Лич

Strelok

В самом дальнем углу зала неподвижно застыла толпа из дюжины каменных идолов, статуй и тотемов в человеческий рост. Грубо отесанная жирная баба без лица, мускулистый мужик из белого мрамора, какое-то страшилище с четырьмя руками, звериной пастью… Кеоцикаль притащил сюда все это не для того, чтобы тешить свое чувство прекрасного. Ценные магические реликвии нужны исключительно для практических целей.

— Хозяин! — от раздавшегося из-за спины радостного вопля Кирилл вздрогнул. — Ты вернулся!

Непонятно откуда вылез голый человеческий скелет, в его глазницах тускло мерцали два оранжевых огонька.

— Ты

кто?

— Золин, твой самый преданный слуга? — удивился скелет. — Ох, все ясно, перерождение могло стереть память…

— Как много тебе известно?

— Я знаю все, что знал ты. Я помогал проводить опыты, постигать тайны магических искусств.

— Значит ближайший помощник? — уточнил Кирилл.

— Ты говорил, что ближе меня и царицы Теякапан у тебя никого нет.

— Вдруг ты врешь? Ни Теякапан, ни Умулькутли ни разу не упоминали про ближайшего помощника.

— Разумеется, — кивнул скелет. — Они ничего обо мне не знают.

— Почему?

— Я редко выхожу отсюда, поскольку привязан к этому месту. Ты опасался, что мои бренные кости могут попасть к врагам и выдать секреты.

— Так с ума же сойти можно.

— Не сойду, последние десятилетия я в основном пребывал в спячке, лишь изредка пробуждался, чтобы следить за сохранностью твоих вещей.

— О каких секретах ты говорил? Есть что-то такое, о чем мне следует узнать побыстрее?

Золин указал на постамент с мраморной чашей между стеллажами. Она до краев была заполнена фосфоресцирующей водой.

— Омут Прорицания. С его помощью ты узнал про Мир Первого Солнца и загорелся желанием оказаться там, получить их знания. Я же помог придумать ритуал для временного отделения духа от сосуда. Это не так просто, нужно столько всего учесть…

— А Омута Памяти не завалялось?

— К сожалению, нет.

— И что, этот Омут позволяет видеть будущее, другие миры?

— Иногда, — сказал Золин. — Эта мраморная штуковина крайне капризна, ее невозможно заставить нормально работать. Практической пользы мало.

— Я могу испытать ее?

— Можешь, хозяин, просто погрузи лицо в воду.

— Омут безопасен?

— Абсолютно.

Кирилл подошел к Омуту, провел пальцами по воде. Возможность хоть краем глаза заглянуть домой так и манила. Он наклонился к мраморной чаше. Некоторое время ничего не происходило, но тут сознание захлестнула череда беспорядочных образов, звуков, запахов. Полная сенсорная перегрузка. Каким-то волевым усилием ему удалось ослабить этот информационный поток и сосредоточиться на отдельных кусках информации.

— …потери исчисляются десятками миллионов…

Над Москвой поднимается грязно-серый столб дыма и пыли, множество зданий разрушено, улицы завалены обломками и перевернутыми автомобилями.

— …против нас применен весь спектр оружия массового уничтожения…

Солдаты войск РХБЗ проводят дезактивацию техники, побывавшей в зоне радиоактивного заражения.

— …неожиданно сильный побочный ущерб…

Загородную местность, кажется, где на Среднем Западе США засыпает слой пепла в несколько метров. Небеса почернели. Попавшие в зону бедствия люди помирают в страшных мучениях, задыхаясь, и никто не приходит на помощь. Ответным ударом был спровоцирован взрыв Йеллоустонской кальдеры.

— …для ликвидации последствий нет ни сил, ни средств…

Ряды коек в полевом госпитале. Гниющие заживо жертвы лучевой болезни молят о помощи. Дабы не тратить дефицитные медикаменты безнадежных пациентов усыпляют, а тела хоронят в огромных братских могилах.

— …ередает штаб гражданской обороны Костромы, у нас просто зашкаливающий радиационный фон. Противник применил нейтронное оружие…

Японские прибрежные города накрывает тридцатиметровая волна цунами.

— …«Периметр» и «Сетка» сработали как надо…

Из разрушенных городов бегут миллионы выживших. Лагеря для беженцев переполнены.

— …от нашего ядерного потенциала уцелело не более пятнадцати процентов, но я вас заверяю, это вполне хватит для повторной серии ударов при необходимости…

Колонна русских танков движется по немецкому автобану. Они пытаются пробиться домой.

— …нас ждут темные века…

Кирилл, пребывая в состоянии шока, отскочил от Омута.

— Не может быть!

Как раз в день его смерти, пятнадцатого октября 2042 года воюющие сверхдержавы обменялись ядерными ударами. Из мешанины образов не совсем понятно, кто выпустил джинна из бутылки, да и не важно это, глобальное уничтожение произошло. Кострому, родной город Кирилла, накрыли нейтронной боеголовкой, не говоря о крупных мегаполисах. Все, кого он знал, наверняка мертвы или получили смертельную дозу радиации. Последним гвоздем в крышку гроба станет вулканическая зима, которая неизбежно затронет всю планету.

— Хозяин! — подбежал к Кириллу скелет. — Что с тобой?

— Земля… мир, где я жил последние годы. Там случилась страшная катастрофа.

Кирилл сел на пол, облокотившись спиной о жертвенный камень. Хотелось просто застрелиться.

— Золин, — обратился лич к помощнику Кеоацикаля. — С помощью магии можно путешествовать в прошлое?

— Нет, хозяин, река времени неподвластна никому.

— Черт.

— Что?

— Ничего. Оставь меня.

В подавленном состоянии Кирилл провел более суток, он практически неподвижно сидел на полу и безучастно смотрел на магическое пламя в жаровнях. Хоть эмоциональный фон у нежити заметно ниже из-за отсутствия гормонального фона, ее нельзя назвать полностью бесчувственной.

«В конце концов, смерть — не конец. В природе ничего не исчезает полностью, я это знаю по собственному опыту. Да и человечество на Земле вряд ли вымрет окончательно, мы слишком живучие».

Кирилл понял, что надо отвлечься. Он не в силах ничего изменить, никто не в силах.

— Золин.

— Да, хозяин!

— Значит, говоришь, тебе известны все мои секреты?

— Известны.

— Помоги вспомнить, особенно атакующие и защитные заклинания.

Две следующие недели Кирилл почти не покидал лабораторию, оттачивая под чутким руководством ожившего скелета колдовские навыки. Без перерывов на сон, еду. Золин оказался неплохим инструктором, объяснял все четко и понятно. Кирилл на приличном уровне освоил шестнадцать боевых заклинаний и пару защитных. «Огненная стрела», «драконье дыхание», «воздушный панцирь» и «невидимая рука» оттачивались до полного автоматизма, пока для их создания не исчезла необходимость в произнесении слов и лишних пассов руками.