом, сорвал шлем. В черных глазах нелюдя присутствовал ужас.
— П-пощади… чародейка, — сдавленно молил нуриец. — Не бери лишнее убийство на душу.
— Убийство тварей вроде тебя убийством не считается. Говори, как давно ваша армия находится в городе?
— Ты сама должна знать.
— Отвечай, — архилич сдавил горло информатора еще сильнее. — Или сверну шею.
— Три… ваших месяца. Восемьдесят семь дней.
— Долго вам пришлось брать Элиду?
— Великий Вестник сотворил врата сквозь тьму, через них наша армия мгновенно переместилась из Никополя сюда. Вы были застигнуты врасплох, но… битва все равно была тяжелой. На вашей стороне сражалась нежить, драконы. Мы потеряли десятки тысяч лучших воинов. Элида окончательно пала к исходу пятого дня.
— Где сейчас находится Энра?
— Говорят, повел основные силы на юг, в Ацтлан.
«Сведения Молоха точны. Я хотя бы знаю, куда нужно отправляться».
Сломав нурийцу шею, Кирилл совершил пространственный скачок с помощью аппорта. Он выбрал пунктом назначения Мецтль.
— Владыка, ты теперь… женщина? — Умулькутли, устроивший штаб во дворце наместника Мецтля, далеко не сразу поверил словам архилича.
— Я не выбираю, в каком теле возродиться. Хорошо еще, младенцем не стал.
Временно исполнявший обязанности правителя Ацтлана лич опустил голову.
— Мы смирились с твоей окончательной смертью.
— Я действительно был отправлен Энрой в небытие, но мне помогли вернуться.
— Кто? — разинул немертвый челюсть с белоснежными зубами.
— Союзник. Из Мира Первого Солнца.
— Ты никогда не говорил о нем, мой царь.
— Это долгая история. Важно лишь то, что его силы сравнимы с силами Энры. Именно он научил меня телепортации.
— Он может нам помочь? — с надеждой спросил Умулькутли.
— Уже сделал все возможное, вернул меня и поделился кое-какими магическими секретами. Мы отступим на юг, пустыня станет нашим защитником.
— Не понимаю тебя, владыка.